Читать интересную книгу Кот, который выследил вора - Лилиан Браун

«Йау-y-y!» – раздался гневный окрик Коко, который сидел на шкафу и колошматил по нему хвостом. Значит, дело не терпело отлагательств.

Это побудило Квиллера повнимательнее просмотреть документы и написанные от руки инструкции Барта.

Квилл, обрати внимание на пункты «г», «к» и «м». Ответь как можно скорее… Улетаю в Сент-Пол, пока ещё работает аэропорт. Вернусь в среду, чтобы обсудить личность К. Л. Д. Предпринятое Фондом К. расследование показало, что он никак не связан с охраной памятников и реставрацией. Может, придётся добираться до дома вплавь.

Барт

Квиллер позвонил в отделение полиции Пикакса и попросил шефа.

– Когда ты сегодня уходишь?

– В четыре часа.

– Обязательно дождись меня! Есть важная информация.

Зайдя в редакцию, чтобы сдать материал, Квиллер просмотрел сегодняшний выпуск газеты, на первой полосе уже стояло печальное сообщение и несколько фотографий.

Молодой выпускающий редактор торжествовал:

– На сей раз мы опередили пикакское радио. Даже не знаю, как нам удалось избежать утечки.

– Моя колонка довершит успех, сказал Квиллер. – И всё благодаря Полли.

Он захватил для неё ещё несколько экземпляров сегодняшней газеты. В главной статье номера говорилось:

ПОСЛЕДНЯЯ ИЗ ДУНКАНОВ

УМИРАЕТ В СОРОК ЛЕТ

Линетт Дункан из Пикакса, последняя представительница рода Дунканов в нашем округе, скончалась сегодня утром в возрасте сорока лет, меньше чем через неделю после бракосочетания с Картером Ли Джеймсом. Супружеская пара отправилась в свадебное путешествие в Новый Орлеан, где новобрачная и умерла от «желудочно-кишечного расстройства», как явствует из свидетельства о смерти. В живых остались двое её родственников – муж, который принял её последний вздох, и Полли Дункан, вдова Уильяма Уоллиса Дункана.

Следуя шотландской традиции, после венчания миссис Дункан оставила себе девичью фамилию и тем сохранила верность своему клану. Она, представительница четвёртого поколения семьи, которая приехала в Мускаунти в 1850-х годах и преуспела на торговом поприще, очень гордилась своими предками. Их могилы на Верхнем кладбище примыкают к саду размышлений, заложенному семьей Дунканов как место утешения для всех скорбящих.

Закончив Пикакскую среднюю школу, миссис Дункан посещала Торговую академию в Локмастере и начинала свою карьеру как бухгалтер. Последние пять лет она работала в Гудвинтеровской больнице, занимаясь оформлением страховых полисов для пациентов.

Год назад после смерти своего брата Камерона она унаследовала особняк Дунканов на Плезант-стрит и первой из домовладельцев дала согласие на реставрацию.

Служение людям стало смыслом жизни для миссис Дункан, которая снискала всеобщее уважение, отработан в прошлом году более десяти тысяч часов волонтером в больнице, публичной библиотеке, Историческом музее и других учреждениях. Она являлась активной прихожанкой Старой каменной церкви.

«Она была самоотверженной и сострадательной женщиной, – говорит его преподобие Уэсли Форбуш, – всегда готовой прийти на помощь и никогда не жалеющей своего времени на благие дела».

Мэр Грегори Блайт сказал нам: «Она служила образцом для нашего общества, и её будет не хватать даже тем людям, которые не были знакомы с ней».

Миссис Дункан возглавляла пикакский бридж-клуб, основанный при её активном содействии, а также была казначеем и хранителем коллекции Генеалогического общества Мускаунти.

Газета пока не располагает сведениями относительно организации похорон.

Закончив чтение этой статьи, Квиллер подумал о двух вещах. Линетт пришла бы в ужас, увидев, что её возраст вынесли в заголовок. А мэр Блайт был одним из немногих людей, которых она терпеть не могла. Затем он задался вопросом, как поведёт себя дочь Эрни Кемпла, узнав, что Картер Ли вновь вернулся в стан холостяков. Не пропадет ли у неё желание выступить в защиту Пенни Инчпота? Есть ли у неё пути к отступлению? Она призналась в своей вине матери, но не успела покаяться Д. Аллену Бартеру, который в пятницу улетел в Сент-Пол. Значит, у неё ещё есть шанс отказаться от своего признания; она могла бы, например, сказать матери, что оболгала Картера Ли из мести… Всем этим ещё предстоит заняться. «Продолжение следует», – сказал себе Квиллер. шлёпая по лужам к зданию городского совета.

Шеф полиции ждал его с номером «Всякой всячины» не столе.

