Читать интересную книгу Русские кругосветные мореплаватели - Николай Нозиков

27 декабря вечером, во время жестокой грозы и сильного дождя, «Сенявин» вошел в бухту Рио-де-Жанейро. По берегам ее блестели тысячи огоньков улиц и набережной. Казалось, по этим огонькам можно нарисовать весь город. Бухта углубляется на 12 миль в материк, так что отдаленные берега его едва видны. Она усеяна многочисленными островами, а берега испещрены небольшими заливчиками, то видимыми, то скрытыми между холмами. Берега суживаются у входа, где конусообразный пик — Сахарная Голова — выдвинулся вперед, как бы желая сблизиться с противолежащею крепостью Санта-Круц.

Город Рио-де-Жанейро расположен амфитеатром на левом берегу. Много домов и церквей раскинулось в живописном беспорядке по холмам и долинам. Близ города несколько островов заняты укреплениями и адмиралтейством. Между ними — обширный рейд с большим количеством судов.

«Сенявин» стал на якорь в полукилометре от «Моллера», пришедшего сюда на десять дней ранее.

Отдав положенный салют нации, моряки отправились с визитами на стоящие здесь военные корабли и к береговым властям. Свободные от службы офицеры и матросы были отпущены в город. Бродя по улицам, они вышли на огромную площадь с дворцом, двумя церквами, с рынками и фонтаном в виде обелиска. К площади примыкали узкие улицы довольно странного вида: нижний этаж дома был часто выкрашен в один цвет, а верхний — в другой; иногда пространство между двумя окнами было покрыто одною краскою, а следующий простенок — другою. Такое же разнообразие было и в карнизах и в украшениях окон. У каждого здания было много балконов, расположенных без всякой симметрии.

В большом каменном здании рынка моряки заглядывали в расположенные вдоль стен лавки со всевозможною живностью: рыбой, попугаями, золотыми свинками, разной птицей, оригинальной посудой и пр. Центр рынка занимали продавцы фруктов и зелени. За лотками, заваленными апельсинами, бананами и другими фруктами, сидели бразилки, португалки и негритянки в живописных костюмах. У некоторых негритянок были на щеках метки — трехпродольные разрезы. Большинство торговок сидело под парусинными зонтами. Яркие костюмы, множество фруктов, цветов и зелени придавали рынку пестрый, восточный вид. Против рынка тянулась длинная широкая улица Воллонго. Здесь внизу каждого дома были лавки, где продавались негры.

Жестокость хозяев в обращении с невольниками была неописуема. Отчаяние рабов было подчас так велико, что они ели землю, чтобы скорее кончить свои дни. Если хозяин замечал это, то надевал на негра железную маску с двумя отверстиями для глаз и рта и не снимал ее по несколько дней. При всем этом бразильцы уверяли, что в Рио-де-Жанейро положение негров несравненно лучше, чем внутри Бразилии и в Вест-Индии. На базаре невольники сидели скорчившись в ожидании своей судьбы. Тут же находился надзиратель, обязанный показать покупателям товар в лучшем виде. По данному им знаку, невольники вставали, скакали с ноги на ногу, подпрыгивали, припевая. Надзиратель, держа в руке плеть, подщелкивал их и выкрикивал ругательства. Сделав выбор, покупщик выводил товар из рядов, осматривал его, поколачивал по разным частям тела, открывал и смотрел рот, словом, поступал так, будто покупал животное.

К вечеру попадалось много негров с кадками на головах, и улицы наполнялись зловонием. Кадки заменяли помойные ямы. Только благодаря исключительной ловкости и опытности негров кадки эти не падали с их голов и не обливали прохожих.

Встречая негритянку, моряки невольно смотрели на ее ноги: только свободные имели право носить башмаки. Свободные негритянки зачастую несли свои башмаки в руках, должно быть, для того, чтобы их не смешивали с невольницами.

В Рио-де-Жанейро «Сенявин» простоял пятнадцать дней. Ежедневно все не занятые службою офицеры и матросы съезжали на берег. В городе были красивый театр, публичная библиотека, музей.

За городом по обеим сторонам дороги тянулись обширные дачи. На расстоянии 6–7 м от дороги стеною подымался девственный лес. Стволы деревьев едва проглядывали сквозь густую зелень ползучих растений. Цветов было мало, но в некоторых местах горел, как звезда, на зеленом фоне одинокий страстоцветник. Земля по краям леса и дороги вся покрыта кустарником колючих мимоз. Естествоиспытатели Мертенс, Постельс и Китлиц почти все время пребывания в Рио-де-Жанейро проводили в окрестностях города и собрали огромные коллекции бабочек, насекомых, камней и растений, из которых многие имели целебные свойства. Литке усердно занимался астрономическими наблюдениями и физическими опытами. Для этого на все время стоянки он переселился с корабля в Прайя-Гранде, на восточную сторону губы, где нашел для своих работ удобное место. Он почти ни с кем не виделся, посвящая все время научным занятиям. Закончив свои труды, 10 января 1827 г. он возвратился на корабль и на следующий день известил командира «Моллера» о своей готовности к продолжению плавания.

