Читать интересную книгу Звездопроходцы - Александр Зорич

— Никакой эстетики, мать их так, — лаконично подытожил картину окружающего раздрая Быховский. — А где, кстати, эти деятели? И трехглазый чудак?

Увы, ответить ему никто уже не мог. Прикрывавший тыл осназовец, видевший задержанных последним, пять минут назад погиб. Быховский сам закрыл ему глаза.

Потери осназовцев составили четыре человека, и это было уже паршиво. Еще четверо ошивались невесть где — трое ушли с майором Илютиным, Аникеев находился в головном дозоре, но ни черта не отвечал.

Потерять стольких испытанных, закаленных бойцов — такого с Быховским не случалось. И потому он сейчас молча курил, мрачно ковыряя снег носком тяжелого ботинка, и сумрачно прикидывал что писать родным.

У капитана Пучкова, командовавшего взводом охраны, судя по редким одиночным выстрелам, всё было «пучком», как нередко передразнивали его другие ротные. Стреляют — значит живы, хотя, наверное, многих нынче недосчитается бравый капитан.

Несколько раз кряду Быховский запросил Пучкова, но наушники полнились лишь треском помех и необычным гудением. Надо будет разобраться, вот только передохнем еще минуток эн… А лучше бы даже эм…

— Ладно те, — проворчал старлей. — Но где Аникеев?

— Да вон он, шкандыбает, — ухмыльнулся один из бойцов, указывая вперед, туда, где аллея выныривала из района складов на оперативный простор.

Это была основная и кратчайшая дорога, ведущая непосредственно к бетонкам космодрома. Туда и следовало отрядить пару бойцов на поиски сбежавших задержанных… Только вот вопрос: а не ударить ли всем вместе на комендатуру, не распыляя сил?

При виде спешащего к ним Аникеева у Быховского отлегло от сердца.

— Точно, бежит, — облегченно вздохнул старлей.

Он уже примерился дать солдату крепкий нагоняй за то, что не выходил на связь в течение всего боя, как Аникеев вдруг замахал рукой. Другая, видимо, была задействована в управлении пулеметом, и оператор ее высвобождать пока не спешил.

— Товарищ старший лейтенант, он знаки какие-то подает… — быстро вскочил один из осназовцев, тревожно глядя на широкую жестикуляцию Аникеева.

Тут на связь снова вышел Пучков, и на этот раз уровень помех не превышал порога слухового восприятия.

— Как там у вас, капитан? Все пучком?

— Кой черт пучком! — С полоборота завелся командир охраны. — Они снова прут!

— Кто — они? — В первый миг даже не сообразил Быховский.

— Эти ур-р-роды, «сопли» с «ежами». Тут их море, старлей!

— Конкретнее, — Быховский мгновенно включился в ситуацию и яростно махнул Аникееву, мол, давай-поспешай, сукин ты сын пропащий…

— По первым прикидкам — еще столько же в эту минуту вошли на территорию базы. Хотя какая тут уже территория! — В сердцах бросил капитан.

— Дальше!

— Следом движется еще никак не меньше. И еще…

Капитан судорожно закашлялся.

— Там за ними ползет какая-то махина. Чистый динозавр, старлей. Уродина бородавчатая — одна высота этажа четыре, не меньше.

— Что за существо? Оно тут живет? — Быстро уточнил Быховский, мало знакомый с местной фауной.

— Оно не может тут жить, старлей! — Надрывался Пучков. — Тут морозы, лед, а она вся мокрая, эта дура. И ее сопли ходячие тоже мокрые!

— Что предпринимаете? — Сухо осведомился Быховский.

— Да что тут предпримешь, старлей?! — Заорал капитан-осназовец. — У меня в строю пять человек, боекомплект на исходе, ты понимаешь? Нужна эвакуация. Э-ва-ку-а-ция! Я запросил штурмовики, но не уверен, что был понят — со связью черт знает что творится. Ты бы продублировал, а, старлей?

— Сейчас, — ответил Быховский.

Он мысленно прикинул состояние боекомплектов — кот наплакал.

Краем глаза он сейчас видел, как возвратившийся наконец-то в расположение взвода Аникеев в ответ на вопросительные взгляды сослуживцев лишь лаконично провел по горлу ребром ладони — значит, там, у комендатуры, и впрямь кранты.

И вновь приложился к рации:

— Ты меня слышишь, капитан?

— Пока да, — откликнулся Пучков. — Мы отходим в сторону космодрома, принимайте нас.

— Принято, ждем, — кивнул Быховский. — Холодный груз есть?

— Есть, но не сумеем транспортировать.

