прямо стратег и командующий легионами явился на доклад к базилевсу. Даже не знаю, хорошо это или плохо, но после тебя наши новые девочки прямо из кожи вон лезут, стараясь показать, какие они хорошие и трудолюбивые. Ну раз уж командующий операцией лично пришёл докладывать обстановку, значит, что-то случилось? – дальше его игривое настроение как губкой с лица стёрло.
– Здравствуйте, Антон Павлович, Пока нет, но… и в самом деле случилось. Нечто. Вы удивитесь, но сейчас звонил наш французский поставщик, у которого мы готовимся закупать наше основное оборудование. Всё как мы просили и даже больше. Они, к сожалению, сообразили, что покупкой одного конвейера наши планы не ограничиваются. И что постепенно мы будем у них закупать модуль за модулем по мере масштабирования производства. Готовы фактически взять на себя оснащение не только основной линии, но и периферии. Как бы нам даже удобнее, когда всё от одного производителя. При этом чуть ли не прямым текстом предлагали мне взятку, если я как технический директор пробью строго определённую конфигурацию поставки. Попутно рассыпались в любезностях, что и наша организация не пострадает, и вообще они под это сделают неплохую скидку.
– Та-а-ак, – наш генеральный сейчас напоминал хищника, готового к броску. – И в чём подвох? Иначе ты бы не побежал сразу после разговора ко мне.
– А подвох в следующем. Можно заработать маленькое состояние, продавая танки, а потом уже огромные деньги на их обслуживании. Примерно так с нами и хотят поступить французы. Им немного не повезло. Я выбрал именно их линейку оборудования, потому что так получилось – ещё когда стажировался в Германии – очень хорошо был знаком с их продукцией.
На самом деле я, пока прятался во Франции, именно на заводе этой фирмы работал на сборке этих самых станков, но к делу это сейчас не относится. Для всех по документам после диплома я год имел практику во Франкфурте-на-Майне, отсюда и такие широкие познания в европейской жизни. По документам о стажировке, к слову, я и возвращался домой в Россию.
– Они желают привязать нас по запчастям?
– Не только. Точнее, они очень жёстко хотят нас привязать по запчастям. В первоначальном варианте мы закладывали оборудование, которое может быть чуть хуже и дороже, но зато под него при необходимости можно всегда отыскать аналоги любого узла, комплектующих и расходников в других странах. Закупим ядро у французов, а если заартачатся – всегда остальное нарастим через других. Но именно ядро лучше всего заказывать именно у этого производителя… Они догадались. Вдобавок в перспективе они думают нас привязать не только по периферии, но и по материалам.
– Ага, – Антон Павлович покрутил в руках ручку, затем положил обратно на стол. – Но у тебя есть какое-то готовое решение? Иначе ты бы ко мне не пошёл?
– Просто отказаться от их намёков можно, но тогда они поймут, что их раскусили. Вопрос сейчас уже в деньгах, как бы они не попробовали отыграться на нас потом. Очередной этап монтируется плохо, работает не так, а всё потому, что вы нас не послушали. И отказаться, пока мы не соберём основную часть ядра, уже нельзя. И нам говорят: мы всё ещё готовы помочь, но уже дороже. Наше преимущество в том, что эти ловкачи на данный момент не понимают, насколько хорошо мы знаем их системы. Отсюда мы можем в процессе монтажа запросить «для ознакомления» намного больше технической документации, чем по идее нужно. Я делал в своё время некоторые наброски, их можно довести до ума. Мы оставляем в нашей системе три критических элемента, которые вроде бы создают нам зависимость. Не настолько абсолютную, но лучше я убедить не смог, я – человек подневольный. Думаю, этого хватит, чтобы нам поверили.
– Ага. А сами?
– В Москве, Екатеринбурге и Новосибирске есть профильные НИИ, и главное, я лично знаю некоторых способных ребят. Ручаюсь, мы сможем на основе готового изделия и полученной документации воспроизвести эти узлы сами, в России. Пускай это риск, и начинать расчёты и проектирование придётся немедленно, когда у нас ещё даже сам конвейер не отгружен.
Я резко выдохнул и затаил дыхание: маленькая идея с собственным сборочным цехом, о которой мы говорили в июне, понемногу разворачивалась в нечто масштабное. Пока не самыми крупными размерами – но если моё предложение одобрят, то парой систем сотрудничество с разработчиками не ограничится, никто не будет останавливать налаженный процесс, который вдобавок принёс хоть небольшую, но прибыль. Дальше я загадывать просто боялся, ибо маленький заводик с самого начала уговорил делать с возможностью масштабирования в любые размеры и мощности.
Думал Антон Павлович долго, хмурился и морщил лоб.
– Знаешь, Игорь, ты редкий человек. У тебя горящее сердце, честная и открытая душа, но всё это сочетается с ледяной логикой и острыми как бритва умом и расчётливостью. Ты готов с жаром уйти в какое-то дело до конца, не жалеешь себя – и не спорь, ты сейчас фактически в своём предложении ставишь на кон свою рабочую репутацию. Ошибёшься – в нашей области все друг друга знают, менять специальность и уезжать на другой конец страны, в Москве тебя никуда не возьмут. Но взявшись за дело, будешь его исполнять с иезуитской хитростью, расчётливостью и тщательно выверяя каждый свой шаг, не жалея окружающих. Ибо ты не можешь проиграть, хотя и умеешь проигрывать. – Я аж растерялся, услышав такое. Ждал-то совсем иного. – Наверное, потому я тебе и поверю. Кстати, а насколько в итоге вырастают наши расходы?
– Ну… я делал расчёт, он у вас на столе. Прикид эскизный…
– Чисто порядок, насколько в этом варианте вырастет смета?
– Ну… думаю, около двадцати процентов. Ориентировочно.
– Однако, ты скромный человек. Ни одно дело никогда не укладывается в изначальную смету, но ты, смотрю, и в самом деле экономный. Идеи у тебя масштабные, но меня ты убедил. И знаешь почему? Вот не сидел бы я ни в этом кресле, ни в Совете директоров, если бы без ложной скромности не имел нюха на некоторые вещи. И знаешь, что мне чутьё говорит? Любой бизнес начинается с экономии и получения прибыли, вложить меньше – заработать больше. Но иногда бывает момент, когда надо уметь перешагнуть обязательную жадность и потратить часть сэкономленного и заработанного. Иначе рискуешь потерять намного больше. В три года уложишься со всеми своими идеями?
– Я бы оптимистично сказал год, но лучше скажу