4. К МЫСУ ГОРН. В ЧИЛИ: КОНСЕПЦИОН И ВАЛЬПАРАЙСО

12 января «Моллер» и «Сенявин» вышли в океан. Шлюпы держались поблизости и шли вдоль берега Южной Америки, пользуясь благоприятными ветрами. Предстояло обогнуть самую южную оконечность американского материка — мыс Горн.

Около Фальклендских островов большие стаи птиц и огромные косяки рыб окружили суда. Натуралисты обогатили свои коллекции многими интересными экземплярами. Моллеровцы и сенявинцы часто посещали друг друга и делились добычей охоты и рыбной ловли.

Мореплаватели так быстро переходили из одной широты в другую, что резко ощущали беспрестанные колебания температуры: недавняя жара сменялась довольно чувствительною свежестью. Почти до самой Огненной Земли корабли шли при ясной погоде и с попутным ветром. Но едва приблизились к ней, подул встречный порывистый ветер со шквалами, дождем и снегом.

4 февраля шлюпы подошли к Огненной Земле и стали огибать мыс Горн. Вечером поднялась буря с сильнейшим дождем. На следующее утро густая пасмурность покрыла весь горизонт. «Моллер» и «Сенявин» потеряли друг друга из вида. На звуковые сигналы и пушечные выстрелы ответов не получалось. Разлука с «Моллером» произвела тяжелое впечатление на экипаж «Сенявина». Капитан беспокоился, так как не знал, где теперь они могут встретиться. Предполагая, что согласно инструкции государственного адмиралтейского департамента «Моллер» должен зайти в бухту Консепцион, в Чили, Литке решил направиться туда.

Сильные ветры и большое волнение продолжались десять дней. В результате этого «Сенявин» мог пройти меридиан мыса Горн и войти в Великий океан только 13 февраля. Через десять дней шлюп прошел параллель Магелланова пролива (между Огненной Землей и Южной Америкой) и, таким образом, обошел Огненную Землю в 19 дней, что можно было считать удачным в это время года.

Было сыро, холодно, шел мелкий дождь со снегом и градом. Солнце выглядывало изредка. В течение трех недель дул сильный пронизывающий ветер. Несмотря на это, настроение моряков было очень бодрое. В жилой командной палубе с утра до вечера топился камелек, в крошечных каютах офицеров и в кают-компании печей не было, и там было очень холодно.

Сильные попутные ветры быстро несли шлюп на север. Наконец, 27 февраля подул муссон. Стало теплее, море успокоилось. К губе Консепцион «Сенявин» подошел 3 марта перед восходом солнца.

Чили — страна землетрясений. По продолжительным наблюдениям в провинции Консепцион их бывает в среднем 38 в год. За четыре года до прихода «Сенявина» в 1823 г. землетрясение в союзе с морем уничтожило окрестности Консепциона. Море сначала ушло из бухты, оставив корабли лежащими на боку, потом вдруг бросилось стеной в бухту и на берега. В две минуты были снесены город и все окружающие бухту селения. В продолжение часа это повторилось три раза, и на земле не осталось камня на камне.

Желая узнать о «Моллере», Литке послал в селение Талькагуан шлюпку с мичманом Ратмановым, но он не привез никаких известий. Решив, что капитан Станюкович прошел прямо в Вальпарайсо, Литке направился туда же. Утром 6 марта при тихом южном ветре «Сенявин» снялся с якоря. Дойдя до устья губы, шлюп встретил полное безветрие и принужден был стать на верп. Ночью налетел сильный шквал, которым сдернуло верп с грунта, и шлюп быстро понесло на камни, находившиеся недалеко от него. Обрубив канат от верпа и подняв паруса, «Сенявин» избавился от угрожающей ему опасности.

8 марта «Сенявин» снова вышел в океан и в туманное утро 18 марта подошел к Вальпарайсо. Здесь «Сенявин» встретил «Моллера», который пришел сюда на 12 дней ранее «Сенявина» и, запасшись всем необходимым, направлялся теперь на Камчатку. Обменявшись прощальными сигналами, «Сенявин» вошел в губу и стал на два якоря для большей надежности.

Вальпарайсо — главный порт Чили — лежит в 30 милях к западу от столицы Сант-Яго. Город расположен по берегу полукруглой открытой губы, у самого подножия крутых Кордильерских гор. В северо-восточном направлении виднеются туманные очертания Анд. С соседних холмов эти горы кажутся значительно яснее и величественнее. Особенно великолепен огромный, неправильной конической формы вулкан Аконгагуа высотой около 7000 м.