Мэгги Миллер, социальный работник средней школы небольшого городка Дивитт, штат Мичиган. Мэгги решает не столько сложные психологические, сколько чисто практические проблемы детей.
– Чаще всего это проблемы в семье, – говорит она. – У Лиз отец с матерью без конца ссорятся, грозятся развестись, только она их сдерживает, представляете, какой это груз для девочки? Боб живет в семье с отцом, мачехой и двумя их сыновьями. Он любит и отца и мачеху, но ревнует обоих к сводным братьям. Ник, казалось бы, человек без проблем – отличник, капитан хоккейной команды, привлекательный внешне – тоже страдает: девочка, с которой он дружит скоро год, одновременно стала встречаться с другим парнем.
И вот с каждым я беседую часами, даю возможность высказаться, выплакаться. Где можно, стараюсь уладить конфликт. Если, конечно, узнаю о нем вовремя. А то вот затянулась вражда между учителем химии и Джонатаном. Мальчик как-то неудачно пошутил, обидел учителя. Тот не стал скрывать свою неприязнь. Мальчик платит ему тем же, дерзит, срывает уроки. Мне об этом рассказал сам учитель случайно, когда мы с ним оказались за одним столом в кафетерии. Я взялась распутать клубок – это оказалось не очень сложно – и душевное равновесие вернулось к обоим.
«Душевное равновесие», «позитивный эмоциональный настрой», «благоприятная психологическая атмосфера» – возможно, читатель сочтет, что я несколько злоупотребляю этими выражениями. Но что же делать, если я много раз слышала их и в семейных разговорах, и в детских центрах, и среди учителей. Хочу быть справедливой и беспристрастной. Да, американская средняя школа вызывает много нареканий: она не всегда обеспечивает уровень образования, необходимый современному человеку. В этом месте мои московские друзья обычно язвительно замечают: «Очевидно, именно поэтому Америка стала самой высокотехнологичной и богатой страной мира?» Нет, не поэтому. А усилиями тех бывших мальчиков и девочек, способных и трудолюбивых, которые еще в школе начали жестокую конкуренцию между собой за лучшее усвоение знаний.
И все-таки я не могу не оценить усилия лучших педагогов, которые воспитывают душевное здоровье и оптимизм у своих учеников.
Старики
Счастливый возраст
Их особенно много в Санта-Барбаре. Считается, что и климат, и социальная защищенность здесь, в Калифорнии, лучше, чем в других местах. Ровная солнечная погода, без перепадов давления, и самые высокие в США пособия по старости привлекают сюда людей после 65 лет – официального пенсионного возраста.
Их всегда легко выделить в толпе. Женщины предпочитают легкие воздушные цвета – розовый, голубой, белый. Мужчины носят пестрые шорты и яркие майки. Эта предпочтительная цветовая гамма как бы демонстрирует их жизнеутверждающий настрой: старость – время жить ярко и празднично. Я часто вижу их в туристических группах. Эти нарядные, очень оживленные люди путешествуют по всем странам. Днем неутомимо и послушно следуют за гидом, а вечером шумными компаниями собираются в гостиничных холлах. Бурно делятся впечатлениями, рассказывают анекдоты и жизнерадостно хохочут.
А на курортах (в Майами-Бич, на Гавайях), где близость моря создает романтическое настроение, они часто уединяются парами. Любви, как давно установлено, возраст не помеха. Впрочем, по большей части в туры едут супружеские пары; целыми днями они ходят вместе, не расцепляя рук.
Не ошибаюсь ли я, не случайны ли мои впечатления? Приведу результаты опроса, которые взяла из книги Макса Лернера: «Опрос людей старше 65 лет в небольшом городке на Среднем Западе показал следующие данные: 17 % ответили – „моя жизнь так приятна, что я бы хотел, чтобы она длилась вечно“; 20 % – „это лучшие годы моей жизни“; 40 % – „моя жизнь все еще полна забот, я приношу пользу“. Опрос показывает, что три четверти пожилых людей нашли общий язык со старостью». И дальше автор приводит заключение социолога Роберта Хэвилерста: «В возрасте от 60 до 75 американец так же счастлив, как и в любом другом. По сравнению с юношеским периодом он даже более счастлив».
Откуда этот странный феномен? Никому еще не удавалось отменить главную трагедию жизни – ее конечность. И чем ближе конец, тем, казалось бы, больше печали. У этой загадки, я думаю, есть несколько объяснений.
Первое: американцы – здоровый народ. В следующей главе я расскажу, как много внимания уделяют они сохранению и поддержанию своей физической формы, начиная с юности и не прекращая в старости. Кто же не знает, что здоровый дух поселяется именно в здоровом теле.
