денег нам хватит на первый взнос. И я поверила. И старательно верила до тех пор, пока не стукнулась лбом об железную дверь.
– И теперь того, как меня столько раз предавали близкие, вы, сэр Алатрик, думаете, что меня напугает пуля в лоб? – я нова рассмеялась, – стреляйте уже… я готова…
Пока я рассказывала, он так и держал меня на прицеле, не отводя пистолета. Но теперь он опустил руку.
– Леди Лили…
Начал он, но не договорил…
Раздался звон стекла, резкий щелчок, Аталрик рухнул, как подкошенный, в воздухе запахло горячим железом и холодным воздухом с улицы, а в мою комнату через окно ввалился злющий герцог Бартенбергский.
Все это случилось в одно мгновение, и я даже не сообразила, что надо закричать или как-то по-другому среагировать… просто застыла, забыв как дышать.
А он мельком взглянул на меня, отбросил носком ботинка в угол комнаты упавшее оружие и навел свой пистолет на Аталрика, лежавшего на полу с простреленной рукой.
– Цела? – спросил его светлость, не поворачивая головы.
Наверное меня, но не смогла ответить. До меня только-только стало доходить, что произошло. Меня спасли. Не знаю как, но Фипп успел.
Его светлость все так же держа на мушке Аталрика склонился к нему и, достав из кармана наручники, одной рукой ловко защелкнул их на его запястьях. Сразу было видно, это очень привычное действие, и герцогу не раз приходилось проделывать такой трюк.
Теперь Аталрик уже ничего не сможет сделать… Когда я поняла, что все закончилось, и мне больше ничего не угрожает, накатила такая слабость, что я была не в силах двинуть ни рукой, ни ногой, и даже моргать было трудно. Мышцы превратились в желе…
– Чтоб мне сгореть! – знакомо выругался герцог, – леди Лили! Аталрик, я тебя сам лично пристрелю, – зарычал он склонился надо мной. Он бесцеремонно ощупал меня всю, одновременно срезая веревки на запястьях и щиколотках, непонятно откуда взявшимся ножом.
– Цела! – выдохнул герцог и рывком поднял меня. – Леди Лили! – он с силой тряхнул мое тело, так что челюсть клацнула, стряхнув, как старую пыль, странное оцепенение.
– Ах, – с шумом втянула я в себя воздух, и только тогда поняла, что все это время не дышала. А вместе с выдохом хлынули слезы.
– Леди Лили, – с облегчением выдохнул герцог и прижал меня к себе. Я вцепилась в его пропахшее лошадиным потом суконное пальто и разревелась. – Леди Лили, – голос его светлости дрогнул, – все хорошо, все уже закончилось, – прошептал он мне в макушку и помолчав, добавил, – мой маленький храбрый кролик.
Он говорил еще что-то, но я его не слышала. Весь мой страх выходил слезами, и я висела на его светлости и захлебывалась рыданиями.
– Если бы я знал, – ехидно фыркнул Аталрик, сидя на полу и пытаясь устроить удобнее покалеченную руку, – что убежденный холостяк уже не такой убежденный… я бы повеселился с дамочкой напоследок…
Его светлость рыкнул и, не отпуская меня, прищурился и Аталрик зашипел об боли и вцепился в раненную руку.
– Ну, спасибо, ваша светлость, – простонал он, – теперь шрам останется. У вас варварские методы лечения, прижигать рану огненной магией так несовременно…
– Не останется. – Я даже сквозь слезы уловила, как рассвирепел его светлость, и порадовалась, что в этот раз злость направлена не на меня, – ты не доживешь до того времен, как рана заживет. Это я тебе обещаю…
Меня заколотило, то ли от нервов, то ли от холода, то ли от потери сил… но зато я перестала рыдать и теперь только громко всхлипывала и тряслась в объятиях герцога. Я очень боялась, что он меня отпустит. Мне было страшно снова остаться одной. И он как будто бы чувствовал этот страх и прижимал к себе все так же сильно.
– Леди Лили! – моя дверь с грохотом распахнулась и в спальню влетел Фипп. Бледный до синевы, грязный, с синяком на пол лица… Обежал взглядом обстановку и выдохнул с облегчением, – леди Лили, вы живы…
Я закивала. Я так была рада его видеть, что захотела кинуться на него, обнять и снова разрыдаться от облегчения, что все закончилось. Но руки его светлости на моей талии внезапно закаменели, он как будто бы угадал мой порыв и дал понять, что ему это не нравится.
И я подчинилась…
Глава 23
Через полчаса все стало почти как прежде. Аталрика с Клати, которую скрутил Фипп, посадили в чулан до приезда городской управы. Мое окно Фипп заткнул куском какой-то тряпки. Если задернуть шторы, то ничего даже не видно. Все так, как было раньше. Вот только мне было страшно оставаться там одной. Мне, вообще, было страшно оставаться одной, и я таскалась за герцогом, держась за него, как за спасательный круг в бушующем море. И он не возмущался. Прижимал меня к себе одной рукой, как будто бы боялся потерять.
Мы сидели на кухне, здесь было теплее. Прислуги в моем доме не осталось, кроме Аника. Он все это время благополучно проспал в своей сторожке после того, как залил горе парой бутылок крепкого пойла.
Фипп затопил печь, в доме уже стало прохладно, ведь с самого утра никому не было дела до хозяйственных забот, вскипятил чайник и нарезал настоящие мужские бутерброды: толстые, со свой палец, рубленные куски хлеба, сыра и ветчины. Но все забыли про эстетику, я не ела со вчерашнего вечера, а Фипп с самого обеда.
Пока мы перекусывали, он рассказал, как все было.
Как мы и договаривались, он взял на станции верховую лошадь, купил Анику виски, чтобы тот не проболтался, что отвез его на станцию, и во весь опор поскакал в Крамсберг. Он почти доехал, уже были видны огни города, когда навстречу ему попался герцог. Фипп развернулся и поскакал обратно.
Его светлость приехал в Крамсберг по делам и случайно услышал, что в лесу нашли убитого лекаря и кухарку из Розанского баронства. Он забеспокоился и решил проведать меня… а когда ехал, встретил Фиппа, который и рассказал ему об Аталрике, и о том, что у нас здесь происходит.
Они успели как раз вовремя. Клати как раз собиралась сбежать и грузила узлы на повозку. Увидев Фиппа и герцога она испугалась, и разрыдавшись, мгновенно выложила что сейчас происходит, где Аталрик и в каком я положении.
В этот момент Фипп скривился и потрогал фингал кончиками пальцев. Оказывается, это его светлость так приложил за то, что он бросил меня здесь одну. Я попыталась возразить, что это было мое решение,