Мне бы в этот момент насторожиться, воспользоваться этой паузой и сбежать. Но я напряжённо ждала продолжения её слов, попавшись на удачный словесный «крючок», как рыба на червяка. Всё же, эта тварь диплом психолога получила не за красивые глаза, да. Поэтому я замерла, желая услышать, что же там за загадочное «второе».
И тут же поплатилась за это.
Висок прострелило яркой вспышкой боли. Я вскрикнула, попыталась вскочить на ноги, но новый удар обрушился на затылок, резанув нервы новой порцией боли и отключая сознание. Перед глазами всё поплыло, я моргнула раз, другой, третий…
Медленно осела на пол, оказавшись прямо под ногами у цинично ухмылявшейся Медковой. Та подкинула в руке гипсовую статуэтку кошки, покрытую сеткой трещин. После чего, наклонилась, прошипев мне в лицо:
- Кто тебе сказал, милочка, что ты выйдешь отсюда живой?!
И она замахнулась фигуркой, нанося третий удар.
Глава 22
Вениамин Араньев
Просыпаться не хотелось. От слова совсем. Вчерашний день, плавно перетёкший в насыщенный вечер и не менее насыщенную ночь, выжал его. Как морально, так и физически, напрочь отбивая всякое желание шевелиться. Вот только…
Веня глубоко вздохнул, с грустью понимая, что спокойный сон сделал ручкой минут так пять назад. Потёр переносицу, давя рвущийся наружу зевок. И повернулся на спину, пытаясь вспомнить, куда ж его вчера занесло, на волне усталости-то. Ну не в морге же он уснул, ей богу. Или?...
- Нет, точно не в морге, - хрипло протянул Вениамин, сощурившись и вспоминая сбивчивые признания, долгие тягучие поцелуи и ощущение ничем необъяснимого счастья, распирающее изнутри. Сердце ёкнуло, сбившись с ритма, а желание повторить всё это прямо сейчас стало просто невыносимым.
Настолько, что Араньев скатился с дивана и потянулся, разминая затёкшие за ночь мышцы. Провёл рукой по волосам, взъерошив их ещё больше. И, коротко хмыкнув, отправился на поиски непосредственной хозяйки этой квартиры. Чтобы высказать все свои «фи» относительно её побега из его объятий. Возможно, даже несколько раз.
Возможно, даже позволив зайти себе чуточку дальше, ага.
- Раз, два, три, четыре, пять… - промурлыкал он себе под нос, вывалившись из комнаты в коридор. Да так и застыл, прислушиваясь к слишком уж подозрительной тишине, царившей вокруг. – Та-а-ак…
Короткая проверка показала, что интуиция его не обманула. Кроме крепко спавшей Харон, в компании нескладного подростка, раскинувшегося на полу в позе морской звезды, в квартире больше никого не было. Вообще никого. А это значит…
- Твою ж мать, - тихо, но от души ругнулся мужчина, сжав пальцы в кулак и подавив сиюминутное желание врезать им об стену. А ведь хотелось. До сбитых в кровь костяшек, до тупой ноющей боли. Потому что если он прав (а он – прав!), то все они в огромной, просто непередаваемой заднице.
И хрен из неё выберешься без посторонней помощи, млять!
Он всё-таки не сдержался, впечатал кулак в стену, а затем ещё и ещё, оставляя алый росчерк на светлых обоях. Это помогло снять напряжение и начать мыслить трезво, отбросив в сторону ненужную и совершенно неуместную сейчас рефлексию. Тем более, что для начала, надо узнать, куда могла рвануть Шолохова.
И помочь ему в этом может только один человек.
Кивнув собственным мыслям, Араньев похлопал себя по карманам, но телефона так и не нашёл. Видимо, Ксюша прихватила его с собой и это, с одной стороны, было хорошо. Проще будет выяснить, куда её понесло. С другой…
Додумать эту мысль Веня банально не успел. Трель дверного звонка взорвала царившую вокруг тишину, ввинтившись в мозг не хуже отбойного молотка. Откровенно поморщившись, Араньев за пару секунд оказался рядом с дверью. И рванул её на себя, намереваясь высказать всё, что он думает о гостях вообще и о гостях, отнимающих его драгоценное время в частности. Да так и застыл на пороге, удивлённо уставившись на симпатичную блондинку.
