Круг действующих лиц дневника: старые друзья — Владимир Муравьёв, Николай Котрелёв, Лев Кобяков, супруги Гудковы — Юрий и Валентина, Василий Моксяков, Валерий Бармичев, Ольга Седакова и рядом с ней художники Саша Лазаревич и Саша Карнаухов с женой Викой, Виктор Сукач; дружище Венедикта с орехово-зуевских времён и доверенное лицо в отношениях с Юлией Руновой Валентина Еселева; недавние знакомые — художники Борис Козлов и Олег Целков, Майя Луговская, поэты Величанский, Агапкин и Лён; профессинальная патриотка из журнала «Вече», опубликовавшего эссе «Василий Розанов», Светлана Мельникова; чета Архиповых, дававшая приют Венедикту в подмосковном поселке Ильинское по Казанской дороге; новый экспедиционный друг, которому Венедикт всегда радовался — «Эжен» Слугин; владимирская свита верных венедиктинцев — чета Масловых — Валерий и Валентина, Андрей Петяев, Людмила Чернышёва, Авенир Авдошин, поэт Вячеслав Улитин с женой Валентиной, сердечный философ Алексей Сидоров с женой Татьяной, Михаил Арацев, Владислав Цедринский — эти лица угадываются в лицах и судьбах персонажей поэмы «Москва–Петушки».
Например: «Боря С.» — из поэмы продолжает жить в дневниковых записях. «Боре Сор[окину], без слов, но от души: В мире есть гад, этот гад ненормален, Боря прозванье ему»; «профессия Бори — занят спекулятивной дедукцией и волюнтаризмом»; «Если б я строчил на них донос <наверное, на владимирских венедиктинцев — И. А.>, я бы напротив Бори — под фамилией написал бы Nota bene и Sic!». Персонаж живет, Веничка о нём заботится.
Пили тогда недавно появившуюся разновидность «бормотухи» — «Солнцедар»: 18 градусов, если пролить на пол, то кроваво-синее пятно было неистребимее, чем все подобные пятна готических романов. В утренних очередях за этим пойлом говорили, что привозят его из Алжира — захватывают немытые от нефти танкеры на обратном пути с Кубы — и уже в России крепят денатуратом. Только что возникла эпоха настойки «Стрелецкой». Во Владимире была душевная встреча с художником — автором знаменитой этикетки со стрельцом.
С дороги Венедикт прислал мне короткое письмо:
«Игорь Авд.! Пользуюсь 10-минутной остановкой в Куйбышеве, чтобы сообщить вот что: всё-таки отбыл, в ту же ночь, с воскресенья на понедельник. Поезд Москва-Ташкент, купейный ваг[он]. Провожающих в этот раз было четверо: Нина Козлова, Ирина Исаева, Анета Никонова и Анна Тухманова. Снабжен в дорогу яйцами, вином и сигаретами. В 0.05 отчалил, зацелованный насмерть. Из Ташкента напишу что-н[и]б[удь] пространнее. По поклону всем нашим. ВЕроф. 13/V.»
И приписка уже на конверте:
«Позвони В. Мур[авьеву] и скажи, что его деньги не понадобились».
Штамп на конверте с датой «13–5-[19]74».
Вернувшись из «дальних югов» Венедикт со смаком бархатно рокотал: «Янгиер… Зафаробад…».
Конечно, все экспедиционные дхарматики, буддисты и безликие оккультисты, выкислявшие себя щелочивые клизматики, скоро ему опостылили. Усмешка над гибридом Бори Сорокина и зафаробадским инсектофилом: «он рассматривал христианскую идею как очистное сооружение».
Вернувшись в Москву, где «все говорят: Кремль. Кремль…», Венедикт вспоминает Николая Заболотского:
«Вот она страна уныний,Гиперборейский интернат».
^* * *
Записная книжка Вен. Ерофеева публикуется в сокращении, полный текст будет опубликован в журнале «Комментарии». Мы благодарим главного редактора журнала Александра Давыдова за любезное разрешение опубликовать этот текст.
Венедикт Ерофеев
[Записная книжка]
Публикация И. Я. Авдиева
Бенедетто, комментатор Марко Поло: «Он жил на краю земли между востоком и северо-востоком».
Марко Поло: «Люди разумные, и знают по-татарски».
Пенелопа и Елена, и разные способы их поведения при равенстве красот.
Шутки железнодорожников: «На половом довольствии».
Альтамироно — Арисменди — Альенде.
То был бы я в краю отцов
Не из последних подлецов.
Джентельмены так не поступают.
