Читать интересную книгу Катарсис. Том 1 - Василий Головачёв

Крутов покачал головой.

— Не подгоняй факты под теорию. Хотя, с другой стороны, идея неплохая. Вы своим настырным любопытством заставили руководство зоны занервничать, и оно решило подстраховаться, замести следы.

— Точно! Я подумал о том же самом.

— Пошли. — Егор направился к пленникам.

Они выдернули одного из наблюдателей, самого первого, с которым столкнулся Крутов, со сломанным носом, отвели подальше в лес, поставили спиной к сосне и привязали парня за шею к стволу, чтобы он все время стоял на цыпочках.

— Слушай меня внимательно, — сказал Панкрат с обещанием в голосе. — Будешь говорить — будешь жить. Нам терять нечего, мы и так вне закона. Как понял? Прием. — Он вытащил кляп изо рта пленника.

— Вы все трупы, — сказал тот неповинующимися губами, с трудом сплюнул, вынужденный высоко держать голову, чтобы веревка не врезалась в горло. — Сейчас сюда прискачет Сват с ребятами… — наблюдатель прикусил язык.

Крутов и Воробьев переглянулись.

— Я уже слышал это имя, — сказал Егор, — когда ко мне заявилась команда, чтобы забрать раненого археолога. Кто такой Сват?

Пленник ответил презрительным взглядом и стал смотреть в небо.

— Что ж, не хочешь говорить, пойдем другим путем. — Панкрат без размаха вонзил согнутый палец в солнечное сплетение парня. Тот охнул и обвис, теряя сознание.

— Сдвиньте веревку пониже, а то задохнется. — Воробьев подмигнул несколько озадаченному Егору, достал пистолет. — Голь на выдумки хитра, как говорится, устроим маленький спектакль.

Он выстрелил в воздух, кивнул своим помощникам.

— Приведите второго.

Крутов понял, поднял большой палец.

«Мстители» привели второго наблюдателя и привязали к другому дереву, так чтобы тот мог боковым зрением видеть своего «убитого» приятеля. Панкрат вытащил у него кляп, поиграл пистолетом, сказал многозначительно:

— Твой напарник говорить отказался, а времени у нас мало. Говорить будешь?

В глазах парня мелькнуло какое-то чувство, но Крутов мог поклясться, что это не страх. Наблюдатель смерти не боялся.

— Отпустили бы вы нас, — разлепил он губы. — Все равно мы ничего не знаем. Нас послали следить вот за этим типом, — парень кивнул на Крутова, — и докладывать о каждом его шаге. Это все.

— Кто приказал?

— Майор Сватов.

— Кто он?

— Начальник охраны объекта.

— Того, что за колючей проволокой в лесу? С асфальтовой дорогой? Что это за объект?

Парень угрюмо скривил губы, смерил Крутова взглядом.

— Стреляй, разговор окончен.

Егор и Панкрат снова переглянулись, отошли в сторону, и в это время к ним из леса выбежал запыхавшийся Ларин.

— Сюда движется группа, человек десять в камуфляже, при полном боевом. Что будем делать?

— Это обещанная им команда, — кивнул Воробьев на привязанного пленника. — Либо услышали выстрелы, либо всполошились, не получив ответа по рации. Ну, что, дадим бой?

— Не сходи с ума! Это профессионалы.

— Мы тоже не лыком шиты.

— Они не боятся смерти, и это очень странно… Бери своих парней и уходи. Есть где пересидеть какое-то время?

— Я хотел остановиться в деревне, у твоей сестры, но теперь вижу, что это не самый лучший вариант. Мы тут недалеко, возле Николаевки, дачу обнаружили шикарную, еще недостроенную, прямо на берегу речки, вот там и устроимся. Вряд ли кто догадается искать нас на таком важном объекте.

— Хорошо, отправляйтесь.

— А ты?

— Я дома, займу круговую оборону. — Крутов усмехнулся. — Через пять минут вся деревня будет у меня.

Панкрат сунул руку Егору, махнул все понявшему Ларину, бросил: «Передавай привет Лидии, пусть ждет в гости», — и исчез.

Крутов подошел к настороженно глядевшему на него наблюдателю, заглянул в его пустые, словно задернутые шторками, глаза и медленно проговорил:

— Передай Свату, что, если с этого момента вы не оставите меня в покое, я вас начну отстреливать, как фазанов.

И, не дожидаясь ответа, нырнул в кусты. Через десять минут он был дома.

Брянск. 30 июля

ЛИЗА

Сутки Елизавета провела, предоставленная самой себе, в ненавистной ей пятикомнатной квартире мужа на проспекте Машиностроителей, куда ее привез Станислав, телохранитель Мокшина и его агент по особым поручениям. Сам Георгий не появился ни днем двадцать девятого июля, ни вечером, лишь позвонил откуда-то и сообщил, что приедет тридцатого. И тогда Лиза в ответ заявила, что, если он ее не выпустит, она подожжет квартиру и сгорит в ней сама.

