Вытянувшись рядом с ней, Кенан положил ладонь на ее живот. Она чувствовала, как тепло его руки проникало глубоко внутрь ее. Потом нагнулся над ней и поцеловал. Ее накрыло волной возбуждения, напоминая о тех поцелуях, которые у них были до того, как Кенан заговорил о низости своих желаний. Прогнувшись, Уинни ответила на поцелуй. С живота его рука скользнула ниже. Она поняла это, только когда почувствовала, что он добрался до самого скрытого уголка ее тела. Его пальцы, увлажненные ее желанием, ласкали шелковистый бугорок. Уинни застонала и еще больше прогнулась, чтобы грудью касаться его.
– Кенан! – выкрикнула она.
По сравнению с бушующей страстью, охватившей ее тело, этот крик показался бы шепотом.
Он поднял голову, и их взгляды встретились. В его глазах горело торжество, в ее – наслаждение. Припав к ее груди, он кончиком языка играл с ней и одновременно быстрее заработал пальцами, доставляя ей неземное удовольствие. Она же водила руками по его сильной спине, шее, чувствуя, что умрет, если он не…
Вот.
Вся энергия словно собралась в комок внутри ее, который взорвался и разлетелся искрами по телу. Уинни дрогнула, и сквозь стиснутые зубы вышел воздух. Снова придя в себя, она посмотрела на лицо Кенана. Глаза ее наполнились слезами, и он повел себя так, словно внезапно получил пощечину.
– Я сделал тебе больно?
– Нет, нет, – ответила она, качая головой так, что | слезы скатывались по вискам. – Что ты такое сделал? Я не Iзнала… это… это было великолепно!
– Правда? – спросил он с прежней самонадеянностью в голосе. – Великолепно?
– Самонадеянное чудовище. – Она легонько толкнула его, напоминая, что он еще в брюках, и ее рука оказалась на вздыбившейся ширинке. – Ну что? А ты хочешь?..
– Да, хочу и весь горю. – Он сказал это так, как произносят проклятие. – Но я могу остановиться, если ты скажешь.
Уинни попыталась стянуть с него брюки, но она для этого слишком неудобно лежала. Тогда Кенан поднялся, сам снял брюки и отбросил их в сторону.
Привстав на локтях, Уинни в изумлении приоткрыла рот. Боже! Она, конечно, видела скульптуры обнаженных мужчин, но и представить себе не могла, что живой человек мог превзойти мраморное совершенство. Не отрывая глаз, она любовалась не виданной ею ранее частью сильного мужского тела.
То, что в искусстве вечно прикрывали фиговым листком, торчком стояло в гнезде темных волос. Она подняла глаза на Кенана: мужчина не шевелился, зажмурившись, словно его что-то мучило. Но, дрогнув от ее прикосновения, он прижал ее ладонь к своему телу, будто настаивая, чтобы она продолжала ласкать его.
Однако любопытство уступило нарастающей тревоге. Он был слишком большой. Обе ее замужние сестры объясняли, что происходит между мужчиной и женщиной, и если то, что Уинни до сих пор слышала, правда, вряд ли она сможет это выдержать.
– Вижу, зря я тебе дал время на раздумье, – сказал Кенан, когда она откинулась. – Ты уже не рада.
Он опустился к ней и лег рядом, прижав к ее телу свое горячее мужское достоинство. Но вся прелесть от прежнего удовольствия у нее исчезла при мысли о боли, которую придется вынести.
Кенан поцеловал девушку в лоб.
– Меньше всего я хочу сделать тебе больно, – проговорил он, точно угадав ее мысли.
Спускаясь ниже, он поцеловал ее в нос, затем в губы. Постепенно Уинни расслабилась. Его настойчивые поцелуи подбросили угля в угасающее было пламя страсти. Она сама начала играть языком, как это делал Кенан, чтобы соблазнить ее. Он нежно водил пальцами по ее груди и животу, потом его рука стала спускаться ниже. Она вся замерла в ожидании чудесного раскрепощения, которое было возможно только благодаря ему.
Он понял, что Уинни готова, когда влажное доказательство ее желания осталось у него на пальцах. Кенан раздвинул ей ноги и, сцепив их руки, завел за ее голову. Его глаза завораживали ее.
– Не будем больше ждать. Я так хочу быть с тобой, здесь и сейчас.
Пара ищущих движений, и он был у заветной цели. На лбу и плечах у него выступил пот. Кенан смотрел ей прямо в глаза, и его тело просилось в ее тело. Кенан протолкнулся в открытую дверцу и наконец оказался внутри.
У Уинни захватило дыхание. Он только-только вошел в нее, а она уже ощущала, что не выдержит этого.
– Боже! – вымолвил он и отпустил ее руку, чтобы взяться за ее ягодицу.
Они оба страстно застонали. Кенан не дал Уинни опомниться и, словно одержимый, начал двигаться вперед-назад. От увлажнения движения его ускорились, а она почувствовала, как по всему телу разлилось тепло. Первоначальная боль от их воссоединения утихла, Уинни ощутила нечто небывалое. Она подавалась вперед навстречу движениям Кенана. Он поднял голову.
– Уинни… – От избытка чувств у него вырвалось ее имя. Он страстно поцеловал ее в губы. Затем, отклонив голову в сторону, снова углубился до самого предела и застыл. Пару бесконечных секунд он даже не дышал. Наконец изверглось семя, и он глубоко вздохнул. Все еще внутри ее, расслабился и всем весом упал на нее.
Уинни нравилось ощущать его на себе. Кенан такой сильный. С ним безопасно. Она вздохнула, отмечая невидимые изменения в своем теле. Насытившись, он запроказничал внутри ее. Тогда она сжала внутренние мышцы, чтобы удержать его на месте. Когда он зашевелился, у нее глаза расширились.
Кенан рассмеялся, почти до конца выйдя из нее. Оперевшись на руки, он посмотрел на Уинни. Глаза были полуприкрыты, томный взгляд свидетельствовал о том, что он страшно доволен. Она улыбнулась, понимая, что смогла перенести мужчину – своего мужчину – на верх блаженства.
– Ты околдовала меня, Уинни. И мое тело. Признаюсь, я схожу с ума, когда ты рядом.
Он нежно обнял ее. Она ответила ему, крепче прижимая к себе. Физическая близость только укрепила ее любовь к нему.
Если это и правда было волшебство, она мечтала, чтобы оно никогда не кончалось.
Глава 13
Где она?
Кенан шагал по Бонд-стрит, не обращая внимания на роскошные магазины и товары, рассчитанные на светского покупателя. Он всматривался в лицо каждой встречной женщины и тут же переводил взгляд, как только понимал, что это не та, которую он надеялся увидеть.
С тех пор как Кенан привез Уинни в свой дом, прошло две недели. Благодаря стараниям тетушки Молли у них возникла возможность проверить, что они чувствуют друг к другу. Он и подумать не мог, что мисс Бедгрейн с радостью отдаст ему то, о чем он тайно мечтал, – любовь и свое сладкое тело.
Недели спустя он все еще с трепетом вспоминал, что произошло между ними. Она призналась, что любит его, но он постарался, чтобы сердце его не услышало этих слов. Женщины и раньше нашептывали ему признания, и они знали больше об их силе, чем сам Кенан, когда был юным и стремился к любви.