Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А для Гарри Дамблдор, по всей вероятности, устраивал проверку. Если в ребенке действительно воплотился Лорд, самый надежный способ это выяснить — стравить его с конкурентом…
К тому же Дамблдор, видимо, рассчитывал, что я обо всем узнаю. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто именно подсказал Люциусу мысль затребовать в канцелярии приказ и схему защитных чар. Очень возможно, что Дамблдор предвидел это заранее — потому-то Люциус так легко, без проволочек получил нужные документы. Все вместе представляло собой своего рода послание, и Дамблдор не сомневался, что рано или поздно я найду его и расшифрую.
Или буду думать, что расшифровал… Наверняка я что-нибудь упустил.
Чем больше я пытался понять логику Дамблдора, тем сильнее начинала болеть голова. Казалось, что я заплутал в тумане или брожу по лабиринту.
Впервые с манерой Дамблдора загадывать загадки я столкнулся еще в Хогвартсе. Дамблдор был тогда заместителем директора и вел у нас ЗОТИ. Преподавал он отлично, спору нет, и на уроках мы слушали, затаив дыхание. Зато домашняя работа приводила всех в ужас. В отличие от других учителей, Дамблдор не шел по самому простому пути: например, выучить такой-то параграф или написать реферат на такую-то тему. Вместо этого он давал нам задачки — отдельно для каждого факультета, — которые все, как одна, начинались со слов: «Подумайте, почему…».
На решение задачи отводилось две недели, но этого всегда было слишком мало. Дамблдор умудрялся ставить вопросы, на которые нельзя найти ответ, просто посидев в библиотеке. Понятия не имею, как справлялись Гриффиндор и Хаффлпафф, а вот мы еще на первом курсе приспособились нанимать однокурсников с Рэйвенкло. Они решали наши варианты, а мы расплачивались с ними шоколадными лягушками и сахарными перьями. Все шло хорошо, но на втором курсе рэйвенкловцы наотрез отказались от сделки: мол, над своими-то задачками приходится думать днем и ночью, куда уж тут брать чужие!
Когда это произошло в первый раз, мы надеялись, что это временные трудности. Подумаешь, со Слизерина сняли двадцать баллов за невыполненное задание — ничего, наверстаем. Но на второй или третий раз мы приуныли. Попытки устроить мозговой штурм ничего не дали — на взгляд нормального человека задачки Дамблдора по большей части вообще не имели смысла. Ивэн Розье напрочь отказывался в этом участвовать, Белла с досады швыряла конспект об стену, Альма Гринграсс ныла: «Давайте спросим кого-нибудь»… Один только старательный Тед Уилкс продолжал листать учебник в надежде найти какую-нибудь подсказку.
Наконец я попросил о помощи Басти, но брат был в плохом настроении, так что я нарвался на выволочку:
— Хватит того, что я за тобой присматриваю и сопли вытираю! Я еще должен за вас всех делать уроки? У меня в этом году СОВы, работы по горло!
Это было обидно и несправедливо, тем более что сопли я сам себе вытирал. А СОВы будут только летом — какой дурак начинает готовиться к ним в октябре?
Мелькнула мысль нажаловаться маме, но тут же ее сменила более продуктивная: а что, если подключить маму к решению задач? В конце концов, она в свое время тоже заканчивала Рэйвенкло…
Письмо домой я сочинял целый день. Чтобы не получить выговор еще и от родителей, нужно было обставить дело так, будто я сам могу все решить, но кое-какие мелочи остаются неясными. Наверное, получилось убедительно, потому что — о чудо! — через три дня пришел ответ на задачку.
Изложить его мы предоставили Розье. Выслушав Ивэна, Дамблдор похвалил нас и дал факультету двадцать баллов. Потом бросил на меня короткий взгляд, улыбнулся и заметил словно бы в пространство: «Что ж, способ, каким получено решение, — тоже часть решения»…
Он явно все знал, но почему-то не считал нужным возражать. Так что с тех пор я два раза в месяц отсылал домой новую задачку. Долгое время способ себя оправдывал, но однажды, курсе на пятом, очередной вопрос Дамблдора поставил в тупик даже мою маму. Сова с ответом прилетела лишь за пять минут до урока ЗОТИ, когда я уже утратил всякую надежду. Потом такие случаи повторялись еще не раз.
Несколько лет спустя, когда я уже закончил школу, у нас с матерью случайно зашел об этом разговор.
— Над некоторыми задачками пришлось поломать голову, — призналась она. — Я даже обращалась за помощью к Тому, вот и запаздывала с ответом.
— Правда?!
Меня удивило не то, что мама называет Лорда по имени — на правах старой знакомой она делала так нередко, как и мой отец, и мистер Розье, и прочие из ближнего круга. Я никогда не мог понять, по какому принципу они выбирают обращение. Впрочем, для меня подобная фамильярность все равно исключалась, так что и думать об этом не стоило. Странно было другое: у меня были веские основания полагать, что мама относится к Лорду очень плохо, хотя вслух ни о чем таком не говорилось.
