Они вошли в большую каюту, и Кристина увидела двенадцать пустых подвесных коек.
– Когда-нибудь делала это в таком гамаке? – спросил моряк, стягивая через голову толстый шерстяной свитер.
– Нет, – сдавленным голосом ответила она.
Если бы они плавали с Девлином, как он обещал, на чем бы они спали – на обычных или на подвесных койках? У капитана должна быть нормальная, даже двуспальная койка. Кристина с трудом сдержалась, чтобы не разрыдаться.
– Куда, к черту, задевалась бутылка с бренди? – спросила она, а найдя, жадно приложилась к ней, желая только одного – забыться.
Почему, размышляла Кристина, с одним мужчиной это значит гак много, а с другим – ровным счетом ничего? А затем в ней вновь возобладало желание отомстить Девлину. Теперь рядом с ней будет множество мужчин. Сотни. И Девлин О'Коннор будет одним из сотен. Через несколько недель она напрочь забудет о нем. Она не сможет даже вспомнить, как выглядит его лицо, забудет ощущения от прикосновений его руки. Но даже под алкогольным флером она понимала, что пытается обмануть себя. Чтобы забыть Девлина О'Коннора, понадобятся не недели. Потребуются месяцы. Даже годы.
Дюжий моряк заставил Кристину продемонстрировать обещанные ею штучки и, получив полное удовлетворение, обессилел до такой степени, что был не в состоянии натянуть брюки и проводить Кристину до набережной. Было решено немножко вздремнуть. Всего несколько минут. Бренди наконец оказало свое действие на Кристину. Она заснула, прижавшись обнаженной грудью к теплому телу моряка. Он повернулся на бок, прикрывая ее на тот случай, если кто-то неожиданно нарушит их уединение, и очень скоро громко захрапел.
Приятели Виктора Джексона были слишком пьяны, чтобы по возвращении заметить, что его подвесная койка провисла больше обычного. Кристина проснулась среди ночи оттого, что у нее раскалывалась голова и звенело в ушах. Она с трудом выбралась из гамака, взяла одно из одеял и пристроилась в углу на полу, укрывшись с головой.
Джексон проснулся, едва забрезжил свет. Вспомнив о событиях вечера, он пришел в ужас. Однако Кристины рядом не было, и он приободрился. У девушки оказалось больше здравого смысла, чем у него. Должно быть, она сошла с корабля. Но это была ночь, которую нельзя забыть! Через пятнадцать минут он был полностью одет и готовился на палубе вместе со своими товарищами принимать пассажиров.
Кристина пару раз просыпалась среди ночи, чувствуя, что пересохло в горле. Однако перспектива подняться и отправиться на поиски воды ей никак не улыбалась. