тут у вас. — слышу щелчок зажигалки и смотрю на то, как медленно загорается кончик сигареты, — Как-то тихо-мирно, никто не торопиться… умиротворённо, вот.
— Да уж, это тебе не Московская суета и постоянное движение. Когда только переехала, скучала по этому.
Скучала по вечерним прогулка с мамой, когда почти никого нет на улице и мы вместе идём, напевая песенки. Мама была на удивление свободным человеком, не ставившем себе никаких ограничений. Хотя и целый у неё особых не было никогда. Она всегда говорила мне, что я — это всё, что ей нужно для счастья. А я никогда не могла понять, неужели ей не хотелось большего? Больше денег, любви, возможностей? Не понимала, как человек может ни к чему не стремиться. До сих пор не понимаю, если честно.
В какие-то моменты она казалось самой счастливой, а в какие-то выглядела так, будто её ненавидит весь мир и всё это грузом давит на её плечи. Я всегда хотела спросить у неё, счастлива ли она? Но так и не сделала этого. Надеюсь, что была.
— Как только въехал в город, сразу почувствовал смену атмосферы. И площадь у вас тут какая-то красивая есть. Цветов ещё много, хотя вроде уже ближе к земе.
Несмеша оглядываю всего Феликса, чуть дольше задерживаю взгляд на его губах, пухлость которых спала после поцелуя, и зажатой между ними причине противного запаха. Никогда не любила что бы то ни было, содержащее никотин.
Бабушка насмешливо называла меня ЗОЖницей, так как сама в детстве баловалась подобной дрянью. А я ведь так ни разу и не попробовала курить.
— Хочешь прогуляемся, когда дождь кончится? — смелость во что ли проснулась, раз совместное времяпровождение ему предлагаю. А может просто сбежать от сюда хочу. Сама себя не понимаю.
— У нас будет первое свидание?
— На свидания ходят парочки. — несмешливо выдаю я, поворачивая голову на соседнее здание, всматриваясь в окно в разноцветным сиянием.
— А мы разве не встречаемся.
Феликс разворачивается к окну спиной и прижимается к стеклу позвоночником, открыто смотря в моё лицо и зажимая сгорающую сигаретку между пальцев. Выпускает противный дым прямо внутрь квартиры, спасибо хоть не мне в лицо.
Морщусь от неприятного запаха и злостно зыркаю на парня, лицо которого остаётся невозмутимым.
— Вот это новости, и с каких пор?
— Я думал целуются тоже только парочки.
Дурак.
Я опять покраснела.
Да что же такое! Когда я перестану смещаться при слове «поцелуй»?
— Или ты, бандитка, из тех кто «помотросил и бросил»? — Лекс делает страдальческое лицо, как-будто это его задевает и именно он тут жертва, — Я был о тебе лучшего мнения.
— Иди к чёрту! — со злости пинаю его ногу, а ему хоть бы хны.
Феликс начинается громко смеяться, словно мой пинок вызвал у него щекотку и ни капли боли. Как над хорошем анекдотом. Вот только я сейчас не сказала не сделала ничего смешного.
Шатен тушить недокуренную сигарету о пепельницу, которую ещё со времени смерти мамы стояла на своём законом месте — подоконнике на лоджии, и шагает ко мне, резко обхватывая руками и заковывая в свои объятия.
Чувствую, как пристраивает свою голову на мою макушку.
— Отпусти, вонючка. От тебя несёт! — пытаюсь оторвать его от себя, хватая сзади за футболку и потянув назад. Но Лекс хуже камня, с места не сдвинуть.
— Нора, давай встречаться?
Замираю на месте, прикрывая нижнюю губу. Руки остаются на спине парня, переставая ему сопротивляться.
— Ты знаешь, что ломаешь все мои принципы?
— Это значит да?
Киваю ему в грудь головой, вдыхая его запах, вперемешку с запахом порошка, которым я обычно пользовалась для стирки нашей с мамой одежды, и которым же стирала одежду приезжавшего Дэна.
Феликс, прямо как кот, начинает щекой тереться о мои волосы, переходя на нежности и сбрасывая мои колючки.
Шестнадцатая глава
Элеонора
Если бы пару месяцев назад кто-то сказала мне о том, что я буду стелить пастельное бельё для Феликса в моей старой квартире, я бы не задумываясь отправила того человека к психологу, потому что Лекс до сих пор не вызывает у меня доверия. Я бы сейчас и сама к психологу бы сходила, если честно.
Мама-Феликс-Мама-Феликс. У меня такая каша в голове, кажется она даже начала нагреваться от переизбытка мыслей и чувств.
Сноуден всё-таки решил принять душ и хоть немного погреться под горячей водой, потому что вся его кожа была ледяной. После недолгих обнимашек, я решилась взять его за руку, что бы отвести с лоджии. Вначале подумала, что дотронулась до льда.
Уговаривать его долго не пришлось, он вроде как и сам был не против горячего душа.
А ещё отрыла в глубине шкафчики аптечку и нашла в ней противовирусное. Потому что, я уверена, его прогулка под ледяные дождём так просто ему с рук не сойдёт, лучше перестраховаться.
К счастью, готовить мне не пришлось и мы заказали роллы с пиццей, которые успели привезти пару мирут назад. Надеюсь они такие же вкусные, как и раньше
— Какой дубак в квартире. Не топят что ли? — парень вошёл на кухню, протирая мокрые волосы полотенцем. Его влажная после душа кожа была покрыта мурашками, потому что одеть футболку он не удосужился. Радует, что не вышел в одних трусах.
— Вот. — положила перед ним пластинку с таблетками, — Выпей их и горячий чай. Разберу тебе диван в своей комнате. — потому что спать в комнате мамы не могу позволить, ощущение ужасное, будто впускаю в свои воспоминания кого-то чужого.
Феликс поморщил нос и презрительно взглянул на таблетки.
— Я не пью не предписанные врачём лекарства. — пластинку он отодвинул в сторону, но горячую кружку чая взял в руки и даже сделал глоток чистого кипятка. Закашлялся.
— Это противовирусные, с них хуже не будет. — он показательно закатил глаза и упрямо уставился на меня, — Мне что их в тебя силой совать? — я цокнула языком и схватила упаковку со стола.
— Можешь не стараться.
Бесит меня, не хочет пить пусть не пьёт. Кинула таблетки возле ящика и не стала убирать их далеко на всякий случай.
На улице неожиданно сверкнула молния и раздался раскат грома, разрушая ту идиллию, которая царила с нашего выхода на лоджию. К несчастью, над нашими головами раздался звон, от которого я вздрогнула всем телом и резко вздохнула, чуть не вскрикнув. В комнате, как и во всей квартире, погас свет. А ещё в соседнем доме и на улице.
— Из-за молнии. — дно кружки со стуком ударилось об стол,