— Мне казалось, вы недолюбливаете друг друга, — рискнул я пустить пробный шар.
Мама улыбнулась, и мне показалось, что она сейчас ответит, как Дамблдор: «Удачная догадка… Десять баллов Слизерину. Можешь взять лимонную дольку».
— Ты не ошибся, — заметила она. — Недолюбливаем — это еще мягко сказано. Но в данном случае мне самой было интересно.
— А почему он соглашался? Нечем было заняться, кроме как делать вместо нас домашнюю работу?
Мама пожала плечами.
— Том считал, что задачки помогают ему изучить способ мышления противника. Забавно, что Дамблдор, видимо, догадывался, от кого приходят ответы. Во всяком случае, по словам Тома, некоторые вопросы были предназначены будто специально для него…
Это было очень похоже на Дамблдора — обмениваться через третьи руки посланиями, истинный смысл которых понятен лишь конечному адресату. «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю». Интересно, Дамблдор со всеми играет в такие игры? Сейчас, как видно, настал мой черед…
***
На следующий день Гарри в лазарете навещала Белла. Вернувшись, рассказала, что к нему приходил аврор. Беседа продлилась всего минут десять: страж порядка выслушал урезанную версию случившегося, лишних вопросов задавать не стал, дал Гарри подписать протокол и убрался восвояси.
Зато сам Гарри был в подавленном настроении. Он не жаловался, но Белла, конечно, догадалась, что причина — в моем вчерашнем визите. Дома она вытянула из меня всю правду и пришла в ярость.
— Я всегда знала, что ты псих! Давно надо было с тобой развестись и забрать ребенка, но сейчас не время, раз творятся такие дела… Учти: я тебя терплю, только пока от тебя есть прок! А еще я намерена сказать Гарри, кто он такой, чтобы больше не было недоразумений!
Насчет последнего Белла была тверда, как алмаз, и у меня ушло полдня, чтобы убедить ее не делать поспешных шагов. Гарри всего одиннадцать лет, он совершенно не готов к такому знанию…
— Ладно, — сдалась она наконец. — Но мы обязаны как можно больше рассказывать ему о Лорде. Он должен знать, как надлежит себя вести… А первым делом надо отвадить его от Уизли! Нельзя позволять, чтобы Гарри унижал себя такой дружбой!
А ведь она еще не знает о грязнокровке… Я подумал, что пока не стоит ей сообщать.
Хуже всего было то, что примирение откладывалось. Гарри уже выписали из лазарета, и теперь доступ в школу был для нас закрыт. Оставалось ждать, пока Гарри вернется домой.
Хогвартс-экспресс должен был прибыть в Лондон пятнадцатого июня. За два дня до этого прилетела сова с письмом от моей матери:
Вам всем пришлось нелегко в последнее время, и я подумала: почему бы не погостить немного у нас, чтобы развеяться? Мы будем очень рады видеть тебя, и Гарри, и, конечно, Беллу…
Последнее мама, должно быть, приписала, скрепя сердце. В моей семье будут рады видеть Беллу, только если выяснится, что она уезжает до конца своих дней в Антарктиду. Но не пригласить ее было бы невежливо, да и мы тогда не поехали бы.
Откуда взялась сама идея, было ясно, как день. Гарри, наверное, проболтался Ральфу о нашей ссоре, тот написал домой, а уж мама, видно, решила вмешаться, чтобы не вышло хуже. Ей, как никому другому, было известно о моем блестящем «умении» идти навстречу этому ребенку…
Белла встретила идею без восторга, но все же согласилась отправиться в Седжтон-парк. Я сам не знал, почему так ее уговариваю. Было лишь смутное ощущение, что мне сейчас очень нужно в Седжтон, хотя я представления не имел, зачем.
Весь день пятнадцатого июня я провел в конторе заказчика, обсуждая систему безопасности на фабрике летучего пороха. На платформу 9 и 3/4 аппарировал, когда уже объявили о прибытии поезда. Было около восьми вечера, и хотя небо оставалось ясным, от перекрытий тянулись длинные тени. На перроне было людно, родители учеников бродили туда-сюда, останавливались, переговаривались. Беллу было видно в толпе издалека. Верная себе, она решила, что лучшим нарядом для встречи ребенка из школы будет блузка с длинными рукавами (чтобы прикрыть метку на левой руке), зато с огромным вырезом, а к ней в придачу широкая юбка и туфли на высоченном каблуке. В таком костюме Белла была похожа на цыганку. Динки, державшая саквояж с вещами и три метлы, взирала на хозяйку с осуждением. Зато проходившие мимо мужчины заинтересованно оглядывались.
- Дело Лонгботтомов - rakugan - Фанфик
- Эти его ухмылки - BellaSwanCullen09 - Фанфик
- The Way of the Warlock - Heiko2003 - Фанфик