Читать интересную книгу Дипломатия Святослава - Андрей Сахаров

В свете всего вышеизложенного мы можем сделать некоторые выводы о дипломатической деятельности Святослава с конца 969 года до времени решающих боев за Доростол, то есть до июля 971 года.

Прежде всего следует подчеркнуть, что ни о какой единой внешнеполитической линии Болгарии этого периода не может быть и речи. Нет также оснований говорить об исключительно провизантийской, а затем исключительно прорусской ориентации болгарского правительства в целом в 969–971 годах. За спиной царя Бориса шла ожесточенная борьба двух группировок болгарской феодальной знати, одна из которых ориентировалась на Византию и занимала ярко выраженные антирусские позиции, а другая стояла за традиционную дружбу Болгарии и Руси. Эти линии наметились, как указывалось в историографии, уже в первые годы после смерти царя Симеона и получили дальнейшее развитие в период усиления феодальной раздробленности Болгарии в 60-х годах X в.

Провизантийская политика правительства царя Петра, постоянные уступки и лавирование Болгарии по отношению к империи поставили страну на грань катастрофы. Используя провизантийскую ориентацию болгарский правящей группировки, Византия настойчиво добивалась военного, экономического и политического ослабления Болгарии. Основная цель империи в отношении Болгарии и в 60-х годах оставалась прежней: сокрушить своего постоянного противника на Балканах. И в этом смысле попытка столкнуть Болгарию и Русь, с присутствием которой на Дунае Византии пришлось временно примириться, вполне соответствовала духу византийской поли гики по отношению к Болгарии тех лет.

Появление Святослава на Дунае в 967 году нейтрализовало сторонников Византии в правительстве Болгарии, и Петр был вынужден заключить с Русью мир, уступить ей Нижнее Подунавье. Однако в 968 году антирусские настроения в болгарской правящей верхушке, инспирируемые Константинополем, вновь усилились, что привело ко второй болгаро-русской войне 969 года. Измена болгар в Переяславце, репрессии в Филиппополе и Доростоле, отпадение болгарских городов после взятия греками Преславы указывают на то, что Провизантийская партия в Болгарии имела мощные корни, особенно среди знати, в южноболгарских районах. В то же время все приведенные факты болгаро-русского боевого сотрудничества в 970- 971 годах показывают, что начиная с зимы 969–970 годов в болгарском правительстве взяли верх сторонники союза с Русью. Этот союз между двумя государствами был заключен, как правильно отметил А. Стоукс, вскоре после вторичного взятия Святославом Переяславца52. Болгария отныне стала союзным Руси государством. Благоев, Мутафчиев, Стоукс и некоторые другие историки полагали, что подлинным хозяином страны стал Святослав, а Борис был фиктивным правителем. Мы согласны с тем, что Борис действительно являлся лишь формальным носителем царской власти, но это не значит, что на деле власть принадлежала руссам. На сей раз политика страны определялась антивизантийской партией, стоявшей за спиной Бориса. Болгария не была лишена самостоятельности и, оставаясь суверенным государством, проводила в 970- 971 годах четко выраженную антивизантийскую политику.

Свою политическую линию в Болгарии Святослав строил исходя из того, что власть в П рее лаве осуществляли его сторонники и союзники. Поэтому сам он находился на Дунае, Борис пользовался всеми нравами царя, нетронутыми оставались болгарская казна и богатства православных храмов. Как верно отметил А. Стоукс, Святослав в это время действовал в основном дипломатическими средствами, вел себя в стране весьма осторожно, щадил национальные и религиозные чувства болгар53. Одновременно на правах союзника Святослав держал в Преславе свой отряд, поддерживавший прорусскую группировку в окружении царя Бориса.

Мы не видим ни одного факта, свидетельствующего о намерении Святослава завоевать Болгарию. Русь и Болгария, где у власти в 970–971 годах стояла антивизаптийская группировка, совместно выступили против Византии, русские и болгарские воины дрались рядом против греков под Аркадиополем, Преславой, Доростолом. Появление Святослава в Филиппополе в 970 году объяснялось не его военными действиями против болгар, а стремлением изгнать из Южной Болгарии греческие войска магистра Склира и патрикия Петра; его репрессии в Переяславце, Филиппополе, Доростоле были направлены не против болгар вообще, а против провизаптийски настроенной части болгарской знати, за которой шли определенные вооруженные подразделения.

