- Ладно, - меня укутали в толстовку и снова сжали в крепких объятиях. После чего наклонились ниже и громким шёпотом поделились. – У меня очень деятельный племянник. А когда он встречается со своим закадычным другом, то это мини-апокалипсис. От чьего возмездия уйти шансов нет, ни-ка-ких.
- И-и-и? – я заинтересованно подняла голову.
- Ну что и? Шампунь они мне сварганили. Особый. С тоником что ли или с краской… В общем, уснул блондином, проснулся…
Я хихикнула. Раз, другой, третий. И тихо засмеялась, обнимая Араньева за талию и чувствуя себя (наконец-то!) спокойно, в безопасности. И наслаждаясь этим ощущением на всю катушку.
- Вот тебе смешно, а я чуть инфаркт не заработал, - обиженно протянул Веня. И хмыкнул, добавив. – Когда утром себя в зеркале увидел. А уж сколько интересного я о себе узнал от Харон…
- Могу себе представить, - со смешком фыркнула я, качнув головой. И тут же тихо ойкнула от яркой вспышки боли.
Обеспокоенно на меня посмотрев, Араньев вздохнул и разжал объятия. Наклонился, опершись ладонями на старую парту, куда меня усадил. Их притащили в фойе первого этажа на время ремонта. И проникновенно проговорил:
- Знаешь, Ксюшушонок… От того, чтобы тебя выпороть, меня удерживает только твоё состояние. Но я запомню. И буду напоминать об этом идиотском поступке каждый раз, когда тебе в голову придёт очередная гениальная идея спасти всех и вся ценною собственной жизни. И даже не думай, что теперь ты сможешь…
- Я тоже тебя люблю, - со смешком заметила я. И смущённо опустила голову, сама испугавшись собственных слов. Нет, не того, что за ними стояло, а того, как легко и непринуждённо сорвались они с языка.
И чуть не свалилась в парты от злого, едкого комментария, раздавшегося откуда-то со стороны:
- И что? Хочешь сказать, Шолохова, что ты променяла меня на этого… Мента?
- Ведь знал же, что мне чего-то не хватает, - с весёлым смешком заметил Араньев, выпрямившись во весь свой рост. Подмигнув мне, он резко развернулся и без лишних слов просто и не затейливо...
Врезал по лицу стоящему рядом с нами Трубину. Да так, что трудовик покачнулся и рухнул задницей на пол в фойе, уставившись на Вениамина обиженным взглядом. А Веня потёр костяшки на пальцах и невозмутимо поинтересовался:
- Ещё желающие поговорить о чужой личной жизни есть? Нет? Тогда, будьте так любезны, ответьте на пару вопросов моих коллег относительно Медковой Инессы Борисовны. А мы с Ксенией Игоревной пока в больницу съездим, травмы зафиксируем… Вы же не против, Ксения Игоревна?
И снова этот хитрый взгляд, такой знакомый мне ещё по нашему чисто соседскому противостоянию. Под ним я забывала и про чёртову Улитку и про собственное любопытство, кусавшее меня изнутри и требовавшее устроить допрос с пристрастием этому самому «менту» прямо здесь и сейчас.
Я даже про обиженно сопевшего Дениса забыла, увлёкшись этой игрой в гляделки. И чисто машинально кивнула, соглашаясь:
- Не против, господин Араньев. Совсем не против.
Впрочем, а что ещё я могла сказать? Когда на тебя так смотрят, когда тебя только что спасли, как сказочную принцессу, когда тебя так беззастенчиво и нагло любят…
Я ещё не настолько головой ударилась, чтобы сопротивляться этому. А всё, что мне надо, я и так узнаю. Пусть не сейчас, пусть чуть позже, но обязательно узнаю.
В конце концов, теперь Араньев от меня сам никуда не денется!
Эпилог
Месяц спустя…
- Где-то я это уже видел, - задумчиво протянул Александр Юриевич Рзаев, бравый сотрудник районного отделения полиции. Поглядев на лежащий перед ним протокол задержания, он вздохнул и поднял взгляд, уставившись на этих самых…
Задержанных, вот.
На стульях для посетителей расположилась очень уж колоритная парочка. Гражданка Шолохова Ксения Игоревна в коротком, светлом платье, нервно сжимала в руках потрёпанный букет из облезлый, местами изрядно помятых ромашек, с корнем выдранных с ближайшей клумбы, не иначе. Опустив голову, она упрямо разглядывала носки заляпанных грязью туфель. А гражданин Араньев Вениамин Александрович счастливо улыбался во все тридцать два зуба и ни капли не стеснялся разбитого носа и наливающегося на скуле синяка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Более того. Он выглядел настолько довольным жизнью, что Рзаев честно засомневался в его адекватности.