– Ужасные новости! – сказал он, похлопав по первой странице. Род Броуди всегда с почтением относился к клану Дунканов. К тому же шеф совсем недавно играл на волынке на свадьбе Линетт. – Что должен сейчас чувствовать её муж?

– Скоро узнаем, – ответил Квиллер. – Он будет здесь после того, как приводнится пятичасовой рейс.

– Если он пожелает, я сыграю на волынке на её похоронах. Я играл на похоронах Камерона. Тогда около кладбища стояло больше пятидесяти машин. А что, тело тоже доставят сегодня? Аэропорт же закрывается.

– Её муж предпочёл кремацию.

– Что?! Я не ослышался? Когда Камерон умер, Линетт говорила мне, что последнее место на их участке ждет её. Она сказала, что будет горда присоединиться к своим предкам на этом холме. Она становилась сентиментальной, когда дело касалось её клана… Настоящая леди!

– Мы можем захоронить её прах, – заметил Квиллер. – Отслужить заупокойную службу в церкви, организовать похоронную процессию и погрести её пепел на холме со всеми полагающимися почестями.

Молчание шефа полиции свидетельствовало, что такой план ему не совсем по душе. Наконец Броуди произнёс:

– Ты должен достаточно хорошо знать этого Джеймса. Ты ведь был его шафером. Почему же он не выполнил её желания?

– Неужели ты думаешь, что подобные вопросы обсуждаются в первую неделю после свадьбы? – Поначалу Квиллер намеревался сразу выложить все свои подозрения, но сейчас изменил тактику. – Я совсем не знаю этого Картера Ли! И согласился стать шафером по просьбе Линетт. Все началось с того, что Уиллард Кармайкл пригласил его на праздники, поскольку Даниэль, жена Уилларда, тосковала по родным краям и была рада визиту родственника. В итоге вся троица познакомилась с Линетт в бридж-клубе, и она пригласила их посмотреть её дом. Этот визит и положил начало так называемому проекту реставрации Плезант-стрит.

– Да я слышал о нём, – кивнул Броуди, – но в газете об этом проекте пока ничего не сообщалось.

– Сведения передавались из уст в уста, поскольку Картер Ли предпочитал вести дело таким образом. Некоторые домовладельцы уже заплатили ему двадцать тысяч аванса за рекомендации, руководство будущими работами и в надежде, что их дома будут занесены в Национальный регистр исторических памятников. Те, кто согласились на его предложения, полны энтузиазма и готовы подвергнуть остракизму своих несогласных соседей. Этот парень обладает изрядным обаянием, и его манеры внушают доверие.

Шеф кивнул:

– Я общался с ним на свадебном приеме. Производит впечатление порядочного человека.

– А я даже предложил, чтобы Фонд К. нанял его для восстановления отеля и особняка Лимбургера… И вот тут-то ангельские крылышки отвалились! Фонд проверил его личность, и результаты этой проверки оказались неутешительными. Тем не менее он заявляет, что занимался реставрацией исторических памятников по всему Восточному побережью. Я видел альбом с фотографиями восстановленных зданий, который он показывает возможным клиентам, и у меня есть большое сомнение в авторстве работ, которые он выдаёт за свои. Мне также известна процедура оформления статуса исторического памятника. Никакой реставратор ничего не может гарантировать своим клиентам – только подогревать их надежды.

Слушая Квиллера, Броуди становился всё мрачнее.

– Да, согласен, всё это очень смахивает на мошенничество. Надо бы подключить прокуратуру.

Не спеши, Энди. В среду Барт приедет домой и посвятит нас в подробности расследования, проведённого Фондом К. А завтра днем я хочу устроить Картеру Ли ловушку, просто чтобы посмотреть на его реакцию. Я сообщу тебе о результатах завтра… примерно в это же время.

– Удачи, – без энтузиазма проворчал Броуди. Затем он позволил себе усмехнуться. – А что твой сообразительный кот думает об этом парне?

– Понимаешь, какая штука, однажды Коко набросился на его меховую шапку и попытался разодрать её. Может, это что-нибудь да значит? Для кошек ведь сезон охоты никогда не закрывается.

После разговора с Броуди он, дождавшись нужного часа, позвонил в квартиру Кармайклов. Даниэль ответила, что её кузен прибыл, но совершенно разбит, он провёл без сна почти двое суток, поэтому сейчас спит, и она не может его потревожить.

– Разумеется, – сказал Квиллер. – Я хотел только выразить мои соболезнования и пригласить вас обоих завтра ко мне на деловое совещание… и бокал чего-нибудь освежающего. Возможно, Картера Ли хотя бы отчасти утешит известие, что ему хотят поручить реставрацию двух больших зданий. Как думаешь, он возьмётся за большое дело… после всего, что случилось?