— Наверное, на улицу.
Мосс, лавируя среди гостей, прошел на веранду. Там не наблюдалось ни Билли, ни морской формы.
— Так вот ты где! В зале для тебя слишком людно, дорогой? — игриво воскликнула Элис Форбс, подходя к Моссу со спины. — Ай, почему мы так невеселы в такой вечер? Ищем женушку? Я видела, как она прошла к теннисному корту с высоким красивым адмиралом… Дорогой, ты расстроен? Просто не верится! А ты думал, долго ли твоя маленькая леди будет сидеть и ждать, когда же ты сыграешь роль мужа? — Элис взяла его под руку и соблазнительно улыбнулась. — А теперь пойдем обратно и сыграем в праздник в честь твоего сына.
Мосс посмотрел на нее так, будто видел впервые, потом медленно отвел свою руку.
— Ты иди, а я приду через минуту. — Элис закусила нижнюю губу. Неужели он до сих пор любит эту маленькую оборванку? Нет, Мосс никого не любит, кроме своего отца, своего сына и самого себя. И сразу же почувствовала себя лучше. Они с Мостом — два сапога пара; фактически единственное, что их отличает, так это физиология.
Мосс сел на один из стульев, стоявших на веранде, и закурил сигару. Тэд Кингсли и Билли! Мысли лихорадочно возвращались на многие годы назад… Как, черт побери, мог он проглядеть все это? Все те письма, визиты, телефонные звонки. Гнев сжигал его изнутри, а дым гаванской сигары заставлял слезиться глаза.
Какое-то чувство — может быть, интуиция — подсказало ему, что не произошло ничего страшного. Тэд слишком благороден. Билли слишком честная. Она никогда не предаст своего мужа, и уж тем более с его лучшим другом. Просто они старые знакомые, которые радуются обществу друг друга, и больше ничего.
Он затушил сигару в высокой урне и отправился обратно в зал. Это праздник Райли, и никто не должен испортить его.
Глава 10
Тэд и Билли медленно шли рука об руку. Полная луна ярко сияла. Тэд остро ощущал присутствие Билли, и это наполняло его душу радостью. Она находилась совсем рядом, можно было дотронуться до нее. У него возникло такое чувство, будто он снова оказался дома.
— Как хорошо снова быть с тобою, Тэд, — сказала Билли, прерывая молчание. — Мне было так грустно слышать о твоем разводе. Я просто не знала, что делать, поэтому ничего и не стала делать.
Тэд вздрогнул.
— Теперь все это позади, и оба мы живем новой жизнью, каждый своей. Как много раз я хотел приехать сюда, увидеть тебя, прикоснуться к тебе, но не мог. Я тосковал по тебе, Билли. Ты можешь себе представить, как долго мы не виделись? — Тэд подыскивал слова. — Я пытался начать новую жизнь с Кейт, но не мог. Ее вины тут нет. Именно она сказала мне, что я однолюб, и она права. Понимаешь, как долго это тянулось? — с жаром спросил он.
— Почти час, — прошептала Билли, не осмеливаясь говорить во весь голос.
Тэд рассмеялся, как бы иронизируя над самим собой.
— Нам так хорошо вдвоем. Десять лет мы не виделись, а кажется, будто расстались вчера. Для меня ничего не изменилось. Я последовал твоему совету, но ничего не вышло. И вот я здесь. Можем ли мы начать с того же места, где остановились?
— Мы можем начать действовать в этом направлении. Слишком долго мы вели себя как порядочные люди. Как раз собираясь на этот вечер, я писала тебе, что приняла решение: я собираюсь просить у Мосса развода. Я могу позаботиться о Сойер и о самой себе. Дела мои идут прекрасно, нам Коулмэны не нужны.
Сердце у Тэда подпрыгнуло. Развод! После стольких лет!
— Ты уверена, Билли? Ты вправду этого хочешь?
— Именно этого я и хочу. Сейчас жизнь моя складывается так, что я могу действовать активно. Мне нужно это сделать, Тэд. Я так хочу. — Она видела любовь и облегчение на его лице. Он все еще любит ее, желает, но не хочет, чтобы ей пришлось ради него проходить через душевные переживания и неприятности, связанные с разводом. Если Билли стремится к этому для самой себя, он будет ждать.
— Мне не следовало сообщать тебе об этом, пока я не поговорила с Моссом. В день рождения Райли и накануне его отъезда в колледж как-то не хотелось портить настроение. Но, мне кажется, пора начать думать о самой себе, вот чего я хочу.
— Правильно, Билли. Если я могу чем-то помочь…
— Ты будешь первым, кого я позову на помощь. — Билли засмеялась. — Пожелай мне удачи, ладно? — Она положила руку ему на рукав, и Тэд с теплым чувством сжал ее ладонь. «Именно так и должно быть, — подумала она. — Он здесь, он любит меня, и не нужно слов, чтобы высказать это. Но когда придет время ему сказать, а мне услышать, то слова будут идти от сердца».
Взор Тэда затуманился. Он был рад, что уже стемнело.
— Я хочу, чтобы у тебя все сложилось наилучшим образом, Билли. Чтобы ты была счастлива. Спроси у своего сердца, Билли. Удостоверься, что это именно то, чего ты хочешь.
Билли подняла глаза, встретившись с ним взглядом. В глазах Тэда она увидела море нежности; любовь, сокращавшую расстояние между ними, ждавшую, когда ее позовут; любовь, которую следовало отдавать свободно, без единого упрека.
— Ты всегда так добр ко мне, Тэд. Пора и мне стать доброй по отношению к тебе. А как только я это сделаю — стану свободна, открыта для всего, что дает жизнь. — Билли отвела глаза, опасаясь сказать слишком много, пообещать слишком много. Но в сердце ее царила радость, и она чувствовала, что такая же радость охватила Тэда. — А теперь, когда мы сняли с плеч такую тяжесть, думаю, пора вернуться на праздник, пока нас не хватились. Тэд… я так счастлива, что ты здесь. Я снова чувствую себя целой, а не расколотой пополам.
— Мне здесь нравится, — прошептал он в ответ. Это были самые интимные слова, которые они осмелились произнести.
* * *
Четыре пары глаз устремились ко входу, когда в зал вошли Тэд и Билли. Сет глянул на них грозно, со злостью и подозрением. У Мосса был почти благодушный вид. Он с улыбкой приветствовал их — своего лучшего друга и жену, — преданных ему и всем Коулмэнам. Агнес пришла в замешательство. Неужели все не замечают того, что ясно ей? Райли увидел, что мать входит в зал вместе с человеком, которого он привык называть дядей Тэдом. Улыбка Райли выражала доброту и понимание. Мать заслуживает счастья, а если дядя Тэд именно тот парень, который может дать ей его, то можно только пожелать им обоим побольше сил.
— Вперед, мама, — пробормотал он. Тэд и Билли улыбнулись ему с другого конца зала, и он жестом пригласил их присоединиться к нему. Райли не чувствовал, что предает отца, он лишь восхищался матерью. Мосс имел все. Почему бы и матери не получить что-то для себя?
Они как раз подошли к Райли, когда он заметил, что Сойер не отрываясь смотрит на главный вход: приехала Мэгги.