— Прости. Я просто… — я тяжело вздохнула. Ощущение собственной глупости стало сильнее в разы. — Я просто приревновала. Увидела через окно, что ты обнимаешь её…
— Осматриваю, — уточнил он.
— Осматриваешь. Решила, что у вас с ней что-то… Не знаю. Может, роман…
— Какая же ты глупенькая, Стелла.
Я боялась, что он сильно рассердится, но нет, он улыбнулся и поманил меня к себе.
Увидев такую его реакцию, я сразу выдохнула и, подойдя, прильнула к его груди.
— Если бы я хотел быть с кем-то кроме тебя, я бы был с кем-то ещё. Но я с тобой, потому что у меня есть к тебе чувства. Ты — мать моего будущего сына, разве я могу даже просто смотреть на кого-то кроме?
— Не знаю. Ты же когда-то посмотрел на меня, будучи женатым на Жанне… — проговорила я в его грудь и заметила, как она напряглась. — Прости, я не имею в виду, что ты бабник, или что-то типа того…
— А мне показалось, что ты имела в виду именно это, — произнёс он немного обиженно. — То есть, по-твоему, я похож на того, кто лапает женщин на рабочем месте?
Я хотела сказать, что не только лапает, а даже занимается сексом в собственном кабинете, но вовремя прикусила язык. Я сама не святая, глупо ставить ему в упрёк то, в чём мы принимали участие оба и в совершенно равных условиях.
— Извини, я погорячилась. Просто я ревную.
— Серьёзно? — он усмехнулся мне в макушку. — К Вере? Она, вообще-то, замужем и, насколько я знаю, счастлива в браке.
"Я тоже была замужем, когда ты меня соблазнил", — но вслух я этого тоже не произнесла.
— Ну, она довольно красивая и, кажется, в твоём вкусе.
— В моём вкусе только ты одна. И, пожалуйста, давай договоримся прямо сейчас, как говорится — на берегу, — он взял меня за плечи и чуть наклонился, чтобы лучше поймать контакт глаза в глаза. — Ты будешь доверять мне, хорошо? Не будешь устраивать проверок и додумывать то, чего нет. Не будешь подсматривать в окна, лазать по моему компьютеру, подбирать пароль к телефону. Я не люблю этого всего, как не любит каждый человек. Вот я верю тебе, хотя видел, как к тебе приходил этот Андрей, и вы довольно долго шушукались о чём-то за закрытой дверью. И вообще, он часто к тебе захаживает. Свободный, наверняка здоровый мужик — к красивой молодой женщине…
Может, мне просто показалось, но он как будто бы намекнул на то, что между мной и Андреем что-то большее, чем просто дружба. А вдруг он думает, что ребёнок, которого я жду…
Мне стало не по себе. И я вдруг на собственной шкуре поняла, каково это — когда тебя могут подозревать в том, в чём ты совершенно невиновен.
— Я всё поняла, больше никаких стихийных визитов. И насчёт Андрея… — я подумала, прежде чем договорить. Но решила, что если быть честной, то до конца. — Мы с ним просто друзья, по крайней мере я отношусь к нему как к другу.
— А он к тебе? Ты ему нравишься, да?
— Ну… — я ощутила, как покраснела. — Наверное, да. Но это ничего не меняет между нами, мы правда только приятели.
— Я знал, что ты никакая ему не подруга. А теперь благодаря тебе получил тому подтверждение.
— Только не ревнуй! — я шутливо пихнула его кулачком в бок. — Для этого точно нет ни одного повода.
— Я не ревную, — ответил он, и как мне показалось, довольно холодно. — Но мне бы не хотелось, чтобы вы "дружили". Ни к чему это, чтобы к моей женщине в моё отсутствие заходил "поболтать" какой-то мужик. Я против.
— Игорь никогда не был против нашего с ним общения, — не знаю, зачем я это сказала, но назад слов уже не забрать.
— Ты теперь не с Игорем, а со мной. Не нужно сравнивать меня с ним! — отрезал он ещё холоднее и, развернувшись, принялся демонстративно искать что-то на своём столе.
Обиделся… И имел на это полное право! Глупо, живя с одним мужчиной, упоминать другого, так нельзя. Мне бы тоже не понравилось, если бы он сравнивал меня с Жанной.