- Итак, гражданка Шолохова… - вздохнув, мужчина потёр переносицу. – Как вы объясните тот факт, что сегодня вечером в небезызвестном вам лесопарке вы были задержаны нарядом патрульно-постовой службы с лопатой в руках? Хотите сказать, снова труп закапывали? И чей на этот раз?
В голосе доблестного сотрудника полиции слышался неприкрытый сарказм, явно намекающий на то, что Рзаев не забыл их прошлую встречу. Но если старший дознаватель надеялся воззвать к совести задержанных, то он здорово так просчитался.
Гражданка Шолохова зло засопела, бросив на сидящего рядом Араньева острый взгляд. И выпрямилась, заявив:
- Товарищ капитан, я требую посадить меня на пятнадцать суток!
- Эм… За что это? – несколько опешил Александр Юриевич. Он даже недопитый стакан с чаем в сторону отставил, чтоб ненароком не пролить. Или не подавиться.
Мало ли, что ещё ляпнет эта парочка.
- Для предотвращения потенциального убийства, конечно же, - треснув несчастным букетом протянувшего к ней руки Араньева, девушка фыркнула, заправив за ухо прядь волос.
- И кого же вы, гражданка Шолохова, планируете… Убить?
- Его! – Ксения Игоревна недвусмысленно кивнула головой на своего соседа и демонстративно от него отвернулась, скрестив руки на груди.
Рзаев понял, что… Ни черта он не понял. И остро пожалел о том, что нельзя вытащить из сейфа припрятанную там початую бутылку водки. Потому как его профессиональное чутьё непрозрачно намекало, что без бутылки с этой парочкой не разобраться.
- Ла-а-адно, - вздохнув, товарищ капитан снова взял в руки треклятый протокол. Пожалуй, стоит предупредить патрульных, чтобы в следующий раз держались от этих ненормальных как можно дальше.
И не задерживали их ни при каких обстоятельствах! Ей богу, он столько не выпьет, чтоб пережить третий их визит в отделение! И почему именно в его смену-то?!
- Ладно, - снова вздохнул Рзаев и глянул на приятеля, светившегося так, словно ему вручили Нобелевскую премию. – А вы, гражданин Араньев? Что скажете по поводу этого инцидента?
Вениамин Араньев хмыкнул, осторожно потрогал опухший нос и, наклонившись вперёд, доверительно прогундосил:
- Правда, она у меня офигенная, да?
Шолохова от этих слов очаровательно зарделась, смущённо отводя взгляд и нервно теребя пальцами букет. А хозяин кабинета подавил совершенно неуместное желание попросить девушку одолжить ему эту знаменитую уже, сапёрную лопатку.
Потому что желание треснуть этого придурка было просто невыносимым!
- Гражданин Араньев, а можно по делу? – не удержался от очередной порции сарказма Рзаев.
- Да без проблем, - деланно пожал плечами Вениамин. И самодовольно протянул, скрестив руки на груди. – У нас намечена тут выездная регистрация, в ближайшее время. Вот мы и того… Репетировали, вот.
- Что репетировали? – недоумённо моргнул дознаватель.
- Церемонию бракосочетания, - невинно уточнил Араньев. И небрежным жестом смахнул с плеча прилипшие к футболке листья. – Кстати, я ж тебе вроде бы приглашение отправлял. Не получил или потерял?
- Подумал, что ты так тонко издеваешься, - машинально откликнулся Александр и растерянно уставился на хранящую молчание Шолохову. – Гражданка Шолохова, вы… Подтверждаете слова гражданина Араньева? Всё так и было?
С минуту девушка зло щурилась, поглядывая то на него, то на Вениамина. Словно решая, какими словами и как далеко их послать. Но благоразумие и воспитание взяли верх и Шолохова, глубоко вздохнув, вежливо откликнулась:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Боюсь, гражданин Араньев кое-что перепутал… Точнее, не так меня понял. И видимо, через несколько дней у нас намечается не только церемония бракосочетания… О которой, я знать ничего не знаю! Но и церемония отпевания, которую я обязательно проведу в тот же день! Потому что если это было то, о чём я подумала, то ты, Араньев, труп! Гарантированный!