заменить другим? Когда чувства приходят и уходят?
Я открываю рот, но не могу найти нужных слов. Ведь существует любовь, которая никогда не умирает, просто такие случаи очень редки. А что, если Кларк прав? Что, если любовь, которая со временем угасла, была по сути всего лишь смутным отголоском того, чем она должна бы была быть?
– Так, значит, любовь должна длиться вечно? И если завтра один из двоих умрет, то другой должен зачахнуть от тоски? И быть не в состоянии справиться со своим горем и продолжать жить без своего возлюбленного? – спрашиваю я.
– В моем представлении, да. Но такой любви сейчас практически не существует, так что можешь не волноваться.
Я моментально нахмуриваюсь.
– Я не хочу любви, и уж тем более такой, как ты описываешь.
Кларк с сомнением выгибает бровь, но мой серьезный вид в конце концов его убеждает.
– Почему, если ты в нее веришь? И не придумывай отговорок, чтобы уйти от темы. Я хочу услышать настоящую причину.
Придя в замешательство от оборота, который принял наш разговор, я поднимаюсь и, чувствуя его удивленный взгляд, обхожу его и оказываюсь у него за спиной.
– Что ты…
– Нет, ты сиди. Мне просто нужно опереться на что-нибудь спиной.
Я снова сажусь на траву и прислоняюсь спиной к его спине, а потом вытягиваю перед собой ноги и кладу их одна на другую. И хотя я чувствую облегчение, получив опору для спины, прежде всего я делаю это, чтобы уйти от его пристального взгляда.
– Для меня слишком важна учеба, чтобы отвлекаться на ложь, вбивая ее себе в голову и цепляясь за нее, как ты говоришь.
– Я спросил тебя о настоящей причине, Авалон. А не о том, что ты рассказываешь своим друзьям.
Прикусываю губу и спрашиваю себя, с какой стати я веду с ним доверительные разговоры. Мы с ним не друзья, и обсуждать такого рода тему, по которой он уже столь безапелляционно высказался, не кажется мне хорошей идеей.
Аврора, говоря о Кларке, выбрала то же выражение, что использовала моя бывшая лучшая подруга, когда мое состояние ухудшилось и моя болезнь стала для нее невыносимой.
«Я так сильно люблю тебя, что не хочу оказаться рядом, когда ты взорвешься» – вот что сказала Нора.
– Ну так что?
– Я бомба замедленного действия.
Я не вижу его лица, но наступившее вслед за моими словами молчание не оставляет большого простора воображению. Вероятнее всего, у него нахмурены брови, а на лице обычное для него непроницаемое выражение.
Я колеблюсь, стоит ли мне продолжать, но раз уж начала, то лучше поскорее с этим покончить.
– Мне не суждено умереть от старости. Я могу протянуть еще несколько лет, если боги по-прежнему будут ко мне благосклонны, а могу умереть и завтра. И придется навсегда оставить всех, кто меня любит.
Спиной я чувствую, как сильно напрягается Кларк. Мои пальцы нервно цепляются за траву.
– Ты заслуживаешь того, чтобы быть счастливой.
– Нет, если это окажется во вред другим. Даже если это не будет, по-твоему, настоящей любовью.
Я вздрагиваю, когда Кларк резко поднимается и поворачивается ко мне с потемневшими от гнева глазами.
– Ты идиотка.
– Что?
– Ты идиотка! – повторяет он с раздражением. – Ты собираешься лишить себя того, чего хочешь, потому что есть вероятность, что завтра ты умрешь? Я открою тебе одну тайну, Авалон. Любой человек может умереть не сегодня завтра и оставить своих близких. Такова жизнь!
Я знаю, что он имеет в виду смерть своих родителей, однако его оскорбления и его тон выводят меня из себя. Разозлившись, я вскакиваю на ноги.
– Да, любой человек может умереть не сегодня завтра. Но для меня это не просто вероятность, это моя неизбежная судьба! Я уже умираю! Удивительно, что я вообще до сих пор жива!
Его глаза темнеют еще больше… если это только возможно.
– НУ ТАК ПОЛЬЗУЙСЯ ЭТИМ!
– КАК?
В воздухе повисает молчание, во время которого мы, тяжело дыша, в упор смотрим друг на друга. Дрожащими руками я провожу по своему лицу.