— Прости, — я протянула руку и коснулась его плеча. Он не оттолкнул меня, но и не проявил никакого участия. — Я больше не буду, правда. С этого дня ни слова о бывших.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он обернулся на меня, но по-прежнему без тени улыбки.
— Я хочу, чтобы ты прекратила общаться с этим Андреем. Совсем.
А вот это уже удар ниже пояса. Это жестоко! Андрей, можно сказать, единственный близкий для меня человек в пригороде, больше у меня совсем нет здесь друзей…
А если он придёт или позвонит, что мне делать? Бросить трубку или выставить его за порог? Я не смогу! Он не заслужил такого отношения.
— Послушай, — я вложила в мимику всё свое обаяние, на какое только была способна. — Твои подозрения беспочвенны. Андрей, он…
— Значит, ты выбираешь его?
— Господи, ну что за глупости! Прости, но всё это напоминает какой-то детский сад.
— Хорошо, я тебя понял, — и снова отвернулся.
Я не хотела ссориться с ним, мы только-только начали жить вместе, начали притираться друг к другу — и уже пошли первые конфликты. Сначала Бонго, теперь Андрей… Мне было обидно, что он как будто бы намеренно хочет отдалить меня от всех, кто мне дорог. Но ругаться с ним я всё равно не хотела.
Я решила, что обязательно поговорю с Андреем и всё честно ему объясню, он должен понять. А у меня на первом месте должна быть семья. Ведь Ринат теперь её неотъемлемая часть.
— Хорошо, если для тебя это так важно…
— Да, важно, — сухо отрезал он, не оборачиваясь.
— Тогда я не буду с ним общаться.
Он наконец-то обернулся, и я не без радости заметила, как потеплел его взгляд.
— Я не хочу, чтобы ты думала, что я давлю на тебя, но так действительно будет лучше для нас обоих. Надеюсь, ты не обижаешься?
— Нет, — и даже выдавила фальшивую улыбку. На самом деле меня задел этот разговор. Не знаю, ревность ли его сподвигла или что-то ещё, но то, что он начал ограничивать меня в чём-то — это совсем не понравилось.
— Вот и славно, — он протянул руку и потрепал меня по щеке. — А теперь прости, у меня скоро приём пациентов.
— Да, конечно, не буду тебя отвлекать, — мы быстро клюнули друг друга в щёки, и я вышла из его кабинета. Признаться, вышла в полном раздрае.
Почему я не могу общаться со своим другом? Ринат не похож на того, у кого какие-то проблемы с самооценкой, и он должен понимать, что причин ревновать нет, но тем не менее он против нашего общения. Создалось впечатление, что там что-то… как будто что-то личное. Но они ведь даже толком незнакомы. Чертовщина какая-то.
Я вдруг поймала себя на мысли, что я теперь совершенно одна. У меня никого нет. Вообще никого, помимо Рината. И, конечно, нашего долгожданного будущего малыша.
Спасибо, хоть осталась любимая работа, бросать которую я не собиралась.
Спускаясь на лифте вниз, я даже попыталась найти оправдание его поступку. Может, он и прав — ни к чему замужней женщине общаться с холостым мужчиной, который имеет на неё какие-то виды. Мне бы тоже не понравилось, если бы к нему приходила поболтать та же Лола. Мы останемся с Андреем приятелями, никакой вражды не будет, но больше никаких чаепитий и задушевных бесед.
Я думала об этом, но мне всё равно было ужасно грустно. Я чувствовала, что всё это как-то… неправильно, что ли. Но постаралась не накручивать себя, чтобы не сделать ещё хуже. А ещё я поняла, что так и не рассказала ему о результатах УЗИ…
На первом этаже я спустилась в аптеку, чтобы купить кое-что из лекарств и нужные витамины по списку Задойнова, и когда залезла в сумочку, чтобы отыскать рецепт, наткнулась на найденные вчера в ванной таблетки Жанны.
— Я вас слушаю, — отвлёк меня от раздумий приветливый голос фармацевта.
Я подняла на него рассеянный взгляд и отдала распечатанный список препаратов.
— Всё это, пожалуйста.
И снова посмотрела на неизвестные пилюли. Повинуясь какому-то странному импульсу, достала флакон и показала его фармацевту тоже.
— А вы не скажете, что это за лекарство?
Молодая девушка взяла таблетки в руки и, прочитав название, нахмурилась. Вернула стеклянный тюбик мне в руки.