Еще не родился человек, который захотел бы меня укусить.
«Боже, храни королеву!»
(глупейшую из королев).
Ричард II: «роскошный перл в сверкающей оправе».
Симеон Исаакович Кирсанов.
Вот так и живу: докучаю и богам, и людям, и животным.
Экстатичность до ст[епени] астральности.
Не надо спешить с публикацией и обнародыванием чего бы то ни б[ыло]. Ньютон, открывший всемирое тяготение, ознакомил с ним людей 20 лет спустя.
в купейном вагоне продукции завода Аммендорф.
В 3-ем часу 14/ V. Арал[ьское] море справа.
Позиция католического меньшинства (В[ладимир] М[уравьев]).
Сведения из «Недели». Самая холодная точка на чел[овеском] теле — кончик носа — не превыш[ает] 22°С. Среднее кол[ичест]во волос на голове брюнетов: 110 000. У блондинов: 150 000.
Моральный распад при незыблемости всех остальных [качеств?].
Хомяков о рус[ских] на западе: «Мы всегда догоняем и никогда не догоним, просто потому, что всегда ступаем в чужой след».
Президент Индии Гири[?]: «Материалистич[еское] помешательство и страсть к земным благам уведут нас с пути морального прогресса».
Следует исказить существо любого дела.
Не родись суетливой, а родись совестливой.
Анвар Садат. Хафез Асид. И президент Ирака Ахмед-Хасан.
Лейбниц говорил, что все бедствия людей от неумения ясно выражаться.
У меня со всеми своими органами взаимопонимание и доверие, без мелких обидчивостей. Ср. «как у нас не верят глазам, не верят своим ушам», «ноги не повинуются», «я сердце свое захотел обмануть, а сердце меня обмануло» и т. д.
Виктор Свиридов репортер светской хроники.
Нейтрино — носители разума — пробивают наши ядра и через гипотоламус и эпифиз изворачиваются ввысь.
Щелочно-кислотное равновесие (баланс) — ед[инственное] условие доброт[ного?] самочув[ствия].
Избыток солнеч[ной], или умств[енной], или другой энергии — повышает кислотность — необходимо нейтрализовать клетки и ткани щелочными элементами (чай и т. д.). Очищение структур.
Отрицат[ельные] эмоции и их устранение щелоч[ными] продуктами и молитвой и самовнушением.
Лунное дыхание через левую ноздрю (охлажд[ает] мозг при усил[енном] перегреве от солнца и мыслей) и солнечное дыхание через правую ноздрю (при морозе и индифферентизии[?]).
А далеко на севере, в Ташкенте, пупырышками и гусин[ой] кожей.
На станции Янгиюль. С дежурным проводником Уркумом Игамбердыевым.
Работа Габриеля Марселя «Человек-скиталец»
В Британии до сих пор нет писаной конституции.
Казахстан, плоская шутка усталого Господа Бога.
Всесоюзный науч[но]-иссл[едовательский] институт дезинфекции и стерилизации Минздрава СССР. Начальник Голодностепского отряда ВНИИДиС по борьбе с гнусом, ст[арший] науч[ный] сотрудник Ипатов[?].
У них. Поза льва. Сесть, расставив коленки и впившись в в них кистями рук. Слегка откинув голову, выронить изо рта язык до пределов возможного и выпучивать глаза. Средство от ангины.
«И слезы счастья душат грудь,
И кровь бросается в ланиты».
Из старого: и счастья тебе не будет, сопьешься с круга, как Коллонтай в Стокгольме, умрешь под забором, как Клим Ворошилов.
пользуясь инквизит[орской] терминологией, «с малым пристрастием».
Он рассм[атривал] хр[истианскую] идею как очистное сооружение.
С т[очки] зрения Монтеня, скорбь — чувство, всегда приносящее вред, малодушное и низменное.
«когда нас одолевают несчастья, превосходящие наши силы».
По свидет[ельству] Монтеня, «для стоиков жалость есть чувство, достойное осуждения: они хотят, чтобы, помогая несчастным, мы в то же время не размягчались и не испытывали сострадания к ним».
Гоголь: «Департамент подлости и вздоров».
Будто ты помолвлен, но не знаешь, с кем.
Из аркебузы или из арбалета?
Из забытого: Лен[ин] на броневике вместо кукушки в часах. Ку-ку.
Отправляющемуся в Тель-Авив: «Передай привет моей тетке, она в Канаде, если негде будет ночевать, можешь переноч[евать] у неё».
Совершенно другое устройство головы, чтобы это понять.