– С самого моего рождения я не вылезаю из больниц, вся моя жизнь состоит из медицинских осмотров, ограничений и лечебных процедур, при этом мои шансы умереть уже завтра только повышаются. Мне нужно внимательно следить за тем, что я ем, что я пью, где я нахожусь, потому что даже простой дым от сигарет может блокировать мне дыхание. Мне нельзя бегать, и я должна постоянно помнить, когда принять лекарство, потому что, если я забуду, мое сердце остановится! Так что я согласна с тобой, Кларк. Любой человек может оставить этот мир сегодня или завтра. Но в моем случае это неизбежно. Вот почему я хочу проводить время с друзьями и нарушаю предписания моего врача – чтобы прожить и прочувствовать все то, что дано прожить каждому. Тем не менее, зная, что мне суждено, я не хочу подвергать этому испытанию другого человека – даже если он, как ты говоришь, сумеет это пережить!
Я делаю глубокий вдох, чтобы восстановить дыхание, в то время как Кларк пристально смотрит на меня, не произнося ни слова. Ну что ж.
– Я возвращаюсь внутрь.
Я разворачиваюсь к нему спиной, однако Сын Дьявола решает заговорить.
– А как же дым?
Совсем упав духом, я закрываю глаза, чтобы не расплакаться. На виллу мне путь закрыт. Даже если внутри больше никто не курит, воздух долго еще не будет свежим.
– Тебе не нужно было приходить. Тебе следует отдыхать.
Я слышу его шаги совсем близко у себя за спиной и медленно поворачиваюсь к нему.
– Я отвезу тебя в кампус.
Его мягкий голос звучит утешающе и подбадривает меня. Я киваю и достаю телефон, чтобы предупредить Лолу, что уезжаю.
Когда отрываю глаза от экрана, Кларка нет рядом. Я вздыхаю и вижу его уже на мотоцикле с заведенным двигателем. Я залезаю на его «Харлей» и обхватываю его руками за талию, но едва он собирается тронуться с места, как у него звонит телефон. Он недовольно рявкает и берет трубку.
– Что?
Следует пауза.
– Нет, я с Авалон. Я должен отвезти ее в кампус.
Снова тишина.
– Я займусь этим потом, сейчас неподходящий момент.
Прежде чем он успевает разъединиться, я вижу на экране имя звонившего – Картер.
– Какие-то проблемы? – спрашиваю я.
– Очередной придурок, не соблюдающий договоренностей.
Явно взвинченный, он резко срывается с места и на полной скорости мчится по улицам города.
Пока мы едем, я всю дорогу вспоминаю, как увидела Кларка впервые: он дрался, чтобы отбить у парня охоту когда-нибудь возвращаться на территорию, подконтрольную Сыновьям Дьявола. Во все стороны летели брызги крови и не только. Летели еще и зубы. И у меня такое чувство, что именно это снова должно произойти сегодня вечером. Может быть, даже хуже – учитывая, что он так и не излил свою ярость на Логана.
Приехав в кампус, мы слезаем с мотоцикла, но я не отхожу, а встаю прямо перед ним.
– Тебе никогда не приходило в голову использовать слова вместо кулаков?
Даже не удостоив меня взглядом, он обходит меня и идет к каменному зданию, в котором расположен спальный корпус.
– Разговоры не мой конек.
– Да что ты говоришь! Если бы ты мне не сказал, я бы в жизни не догадалась!
Когда мы подходим к лестнице, Кларк пропускает меня вперед. Первые ступеньки кажутся мне детской игрой, но вот последующие становятся пыткой. Дыхание учащается, в нем слышатся свисты и хрипы, а ноги дрожат все сильнее. Я раз за разом отрываю ноги от земли, и они будто наливаются свинцом, становясь тяжелее и тяжелее.
– Тебе помочь?
– Категорически нет.
Цепляюсь за перила и значительно замедляюсь. Я вынуждена время от времени устраивать микропередышки, ожидая, пока исчезнут черные точки перед глазами.
Кларк вздыхает у меня за спиной, и его тон смягчается:
– Позволь мне помочь тебе, Авалон.
– Я умею подниматься по лестнице!
– Не сомневаюсь, но… Ладно, черт с ним!
Две руки, оказавшиеся на моей талии, разворачивают меня к нему лицом, и в какую-то долю секунды я уже вишу