Трудно сказать, что подействовало на Мокшина, то ли решимость в голосе бывшей жены, то ли какое-то другое соображение, только в семь утра приехал Станислав и открыл квартиру.

— Вот ключи, — сказал он, оглядывая одетую в пеньюар Елизавету. — Шеф приказал тебя выпустить, но одну никуда не отпускать.

— А если я позвоню в милицию? — поинтересовалась она.

— Милиция подчиняется мэру, — отмахнулся двухметровый Станислав, — а мэр у нас — твой муж, так что давай не ерепенься.

Закусив губу, Елизавета постояла в прихожей, пытаясь обуздать свой гнев, и бросила в квадратное, ничего не выражающее лицо телохранителя:

— Жди внизу, прихвостень!

Понимая, что ей действительно не удастся самостоятельно избавиться от надзора, Лиза долго размышляла, что делать в таком безвыходном положении, потом решила поехать на работу. Отпуск ее заканчивался только через шесть дней, однако сидеть целую неделю в пустой квартире и ждать мужа, способного на любой поступок, было выше сил, а перспектива на всю жизнь остаться пленницей и вовсе приводила Елизавету в ужас, поэтому она решила пока подчиниться обстоятельствам и поискать какой-нибудь выход. А еще она очень надеялась, что Крутов выйдет из жуковской КПЗ и найдет способ вызволить ее из неволи.

В десять утра она была на фирме, удивив сотрудников и обрадовав начальника отдела, которому приходилось самому вести ее клиентов, разрабатывать стратегию «new business» и доводить до ума рекламную концепцию «нового отечественного шампуня от перхоти «Братья Киселевы». Перекинувшись парой слов с женской половиной фирмы и пообещав остаться попозже и рассказать о своем отдыхе, Елизавета с головой окунулась в работу, вдруг обнаруживая, что соскучилась по ней и готова чуть ли не рыть землю от усердия, чтобы сделать нескучный рекламный креатив.

День пролетел незаметно, полный переговоров с клиентами, фотографами, дизайнерами, видеостудией и модельным агентством «Ерофеев-Б». Лишь дважды Лизе удалось хлебнуть кофе и поговорить с подругой Катей, тянувшей лямку помощницы менеджера. Наконец в десятом часу вечера гонка закончилась, а так как, кроме «двух Е» — Екатерины и Елизаветы, в офисе больше никого не осталось, подруги решили посетить ближайшее от фирмы кафе «Партизан», где они изредка обедали.

У выхода из здания бывшего кинотеатра, где фирма «Навигатор» арендовала несколько помещений под офис, дорогу Лизе заступил Станислав.

— Велено отвезти тебя домой.

Лиза оглянулась на Катю, взяла ее под руку, сказала медовым голосом:

— Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы поужинаем? Твой шеф будет очень недоволен, если я пожалуюсь, что ты оставил меня голодной.

Телохранитель Мокшина, не получивший от него на этот счет никаких инструкций, потоптался в нерешительности, потом отступил.

— Ладно, ужинайте. Куда отвезти?

— Здесь всего сто метров, дойдем пешком, в «Партизане». Жди у машины.

Лиза увлекла ничего не понимавшую подругу за собой, и они побрели по тротуару к площади Ленина, постепенно приходя в себя от суеты и гула компьютеров.

— Кто это? — оглянулась Катя.

— Телохранитель мужа. — Елизавета потускнела и вдруг расплакалась, всхлипывая и не вытирая слез. — Мерзавец поганый!.. Схватил, увез, запер…

— Да в чем дело? — удивилась Катя. — Ну-ка перестань реветь, рассказывай, что случилось. Я так и поняла, что ты вышла на работу не по своей воле. Шеф вызвал? Криворуков? Точно, мерзавец!

Лиза помотала головой, проглотила ком в горле, достала платок, чтобы вытереть лицо.

— Шеф ни при чем. Георгий меня достал… — И она рассказала подруге все, что с ней приключилось в последние три дня, в том числе и о своей встрече с Егором Крутовым.

Катерина выслушала подругу с таким участием и восторгом, что Елизавете стало гораздо легче.

— Вот видишь, — вздохнула она, смущенно улыбаясь, достала зеркальце, поправила прическу, вытерла следы слез. — И я влюбилась, как девчонка. Знала его столько лет, никогда не обращала внимания, да он и старше меня был на десять лет…

— На десять?! — ахнула Катя. — Это он такой старый?!

Лиза невольно улыбнулась.

— Тридцать пять лет — старый? Видела бы ты, как он дерется! Он любому крутому фору даст. Ну, чего стали посреди дороги? Пошли в кафе, раз собрались, посидим, расслабимся. Рассказывай теперь ты о своих подвигах.