Несмотря на нараставший фон помех и монотонное гудение, капитан понизил голос.

— Они их пожирают, старлей, — совсем тихо проговорил он. — Мы не отбили ни одного тела. Наваливаются кучей и…

— Понятно, — ответил Быховский.

Несколько секунд помолчал, потом упрямо тряхнул головой, отгоняя навязчивую картинку паскудного воображения:

— Выходите быстрей к восьмому складу. Мимо нас не пройдете — увидите три машины. Мы вас примем. Ждем… шесть минут. Потом я отведу взвод на космодром. В случае чего — место сбора у главного КПП космодрома. Всем удачи. Конец связи.

«Всем удачи» было стандартным пожеланием осназа. Но сейчас в ней отчаянно нуждались два десятка человек, обессилевших, расстрелявших боекомплект и самое главное — многократно уступавших своему невероятному противнику числом.

* * *

Плавт, потеряв большую часть охотников первого эшелона и в том числе черного органоида-«ежа» с цереброй, — удача улыбнулась командору Эру в самый последний момент, но он так и не узнал этого! — к тому времени окончательно обезумел еще и от лютого голода. Монстра серьезно беспокоило также и быстрое переохлаждение, из-за которого экспедиционные органоиды могли вконец лишиться способности передвигаться.

Трех церебр Плавту все-таки хватало для грубой оценки энергетического сальдо системы и оценка эта была неутешительной. В поисках пищи он пока что потерял больше энергии, чем приобрел! То же касалось и массы: огонь, плазма и стальные пулеметные шквалы уничтожили по весу больше биологического материала, чем к сему моменту Плавту удалось добыть в пределах Периметра Рубрука.

Соответственно, требовалось выбирать между двумя совершенно противоположными стратегиями.

Первая: вернуть все уцелевшие органоиды в остывающее озеро, уплотнить насколько возможно наружные слои зоодермы и постараться с использованием добытого скудного, но все-таки свежего биологического материала отрастить еще две церебры. После чего включится полноценный разум, активизируются речевые функции и можно будет… ну например вступить с проклятыми двуногими рефлексорами в переговоры. Но если церебры отрасти не успеют, а озеро окончательно остынет, тогда придется вернуться в анабиоз. Само собой, это было равносильно полному поражению…

Вторая: немедленно навалиться на Периметр Рубрука всей массой. И, вероятнее всего, погибнуть в бою с подоспевшим подкреплением двуногих рефлексоров.

Но обе описанные стратегии Плавтом осознавались совсем не так, как описаны выше человеческим языком. Поскольку у него были активны только три церебры, он выбирал примерно так же, как выбирает собака между сном и поисками пищи: руководствуясь импульсами, а не анализом.

Поэтому судьбу его выбора решил случай. Один из поисковых органоидов закатился в пролом глухой стены, которой была обнесена юго-восточная часть Периметра Рубрука. Поскольку признаков живой материи там не наблюдалось, органоид собрался вернуться назад, но был с большой дистанции обстрелян из гранатомета. Уходя от обстрела, органоид оказался в эллинге, забитом однотипными бочками со значком химической опасности.

В этот миг маленький горячий осколок пробил одну из бочек. Ее едкое содержимое хлынуло на пол склада. Но не загорелось, нет. Поток пахучего химиката всего лишь погнал органоида дальше и заставил его провалиться в вентиляционную шахту.

И вот уже там, на уровне поземных складов, органоид наконец унюхал кое-что вкусненькое…

Импульсы по коммуникационной нити достигли Плавта.

И хотя спустя считаные секунды нить была пережжена агрессивной жидкостью из бочки со значком химической опасности, полученного объема информации Плавту хватило, чтобы мгновенно принять решение…

…Под тускнеющими предрассветными звездами разверзлись воды «малого Байкала» и на сушу вышел Плавт.

Целиком.

Драгоценные церебры и эрарий Плавт укрыл в центральном органоиде — огромном скопище биомассы, представляющем собой нечто вроде безголового бронтозавра на двенадцати массивных конечностях-тумбах. Его защищали прежде всего собственные циклопические размеры и вдобавок «легкая пехота» из двух сотен новых «ежей». Впрочем, легкой эту пехоту можно было считать разве что в сравнении с главным организмом — вновь сформированные «ежи» лишь на пару центнеров уступали весом своим предшественникам, принявшим на себя основной огонь защитников Периметра Рубрука.

Ввалившись на разгромленную, пылающую базу, Плавт уже не встретил там серьезного сопротивления. Ответив на скупой огонь отходящего взвода охраны мощным залпом пирофор, он для порядку отрядил в погоню за ускользавшей едой несколько десятков «охотников».