Второе: та самая установка на положительные эмоции, о которой я говорила как об отличительной черте американцев. Несколько американских ученых, медицинских социологов, провели сравнительное исследование. Взяли в больницах две группы реципиентов – людей от 65 до 75 лет, страдающих одинаковыми заболеваниями одинаковой степени тяжести, только одну – в США, а другую – в Польше. Всем задали один вопрос: «Как бы вы оценили состояние своего здоровья?» При том что объективные медицинские показатели у тех и других практически совпадали, ответы оказались совершенно различными. Там, где старики-американцы отвечали, что состояние их здоровья «замечательно», «прекрасно», «хорошо» и «сейчас неважно, но непременно будет лучше», их сверстники-поляки говорили, что чувствуют себя «так себе», «плохо», «очень плохо» и «хуже некуда».
Третье. Как я уже говорила, деловая жизнь в США напряженна, конкурентна, полна стрессов. Американец обычно много работает, постоянно озабочен разными проблемами, среди которых едва ли не важнейшая – обеспечить себе безбедную старость. Он начинает об этом беспокоиться с первых дней своей трудовой карьеры. Когда же наступает, наконец, период, на который он работал всю свою жизнь, с плеч сбрасывается это бремя. Больше он не должен волноваться: финансово он обеспечен. И вот это последнее, то есть гарантированно обеспеченная жизнь на очень приличном уровне, – может быть, главное объяснение веселого и беззаботного настроения пожилых американцев. Мы еще вернемся к этому настроению, посмотрим повнимательней, так ли все однозначно. Я еще поделюсь своими сомнениями. А пока – о том, что хорошо безо всяких сомнений: надежная социальная защищенность стариков в Америке.
Финансовая независимость
До 1940 года пенсионных выплат в США вообще не существовало: старики жили на сбережения, сэкономленные раньше, и на помощь от взрослых детей. Первые пенсии мало что изменили в этом раскладе: вряд ли существенным добавлением к семейному бюджету можно было считать 41 доллар в месяц, или половину тогдашнего уровня бедности.
Однако темпы роста выплат пенсионерам от государственных и частных страховщиков шли с таким неизменным ускорением, что довольно быстро именно эта старшая возрастная группа вышла в число хорошо обеспеченных. Ну, конечно, тут не следует забывать о «средней температуре по больнице»: старики старикам рознь. Например, у пяти процентов из них образовались за целую жизнь накопления в размере более полумиллиона (655 тысяч) долларов на каждого. А у остальных в среднем накоплено по 90 тысяч.
Разумеется, такое внимание к пожилым – отнюдь не бескорыстная политика американской власти. Ведь именно эта возрастная группа составляет почти пятую часть всех избирателей. Да к тому же избирателей очень активных. Если посмотреть программу любого политика, объявляющего себя кандидатом в депутаты конгресса, а уж тем более кандидатом в президенты, можно увидеть, что важнейшее место в его обещаниях занимает усовершенствование системы пенсионного обеспечения. Забота о стариках настолько престижна, что любое ее проявление или хотя бы только заявление о намерениях повышает авторитет кандидата в глазах избирателя, украшает его имидж.
Правительственные программы помощи старикам ежегодно обеспечиваются все новыми бюджетными деньгами. И даже тогда, когда другие социальные расходы правительство сокращает, эти – выплаты пенсий по старости – почти не меняются.
Две пятых всех социальных расходов правительства идут на стариков.
Самый большой расход правительства, он же – самый существенный доход пенсионера – программа «Medicare». Это расходы на лечение. Для американца любого допенсионного возраста оплата врачей, анализов, различных исследований, не говоря уж о хирургических операциях, – тяжелое финансовое бремя. Но по программе «Medicare» пациенты старше 65 получают большинство медицинских услуг практически бесплатно. Они не должны платить за три первых месяца пребывания в больнице (точнее – за 100 дней). Им почти ничего не стоит сама хирургическая операция и последующий амбулаторный надзор.
Есть еще несколько программ помощи пожилым. Если семья пенсионера имеет доход менее 130 процентов от уровня бедности, ей выдаются продовольственные талоны – оплата покупок до 100 долларов в продуктовых магазинах. Программа «Здоровая пища для пожилых» организует передвижные кухни на колесах. Фургоны развозят ежедневно по стране около миллиона порций готовых блюд, каждое из которых содержит строго диетическую пищу, рекомендованную врачами. Порцию такой еды с фургона может получить каждый человек старше 65 и его супруга любого возраста. О серьезности этой программы можно судить по тому, что она осуществляется под контролем Министерства здравоохранения США, а продуктами ее обеспечивает Министерство сельского хозяйства.