На самом деле я так и не поняла, сколько времени провела с раненными, тем более, что в итоге просто упала на бок и заснула. Додуматься сбросить меня за борт или засунуть в бочку с водой никто не смог, а потому, когда я проснулась уже ночью, уровень моих сил плачевно находился на уровне — близко к нулю.
Кстати очнулась я не на палубе, а в гамаке, прикрытая колючим шерстяным пледом. Как-то отстранённо я подумала о том, что не дай Боги с нами еще что-то случится из числа — никогда раньше не было, тогда святость моей фигуры сильно пошатнется в глазах пиратов. Хотя даже не сколько моя — идти против кэяль, да еще и целителя, который многим спас жизнь, они не рискнут. А вот Лина, как женщина, которая «к несчастью», может оказаться в неприятной ситуации. Ну да ладно — когда это я боялась выяснения отношений с не особо одаренными существами? Да еще и окруженных моей родной стихией?
Этим мысли немного успокоили меня.
Неловко выбравшись из гамака (никогда не любила этот способ спать — ты как бы не на твердом, но и не в невесомости — чуть повернешься не так и шлёпнешься вниз), я отправилась на поиски еды — раз уж силы не восстановила вода, подойдем с другой стороны к решению этого вопроса.
На палубе я тут же столкнулась с Хоком — капитан как всегда стоял за штурвалом, хотя его деятельность особо не несла смысла — корабль направляли артефакты, которые сейчас четко следовали назначенному курсу. Хотя, наверно, Ястреб лучше знает нюансы. По сути, артефакты ведь не смотрят, к примеру, на то, что на пути другой корабль возник или тварь какая-нибудь.
— Проснулась, Бесовка, — капитан меня тоже заметил и приветливо улыбнулся.
— Сколько я спала? И как там ваш улов?
— Спала часов пять, — капитан широко улыбнулся, — а насчет улова — он у нас вышел богатый. Купцы не просто так охрану наняли — везли выручку почти за пол года, да еще и редкий товар такого типа, как паутинный шелк.
— Это здорово, — кивнула я, — как остальные?
— Отлично — ты хорошо с дочкой постаралась — все кто до тебя еще живыми дошли — уже на ногах. Хотя Лина и ругается, говорит, им еще отдыхать надо.
— И правильно ругается, — ответила я, — у меня резерв знатно был израсходован, я полностью их исцелить не смогла.
— Пусть кисейные барышни над царапинами трясутся, а нас так просто не возьмешь. Ты кстати чего сама выбралась — кушать хочешь?
— Ну да, — я улыбнулась, — мясо лучше всего восстанавливает силы.
— Ну это ты промахнулась, — Ястреб виновато развел руками, — сегодня у нас каша только — ребята не успели рыбы наловить, а мяса совсем мало осталось. Эти оболтусы не все бочки загрузили — вот сколько я за ними не слежу, а каждый раз что-то умудряются забыть на суше. Хоть воды питьевой много.
— Как там Лина и Рион кстати? Все нормально? — я, конечно, могла напрямую дочку найти, но мне было очень важно посмотреть на реакцию мужчины.
— А что им сделаться может? — вполне правдоподобно удивился Хок, — дочка твоя сейчас повязки меняет, эльф ее охраняет, правда не понятно зачем — самоубийц на нее покушаться, тут нет.
— Это хорошо, — я оскалилась, — тогда пойду на охоту.
— Подкинешь рыбы — будем рады, — капитан хитро подмигнул мне желтым глазом.
— А ты прикажи тогда бочки или что-то такое на веревке опустить вниз — не каждый же раз мне с рыбиной в зубах на палубу ползти.
— А, ну это мы быстро, эй, есть кто живой — тащите сюда сети, да сверните, чтобы мешком были!
Я не стала ждать появления пиратов и, скинув платье, нырнула в воду.
Сегодня был пасмурный день, и море даже сверху заметно остыло. Странно, но вокруг корабля не было ни одной рыбки — словно вся живность пугалась магии, которую излучало судно, однако совсем рядом шел косяк длинных, упитанных рыбин с широкими плоскими мордами, темно синей спиной и почти белым брюхом.
По колебанию воды я поняла, что пираты опустили сеть с несколькими грузами, благодаря которым она образовывала нормальный карман, а не просто дрейфовала по воде. Ну-с, начнем общественно полезную работу.
Я метнулась на приличной скорости в косяк рыб и ударом когтей выпотрошила первую — жертва рефлекторно попыталась поплыть дальше, но я уже обхватила ее хвостом и нацелилась на вторую — на этот раз я впилась в жирные бока, как бы обнимая, и в таком виде поплыла к сети.
Охота продолжилась.
В тот момент, когда я насчитала почти два десятка огромных рыбин в ловушке, я всплыла на поверхность:
— Эй, поднимайте — дальше я на дно пойду, если смогу — натаскаю вам местных членистоногих и моллюсков.
Дважды кричать не пришлось — пираты с пыхтением и радостными криками (я так поняла проблема с ловлей рыбы началась с первых же дней) потащили истекающую кровью добычу наверх. Спустя минут двадцать сеть упала обратно.
Пока они копались наверху, я успела поймать еще одну жертву и начала быстро вгрызаться в жесткую красную плоть. Рыба еще дергалась, даже не смотря на то, что я ее выпотрошила, и замерла лишь в тот момент, когда я сгрызла половину от тушки. На самом деле подобную жестокость я обычно старалась избегать, но сейчас голод пересилил гуманность.
Краем глаза я заметила неясные темные силуэты вокруг, размером с половину корабля, вытянутым телом и изогнутым длинным спинным плавником. Акулы. Приплыли на кровь, от убитых рыб — ну да и ладно, мне они вреда причинить не могли — на кэяль подводные хищники не покушаются, а пираты купание в соленой воде не особо любили, что было весьма понятно.
Швырнув одной из хищниц остатки моего обеда, я направилась в низ — на дно. Если бы мы сейчас проплывали основные глубины моря, это было бы бессмысленно — все-таки я искала живность, предпочитающую отмели. Доплыв до красивого, молочного песка, я невольно залюбовалась картиной — все камни здесь обросли причудливыми кораллами всех цветов радуги, вокруг них шныряли не менее пестрые рыбки размером чуть больше ладошки.
Я легла на мягкое дно и перевернулась на спину, любуясь солнцем, пробивающимся сквозь толщу воды и медленно скользящим силуэтом корабля. С этой точки стало лучше видно и акул, которые хищными тенями рассекали толщу воды — идеальные хищники, гибкие, сильные, быстрые.
Времени на то, чтобы вот так вот разлеживаться на самом деле не было, потому я с некоторым сожалением занялась охотой. Пришлось немного помагичить нейтральной здесь магией воды, и создать как бы сферу-ловушку. В нее я начала собирать крупных моллюсков, выбирая из всего множества те, которые больше всего любила сама — круглые белые раковины с легким перламутровым оттенком. В них хотя бы было что покушать, в отличие от многих других, где фактически съесть можно было только «ножку» размером сантиметров пять. Все остальное же занимала слизь зеленого цвета с жутким вкусом тины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});