Очень знакомую блондинку, к слову. За чьей спиной маячила сонная и недовольная морда Игнатова, выглядевшего как труп далеко не первой свежести.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Это он? – подозрительно сощурившись, блондинка ткнула в него пальцем. – Этот, как бишь его… Араньев?
- Угу, - нехотя откликнулся Степан, старательно пытаясь продрать слипавшиеся глаза. «Этот» издевательски вскинул бровь, скрестив руки на груди и ожидая продолжения. – Не смотри на меня так, друг. Я тут не причём. Меня вообще облили холодной водой и потребовали доставить сюда, пока не случился какой-то там дерь... Ай, Лена!
- Я вот Лена! А что ты Степан, я узнала только, когда твоё удостоверение случайно постирала! – раздражённо дёрнула плечом девица. Ещё и ногой топнула, поинтересовавшись. – Ну? Мне дадут зайти или, так и будем соседей развлекать?!
Веня посмотрел на Игнатова. Игнатов неопределённо мотнул головой и развёл руками, мол, сам не знаю, в чём тут дело. А интуиция настойчиво толкала в спину, заставляя отойти в сторону, пропуская гостей в коридор.
- Заходи, - коротко бросил Веня, раскрывая дверь шире. – И выкладывай, что у тебя там. Только быстро, потому что мне…
- Надо найти мою подругу, отправившуюся совершать подвиги, угу, - едко заметила Строкова (он наконец-то вспомнил её фамилию). И, не разуваясь, рысью отправилась на кухню, уже оттуда крикнув. – Ну? Чего стоим? Кого ждём? Пока функция игрек от икс через ноль народится?!
Араньев явственно скрипнул зубами, но промолчал. Смерил вновь пожавшего плечами Игнатова недовольным взглядом и отправился следом за блондинкой. Та уже успела найти ликёр и теперь отчаянно сражалась с присохшей к горлышку крышкой. И только отобрав у Строковой бутылку, Веня заметил, как отчаянно дрожат её руки, а глаза подозрительно блестят.
Так, словно для того, чтобы скатиться в безобразную, самую настоящую истерику ей не хватало совсем чуть-чуть. Например, не желающей открываться бутылки.
- Сядь, - пригвоздив громко шмыгнувшую носом блондинку тяжёлым взглядом к табуретке, Веня открыл ликёр и налил его в первую попавшую кружку. После чего сунул её под нос Ленке и требовательно заявил. – Говори. По существу и кратко. Рефлексировать будем потом. Ну?!
Строкова глубоко вздохнула. Медленно выдохнула. Залпом осушила кружку до дна и выпалила на одном дыхании:
- Ксюша догадалась, что эта ваша Улитка – наш штатный педагог-психолог и отправилась к ней на встречу. Вот!
Как он не швырнул бутылкой в стенку, Веня так и не понял. Как не понял и того, откуда в нём взялось это ледяное спокойствие, сковавшее и разум, и бешено стучавшее о рёбра сердце. Но как бы то ни было, ему хватило выдержки поставить ликёр на кухонный стол и спокойно, даже почти вежливо попросить:
- Лена, сделай ещё один вдох. Выдохни медленно… да, вот так. А теперь расскажи мне всё. И начни, пожалуйста, с того момента, откуда тебе стали известны, а я вижу, что они тебе известны, подробности этого дела, - засунув руки в карманы джинсов, Араньев заставил себя выдавить спокойную улыбку и добавил, как можно мягче. – Я жду.
Что-то в его тоне вынудило блондинку замолчать, уставившись на него круглыми от испуга глазами. А затем…
Всё, что было дальше, заставило Вениамина скрипеть зубами и мысленно прикидывать, как и когда он будет убивать своего напарника. Потому что этот Дон Жуан недоделанный умудрился сначала уложить девушку в койку, а потом рассказать ей всё, что они успели выяснить за это время. И самое страшное, судя по выражению его лица, Игнатову было совершенно не стыдно.
Более того, этого придурка, похоже, всё устраивало. И это было ещё одной монеткой в копилку причин, по которым ему стоило хорошенько так врезать. Да так, чтобы травматолог долго ещё не мог собрать этот пазл из костей и лютого человеческого идиотизма.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Игнатов, ты дебил? – вкрадчиво уточнил Араньев, начиная медленно, но верно закипать. Время утекало как песок сквозь пальцы. А эта блондинка, доверчиво смотревшая то на него, то на Степана так и не добралась до сути вопроса. – Ты какого ху… Какого хрена вплетаешь в это дело посторонних?!