поняла, что пора делать отсюда ноги, потому что крыть его уверенное утверждение мне точно нечем. Но я все же попыталась, если не для себя, то в счет будущего побега.
Просто с каждым прикосновением фэйри к моей коже меня все больше накрывало осознание, что стоит мне только позволить ему хоть что-то, то я отсюда совершенно точно убежать не смогу. Самым страшным было, что одной из причин вполне могло стать, что я просто не захочу. Если меня от простых прикосновений так в дрожь бросает, то что будет, если он решит заняться со мной любовью?
Я зажмурилась, пытаясь мысленно перенести себя в этот момент, и осознать всю тяжесть последствий. Чтобы любой даже малюсенький намек уже заранее ввергал меня в натуральный ужас.
Видимо, у меня это получилось, потому что почти сразу Никавер одним слаженным, но плавным движением перекатился в сторону, а я смогла вздохнуть свободно. Ну почти.
— Что бы ты хотела на завтрак? — поинтересовался Никавер, как ни в чем не бывало, а я осознала, что на Земле меня, скорее всего, ждет, пусть и зажиточная, но одинокая жизнь в кампании сорока котов. Потому что именно в этот момент я осознала, что на обычного, типично-земного мужика в дырявых носках лежащего на диване и почесывающего свое пузо я уже ни за что не соглашусь. И вовсе не потому, что я имею что-то против дырявых носков, я и сама иногда носила колготки со стрелками, которые были удачно остановлены лаком. И даже небольшой животик, не страшен.
А вот отношение.
Я была почти уверена в том, что, даже если я очень постараюсь, то все равно вряд ли смогу найти кого-то, кто был бы таким же чутким и трепетным, который не только слышал бы мои чувства и эмоции, но и еще совершенно искренне действовал согласно им в попытках сделать мою жизнь лучше.
Но ничего, лучше богатой и одинокой, чем вполне возможно, что очень быстро мертвой.
— Можно мне чего-то горячего? — осторожно поинтересовалась я. В самом деле, за все свое время пребывания тут, я пока питалась только одними фруктами или овощами. Я не могла точно сказать, к какому подвиду можно отнести, то, что я ела, отчасти потому что не знала, как оно растет. Но мой желудок уже даже не жалобно, а вполне настойчиво требовал чего-то и погорячее, и поплотнее. А значит, настало время поближе познакомиться с местной кухней. Так, Анька Анька не дрейфить! Ты еще, может, потом книжку какую напишешь на эту тему.
— Конечно! Как скажешь, — улыбнулся Никавер, а я, в который раз порадовалась тому, что фэйри хоть и ощущает мои эмоции, но все равно не слышит мысли.
— Тогда давай за завтраком обсудим, что мы закажем в магазине, для того чтобы отвлечь Димируса, — заявила я. Вот так! Так, точно точно будет намного лучше, поговорим о моей работе, оформим заказ, и в голову не будут лезть всякие глупости. Никавер и тут был согласен, а меня это его послушание начало откровенно тревожить. Нет, он и раньше не был жестким или жестоким, но совершенно точно не смотрел на меня так, как сейчас. Как кот на сметану.
— Ты можешь заказать все что хочешь! Я оплачу, это вообще не проблема, — равнодушно заявил Никавер, а я совершенно искренне возмутилась.
— Как это так, что Я хочу! Мне надо, чтобы фэйри могли потом этим с удовольствием пользоваться!
Как бы это странно ни звучало, но я не верила во втюхивание. Нет! Мне действительно было совершенно искренне важно, чтобы покупка приносила человеку пользу и радость. Ведь только тогда он сам вернется обратно. А бесполезное втягивания, конечно, хорошо, но работает только на один раз. Я же была ярой приверженкой долгосрочных клиентских отношений.
— Анна, все, что нам нужно это магия и ты ей делишься без вопросов.
И тут меня осенило!
— А палочки для ушей у вас есть? Ну обычные ватные палочки? — поинтересовалась я, не скрывая огня в глазах.
— Что? Какие палочки? Зачем? — весьма нервно поинтересовался у меня Никавер и я впервые видела не его лице тревогу, более того, он даже прикрыл свое длинное, вытянутое сокровище пальцами, словно удостоверяясь, что с ними все в порядке и никакие палки его ушам не грозят.
Глава 26
Никавер
Я очень плохо спал и очень много думал и ничего из того, что на данный момент приходило мне в голову, мне не нравилось.
Человечки, в конце концов, рассказали мне о том, что они занимаются любовью для размножения. Это не то чтобы поставило меня в тупик, но породило еще больше вопросов. И чем больше я их задавал, тем не комфортнее мне становилось.
Получалось, что человечки сами решали, кто пойдет в игрушки, точнее, на это нужно было согласие, впрочем, я не питал иллюзий, согласия от любого можно было запросто добиться флером. Более того, я уверен, что так поступали не раз. Запрет на детей и беременных действительно был записан в Валь-де-Валь, но я никогда не задавался вопросом о том, зачем это сделано, как, впрочем, и тем, почему среди игрушек дети не появляются.
Но теперь мне становилось понятным, что человечки ели намеренно определенный фрукт, после которого, те кто становились игрушками, не могли понести или стать отцом.
На мгновение в моей голове мелькнула мысль о том, чтобы просто дать этот фрукт Анне, таким образом, одной проблемой в моей жизни точно стало бы меньше, но я тут же ее отмел. Правда была в том, что я не мог так с ней поступить, только не без ее ведома. Внезапно для меня самого, я понял, что мне действительно важно, что именно она обо мне думает. Может ли мне доверять.
Сама по себе без влияния флера.
И все же оставался один вопрос, который теперь крутился в моей голове, но который я так и не решился задать человечкам. Слишком сильно меня страшил ответ на него. Я хотел знать, могут ли игрушки заниматься любовью с фэйри.
Нет прямого запрета на такое, конечно, не было, но сейчас, когда Лунь поставила меня перед выбором, который я явно не был в состоянии сделать, я задавал себе много странных вопросов. Одним из них был именно этот.
Просто…
Меня передергивало от одной мысли о том, что кто-то, кроме меня будет дотрагиваться до Анны.
Я вернулся к себе, но долго лежал на ложе без сна, наблюдая за тем, как спокойно дышит во