Читать интересную книгу Случайная жертва - Яир Лапид

class="p1">– А если я сейчас дам тебе возможность встать и уйти?

– Куда?

– Неважно. Ты встаешь, собираешь вещи и покидаешь эту квартиру. И больше никогда его не увидишь.

– Будешь пока жить у меня, – сказала Эла. – А потом мы что-нибудь придумаем.

– Он меня найдет.

– Он даже искать тебя не будет.

– Откуда ты знаешь?

– Я об этом позабочусь.

Преимущество слабых людей заключается в том, что, решившись на что-то, они действуют без промедления. Я смотрел на них, стоящих посреди спальни над раскрытыми чемоданами, и начал наконец замечать различия. Эла сильнее и организованнее, слегка помыкает сестрой и даже заставляет ее улыбнуться, заведя спор о том, стоит ли брать босоножки на платформе или они навсегда вышли из моды. На мгновение они забыли о моем присутствии, и Эла начала стягивать футболку, чтобы проверить, действительно ли у них один размер. Я успел увидеть одну светлую грудь, но тут они очнулись и хором закричали: «Выйди сейчас же!» Двадцать минут спустя они уже садились в такси, которое я вызвал из Тель-Авива, чтобы никто из местных водителей не вспомнил, что подвозил двух красивых одинаковых девушек.

– Где он сейчас? – тихо спросил я у Рики.

Ее глаза наполнились страхом, но она ответила:

– Рядом с его конторой есть маленький ресторан, он всегда сидит там по вечерам.

Она дала мне адрес, и они уехали.

Я простоял там еще с минуту. Фотографии в моей руке стали влажными от пота. Потом вернулся к «Вольво» и покатил в сторону старой промзоны. Я миновал «Сталь Пеккера», «Сименс» и огромный комплекс фармацевтического концерна «Тева», который выглядел так, будто его каждое утро протирали долларовыми бумажками. За «Тевой» потянулись автомастерские и склады под асбестовыми крышами, один взгляд на которые способен вызвать у человека рак. Замелькали вывески: «Химикалии. Аврахами и сын», «Водопроводные краны Йоси. Обслуживаем клиентов с 1971 г.» Сам Йоси, без майки, сидел на скамеечке, видимо, с того самого 1971 года, и ел из одноразовой тарелки яичницу. Порыскав немного, я обнаружил две площадки, на которых почти впритирку стояли подержанные машины. Над одной из них красовалась вывеска «Меир и Шехтер». Я затормозил. Здесь было несколько старых «Фиатов», один «Пежо-404» в неплохом состоянии и обычный набор «Мазд» и «Субару» с ценниками на лобовых стеклах. Они производили довольно жалкое впечатление, что усилило мои подозрения. Йоэль Меир явно занимался кое-какими делишками на стороне.

Рестораном за площадкой оказалась забегаловка, в которой подавали шакшуку и четыре-пять видов сэндвичей. Перед забегаловкой выстроились в ряд несколько высоких табуретов, явно унаследованных от какого-то разорившегося бара. Сзади, на грязном забетонированном полу, под маркизой из серой ткани, стояли пять белых пластиковых столов и стульев, сошедших с того же конвейера. За тремя столами сидели посетители и не спеша закусывали. Я встал между ними и громко сказал:

– Йоэль Меир?

– Да? – раздался голос с ближайшего стола.

Я повернулся.

Следователю Авиви стоило бы объяснить мне, что она имела в виду, когда назвала Йоэля Меира «здоровым, как лось». Он весил не меньше 120 килограммов, и, даже когда он сидел, было ясно, что он сантиметров на десять выше меня, не говоря уже о том, что лет на десять моложе. В последнее время все вокруг меня моложе лет на десять. Черноволосый, коротко стриженный, с широким лицом, которое в определенных обстоятельствах вполне могло показаться симпатичным, он чем-то напоминал итальянца. Одет в черные полотняные штаны и серую футболку, туго обтягивающую внушительное пузо. Если бы он сбросил килограммов десять, превратился бы в просто здоровяка, с которым не стоит связываться. С другой стороны, если он наберет еще килограммов пять, его можно будет использовать в качестве строительной бабы для забивания свай. У него был мощный затылок, весь в наползающих одна на другую складках, и толстые, как мостовые опоры, руки, поросшие густыми волосами. Вместе с ним за столом сидели еще трое мужчин, на вид не такие амбалы, как он, но на символ солидарности с голодающей Африкой явно не тянувшие. Я подошел к ним и выложил на стол пачку фотографий. Сверху – та, с подбитым глазом. На минуту воцарилось молчание.

– Это же Рики! – наконец воскликнул один из мужчин. Остальные наклонили головы и, словно загипнотизированные, уставились на снимок.

Все так же стоя над ними, я разложил по поверхности стола другие фотографии – как будто сдавал карты. В мертвенном неоновом свете, падавшем из окон забегаловки, снимки производили еще более пугающее впечатление. Синяки, кровоподтеки, ссадины… И явное желание жертвы спрятать от фотографа самые заметные повреждения.

– Он ее бьет, – сообщил я всей компании. – Она весит пятьдесят шесть килограммов. Не верите, спросите у своих жен. А он ее бьет. Вспомните, бывало такое, что вы собирались семьями, а он приходил один? И говорил, что она не смогла выбраться. Она в это время лежала в больнице.

Они перевели взгляды с меня на него. Он медленно поднялся из-за стола.

– Йоэль… – низким голосом начал было один из его дружков, но тут же замолчал.

– Ты еще не знаешь, с кем связался, – сказал мне Йоэль.

– Довик Кляйнман просил передать, что с сегодняшнего утра он больше тебя не крышует, – сообщил я. – Так что связался я только с тобой.

Я видел его в первый раз в жизни, но отлично его знал. Такие есть в каждом районе. Противный ребенок, который вырос и стал очень плохим человеком. Гопник самого гнусного пошиба, от которого все шарахаются. На это я, в общем-то, и надеялся. На то, что на протяжении последних тридцати лет каждый, кто с ним сталкивался, бежал от него без оглядки. Вряд ли он так же натренирован, как я.

Но он был натренирован хорошо.

Первый его удар меня не достал потому, что нас разделял стол, но это не ввело меня в заблуждение. Он принял классическую стойку мастера боевых единоборств: вес вынесен вперед, ноги на ширине плеч. Одной рукой он отбросил стол, и фотографии разлетелись по полу.

– Я тебя сейчас убью, – сказал он. – Сейчас я тебя убью, труп спрячу, а потом вернусь домой и разорву эту мразь на куски.

Я быстро сделал обманный выпад вправо и хуком слева саданул ему в почку. Возможно, мне только показалось, что я двигался быстро, потому что он, хоть и принял удар, сумел выдать мне прямой в голову. Я по всем правилам успел подставить твердую часть черепа, а потому единственное, что я почувствовал, это как мне прямо в мозг въехал товарный поезд. Краем глаза я заметил, что один из его приятелей поднимает с пола фотографии. Тем временем Йоэль Меир сократил между нами дистанцию. Руки