И лодку унесло еще дальше, прочь от огней гавани.
Джулия указала розовой сигаретой на кота.
– Му-Шу будет в трауре. Правда, Му-ши?
Джой потрепала кота по голове и улыбнулась. Имя Му-Шу не имело к ней ни малейшего отношения. Джой считала его просто дурацким и предполагала, что здесь не обошлось без Беллы, но в нынешнем состоянии не была готова спорить по этому поводу. Му-Шу. Дим-Сам. Да хоть утка по-пекински…
– Ничего, справится, – сказала она. – Он и так проводит без меня пять дней из семи…
– Да, но он особенный. Серьезно. Знаешь, он приходит каждый день. Заходит к тебе в комнату, ищет тебя. Сидит на диване и ждет. А меня, мерзавец, полностью игнорирует.
Джулия вздохнула и принялась изучать в зеркале свои волосы. На левой щеке у нее красовалось ярко-оранжевое пятно, которое она попыталась стереть, послюнив палец.
– Я даже подумываю установить специальную дверцу для кошки. Вчера бедняга совсем замерзла, когда мы пришли – неизвестно, сколько она прождала нас на улице.
– Ты ведь помнишь, что это не наша кошка? – спросила Джой.
– Помню. Она принадлежит какой-то особе, пропахшей пачули с нотками карри. Но ему явно больше нравится здесь.
Джой хихикнула.
– Откуда ты знаешь?
– Иначе он бы не проводил у нас столько времени. А ведь мы его даже не кормим. Да и вообще, речь не о том. Ты от нас уезжаешь. Прекрасная, красивая, драгоценная Джой нас оставит. – Она театрально вздохнула. – Это ужасно.
Белла приподнял выщипанную бровь, явно не испытывая особой печали по поводу того, что ему больше не придется делить любимую Джулию с кем-то более стройным и симпатичным, чем он сам.
– По-моему, ты сбрендила, – заявил он. – Собралась замуж за едва знакомого человека.
– Белл! – Джулия бросила на него изумленный взгляд. – Не говори так! Не слушай его, – обратилась она к Джой. – Он просто завидует. Прекрасно, что ты выходишь замуж. Это так романтично и чудесно. И еще в канун Рождества. Ты наденешь красный бархат? Белый мех? Накидку?
– Может, тогда уж и белую бороду прицепить? – Белла поднялся с дивана и подошел к Джулии, чтобы посмотреть на ее волосы.
– Нет, никакого меха и накидок. Я хочу заказать платье. У меня есть фото. Хотите посмотреть?
– О, да.
Джой вытащила несколько страниц, вырванных из свадебных журналов, принесенных ей девочками с работы, и протянула Джулии.
– Хочу короткое, – сказала она. – Венчания не будет, только распишемся, не хочется переборщить.
– Ой, мне нравится это. – Джулия показала на короткое платье шифт в стиле шестидесятых с огромными пуговицами. – В стиле Джеки О[11].
При упоминании одной из его главных кумиров Белла плюхнулся на диван рядом с Джулией, приговаривая «Дай посмотреть, дай посмотреть», и на следующие полчаса они погрузились в безумный круговорот платьев, колец и цветов.
Вообще говоря, вся прошлая неделя стала бесконечным круговоротом платьев, колец и цветов. Стоило только рассказать кому-нибудь новость, и Джой сразу засыпали миллионом вопросов о деталях предстоящего торжества. И хотя она никогда особенно не интересовалась свадьбами, и не провела подростковые годы в мечтах о тюле и тиарах, и даже сейчас надеялась на что-нибудь сдержанное и простое, Джой не могла не заразиться энтузиазмом окружающих.
Больше года проработав в «КолорПро» на третьих ролях, Джой внезапно обрела статус знаменитости. Джеки и Роуз посчитали своим долгом докладывать о ее новостях всем вокруг: клиентам, девушкам, продающим сэндвичи, курьерам, управляющему – кстати, даже его жена была в курсе. Джой и не подозревала, насколько людей волнуют свадьбы, какое удовольствие принесет такая новость даже тем, кто едва ее знает, и какой огромный интерес проявят незнакомые люди к тому, что казалось ей незначительной мишурой.
На нее со всех сторон посыпались свадебные журналы, предложения по организации девичника, анекдоты, советы и поздравления. Окружающие стали чаще ей улыбаться, и вокруг нее всегда царило приподнятое настроение. Когда она приехала домой, чтобы рассказать новость маме, та улыбнулась впервые за последний месяц. На работе у всех словно выросли крылья. Даже ехидный Белла слегка смягчился от перспективы внести свой вклад в дизайн ее платья.
– Позволь мне его сшить. Умоляю, позволь.
Джой еще ни разу не видела Беллу в таком волнении – на его губах играла загадочная улыбка.
– Я ведь хорошо шью, да? – Он повернулся к Джулии. – Скажи ей, что я хорошо шью. Покажи ей корсет, который я сшил тебе для той дурацкой вечеринки. Давай.
Джулия подняла себя и свою грудь с дивана и потопала в спальню в своих пушистых носках.
– Я правда очень хорошо шью. Специального образования у меня правда нет, но меня учила шить мама, а она была отличной швеей. – Он взял из рук Джулии бюстье. – Присмотрись к деталям.
Джой восхищенно осмотрела объемный кусок красного атласа. Сделано было действительно очень неплохо, с маленькими красными пайетками и полосками черного кружева.
– Это настоящий китовый ус, – объяснил Белла, выворачивая корсет наизнанку и демонстрируя ей швы, – сделано как в старые времена. Как полагается. Смотри.
– Белла, – сказала Джой, ощупывая крошечные крючочки-застежки, – я не понимаю. Почему ты работаешь консьержем? У тебя же такой талант! Просто восхитительно.
Белла пожал плечами и снова натянул целлофановые перчатки.
– Даже не знаю. Хотя мне очень нравится бывать в театрах. Запах толпы. Рев грима. Все такое.
– Но тогда ты мог бы стать костюмером. Только подумай. Делал бы пачки для королевского балета. Представь себе такое.
Он снова пожал плечами и снял с головы Джулии прозрачную шапочку.
– Нет, – сказал он. – Не думаю.
– Почему?
– Не знаю. Просто не совсем мое. В любом случае, – он сменил тему, – так могу я или нет? Сделать тебе платье?
– Да, почему нет? Но много я заплатить не смогу.
– Хорошо. Я много и не потребую. Как насчет двухсот фунтов? Плюс материалы и фурнитура.
– Просто прекрасно. Но ты уверен?
– Конечно. А теперь, мисс Джулия, вам пора отправляться в ванну, пока ваши волосы не стали неонового цвета.
Он вывел Джулию из гостиной, оставив Джой в одиночку разглядывать свадебное платье и делать первые нетвердые шаги на широком, торном пути к дню ее свадьбы.
Тем вечером, уже лежа в постели, Джой раздумывала над словами Беллы насчет того, что она сбрендила, выходя замуж за едва знакомого человека. Может, он и прав. Может, она сошла с ума. Джой уже ничего не понимала. Она утратила способность различать фантазию и реальность, а вся эта история с помолвкой теперь была настолько переполнена позитивной энергией, что Джой и подумать не могла ни о чем плохом. Например, о переезде из своей уютной теплой комнаты на Уилберфорс-роуд в уродливую, холодную квартиру Джорджа. Или о том, что она не знает никого из его друзей, а он не знает ее окружения. Или о смутном чувстве дезориентации, от которого она пока так и не избавилась. Она знала одно: Джордж пришел в ее жизнь, когда та казалась серой, пустой и унылой, и вновь раскрасил все в яркие краски.