В углу помещения была целая гора поломанных кукол для тренировок, разбитых в щепу и полностью непригодных для использования. В другой части зала лежала гора точно таких же кукол, но целых, еще нетронутых.
Каждая из них была защищена несколькими слоями внутренней энергии как минимум четвертого уровня и удивительно, что кто-то мог разбить их одной лишь физической силой, или даже с выбросом энергии, не используя элемент.
Громыхания не останавливались ни на секунду.
Деревянный манекен, что стоял в середине зала, испещряло множество отметин от ударов. Некоторые из них имели вмятину в форме кулака, а другие просто давали трещины по телу куклы.
В очередной раз послышался тяжелый хлопок, и кукла раскрошилась надвое.
Никола собрал обе части и бережно отнес ее в груду таких же поломанных манекенов. Юноша удовлетворенно кивнул.
— Спасибо за старания!
Он взял один из нетронутых манекенов и установил его на специальный штырь посреди зала. Проверив все крепления, он встал в стойку.
— Что ж! — протяжно выдохнул великан. — Теперь попробуем использовать тот способ.
Ученик нанес прямой закрученный удар туда, где у настоящего человека находится солнечное сплетение. Его внутренняя энергия, не отягощенная каким-либо элементом до этого покрывала всю руку, но как только рука коснулась куклы, вся она собралась в одной точке. Через костяшку среднего пальца энергия, будто стрела, пронзила защиту куклы, а после, подобно большому дереву разрослась на ее теле. Трещины быстро образовали паутину по всему тренировочному манекену, и он осыпался, превратившись в кучку щепок.
— Шикарно, теперь и четвертый уровень защиты нам не помеха.
Никола вытер пот со лба и уселся прямо на пол.
— Я обязательно выбью себе место на Турнир Четырех, чего бы то мне это не стоило.
Он был обычным парнем, не отличался невероятным талантом или экстраординарным умом. Все, чего он достиг — было получено только суровыми тренировками, которыми он порой загонял себя до такого состояния, что не мог шевелиться на следующий день. Но к вечеру приходил в себя и снова тренировался. Огромная физическая сила вкупе с первобытной энергией делали Николу превосходным бойцом, пусть и по мнению окружающих — слабее, чем любой практик с элементальной энергией.
Парню не нужно было ничего доказывать. Он знал на что способно его тело, но было очень интересно, насколько далеко получится зайти. Так, он хотел получить от турнира только одно — веселье.
В небольшой комнатке одного из основных зданий академии сидел старейшина Девятиглаз. Он рассматривал толстую книгу с неестественно желтыми страничками. Слева от него на столе потрескивала лучина, наполняя воздух специфическим запахом.
Его зрачки разрозненно бегали по написанным буквам, а страницы перелистывались с такой скоростью, с какой ни один нормальный человек не смог бы читать.
Зрение старейшины было необычным с рождения. Каждый его зрачок мог видеть отдельно от другого, таким образом он читал не по порядку, а обе страницы целиком, одновременно. И каждое прочтенное слово складывалось в его голове в цельный текст, практически в то же мгновение, как он начал чтение.
Закончив, старейшина звучно хлопнул книгой, отчего пыль, оставшаяся меж страниц, поднялась вверх облаком пыли, заставляя его закашляться.
— Сложно, слишком сложно!
Он сердито ударил по деревянному столу кулаком.
— Почему эти техники столь тяжелые в исполнении. Хорошо, что я запасся нужными ингредиентами. Сердца Мавок, глаза Упырей, мозги Ночниц, рог Кикиморы, гортань Водяного и чешуя Водяниц. И… где же… да, самое главное!
Он достал аккуратно завернутый в тряпки духовный камень, в котором переливалась внутренняя энергия.
— С твоей помощью я наконец преодолею свой предел и вступлю на этап Возведения Арконов.
Духовный камень обладал голубоватым сиянием, а энергия внутри него принадлежала чистейшему атрибуту льда.
Разложив перед собой все необходимые составляющие, он осмотрел их.