От имени союзников Святослав заключил мир с империей летом 970 года после неудачной попытки подойти к Константинополю. И позднее, несмотря на этот мир, заключенный Болгарией и Русью с Византийской империей, оба союзных государства противостояли империи как ее потенциальные противники. Это прекрасно понимали в Константинополе и готовились к тяжелой борьбе как с Русью, так и с Болгарией.

Весной и летом 971 года Цимисхию удалось, собрав огромные военные силы, в ожесточенных сражениях сокрушить обоих противников. Победу над Болгарией он отметил специально подготовленным триумфом. И самое поразительное здесь заключается в том, что империю уже не могло удовлетворить наличие в Болгарии провизантий-ского руководства. Поддержка из Константинополя про-византийски настроенной болгарской знати преследовала все ту же долговременную цель греческих политиков: уничтожение самостоятельности Восточно-Болгарского царства, чго и было достигнуто летом 971 года.

Таким образом, вывод ряда историков о том, что Болгария, отстаивая свою независимость, боролась против двух противников - Византии и Руси, что она выбирала из двух зол меньшее и т. д., является ошибочным. Вопрос, как мы полагаем, стоял по-другому: приведет провизантийски настроенная болгарская знать страну к катастрофе, уступая империи одну позицию за другой, или противостоящие ей силы, поддерживаемые Русью и опирающиеся на антивизантийские настроения народа, сохранят независимость страны, возродят ее прежнюю военную мощь? В пользу такого подхода говорит и позиция Западно-Болгарского царства в отношении Руси и Византии. Никаких конфликтов между Русью и антивизантийским болгарским правительством в Преславе, с одной стороны, и антивизантийским правительством «комитопулов» - с другой, не наблюдалось. Зато, покончив с независимостью Восточной Болгарии, Византия начинает борьбу против Охридского царства, закончившуюся триумфом Василия II Болгаробойцы.

Поэтому не прав был П. Мутафчиев, писавший, что причины болгаро-русского союза совершенно неясны54. В этом союзе антивизантийская группа болгарских феодалов искала гарантий независимости страны, возрождения ее былого могущества, укрепления традиционных для Болгарии экономических и культурных связей с Русью

Конечно, у нас нет оснований идеализировать политику Святослава на Балканах и полагать, будто он являлся бескорыстным другом болгарского народа. Русская феодальная верхушка, пользуясь общим ослаблением Болгарии, усилением феодальной раздробленности страны, стремилась не только поддержать своих сторонников в Волга рин, помочь им в захвате власти, но и обеспечить за собой контроль над традиционными для Руси торговыми путями, использование которых стало невозможным из-за враждебной политики Болгарии по отношению к Руси в 30 - 60-х годах X в. Владение Нижним Подунавьем при наличии в Болгарии дружественного правительства - вот те условия, на которые Святослав согласился летом 970 года. Что касается его дальнейших намерений, то о них мы можем судить по тайному сговору Святослава с Калокиром, по дерзкому ответу послам Иоанна Цимисхия весной 970 года, по попытке организовать поход на Константинополь. Они, видимо, заключались в том, чтобы нанести решающий удар как по самой Византийской империи, так и по ее владениям в Причерноморье и Крыму или во всяком случае иметь на византийском престоле своего ставленника, который бы пошел навстречу территориальным и экономическим интересам Гуси.

В ходе военных действий весной и летом 971 года вторая антивизантийская коалиция, состоявшая из руссов, болгар, венгров, печенегов и созданная Святославом либо в конце 969, либо в начале 970 года, окончательно прекратила свое существование.

У нас нет сведений об участии в антивизантийских действиях венгров и печенегов после заключения мира с Византией летом 970 года. Наступление Цимисхия было столь неожиданным и стремительным, что Святослав, видимо, даже не успел призвать на помощь своих давних союзников - угров, да и сам он не поспел на выручку Преславы. К тому же у нас есть известие Скилицы о том, что Святослав в Доростоле не надеялся «ни на какую помощь», что «собственная их страна находилась очень далеко, а соседние варварские народы, боясь ромеев, не соглашались помочь им»55. В число этих народов, безусловно, входили угры.