— Не хватает только эссенции Моровихи и языка Сирены. Слишком редкие составляющие, вряд ли я смогу найти их в Зничеве. А значит придется ждать Турнира Четырех. В столице Крадова княжества я точно отыщу то, что мне необходимо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Девятиглаз устало уселся на свое излюбленное кресло, обтянутое шкурой бурого оленя. Он считал свою идею гениальной. Но были риски. Если бы кто-то из других старейшин доложил о нем наставнику Держимиру, то тот без раздумий убил бы Девятиглаза. Ведь главный старейшина собирался сделать ужасное: использовать технику Кражи Души.
— Нет, я не могу использовать Кражу Души в Крадове. Тогда меня точно заметят. Если паренек будет участником, то за ним будут пристально наблюдать. Разве что… Его не ранят на самом турнире, и тогда в целительной палате его «лечением» займусь я. Ха-ха! Да, старик Девятиглаз, ты гениален!
Старейшина рассмеялся, удовлетворенный своим планом. Ему оставалось только дождаться, пока Ивор достигнет шестой стадии культивации, тогда он сможет украсть его душу и заполучить его талант. Наконец он прорвется и возведет Арконы. А после даже сам Держимир будет проявлять к нему уважение.
В ледяной комнате по-прежнему царила тишина. Ни единого дуновения ветра, только полнейшее спокойствие. Поскольку вода была именно таким элементом, спокойным и безмятежным, то и производные ее обладали уравновешенностью. Сложно представить, что пребывание в этом царстве умиротворения давалось огромной ценой. Необходима сила, выдержка, а главное полный и искусный контроль над внутренней энергией.
Именно этому обучался Ивор на данный момент. Он провел тут всего половину месяца. И эти пятнадцать дней казались ему мучительной пыткой.
Голова трещала, кровь то и дело норовила покинуть его тело через нос, глаза и уши. Совместного со Звездочкой контроля внутренней энергии оказалось недостаточно.
Юноша сидел на коленях в самой середине ледяной поляны, окруженный полупрозрачными мертвыми деревьями и абсолютно безжизненным небом. Его кожа имела фиолетовый оттенок. Если бы простой человек коснулся его сейчас, то упал в обморок от страха. Ведь Ивор еще дышал, но тело его было холодным, словно юноша умер неделю назад.
Если присмотреться, то можно заметить аурные всплески, а глубоко в груди теплился маленький огонек. Только этот светящийся сгусток энергии под сердцем поддерживал жизнь в молодом ученике.
После того, как Ивор вошел, он двое суток не мог даже подняться. Только спустя время он привык к суровому давлению и несоизмеримому холоду, ровно настолько, чтобы привести в порядок мысли и суметь передвигаться.
Тогда он залпом выпил отвар из Жар-Цвета, предварительно поглотив энергию успокаивающих трав: мелиссы и ромашки.
«Будь готов!» голос Звездочки был где-то далеко, приходилось прислушиваться, чтобы понять ее слова. «Тебе нужно впасть в состояние анабиоза. Все твое тело прекратит жизнедеятельность, кроме сердца, которое будет перегонять кровь в четыре раза медленнее обычного, чтобы ты не помер. Мозг также должен работать. Без него ты не сможешь совершать прорыв, вот только с этим может возникнуть некоторая беда».
Ивор будто бы засыпал, но все же нашел силы спросить у Валькирии, что за беда его ждет. Она отвечала. Говорила медленно и громко, так как знала, что Ивор уже охлаждает свое тело.
«Поскольку твой мозг не будет спать, ты будешь испытывать ужасную боль, холод. Чтобы усвоить первобытную энергию Жар-Цвета, тебе нужно обратить ее в ледяную. Это очень долгий и тяжелый процесс. Все это время ты будешь на грани смерти. Нужно соблюдать баланс. Не умереть от давления энергии комнаты, переохлаждения, болевого шока. Ты почувствуешь, как все тело будет замерзать, но не смей паниковать или терять самоконтроль!»
Юноша уже не отвечал. Он чувствовал, будто сотни игл медленно и неизбежно пронзали его тело. Но также Ивор понимал, что в этом тяжелом испытании он участвует не один. Звездочка сдерживала окружающую энергию, проводя ее по жилам парня и выводя наружу. Таким образом он не получал множество повреждений.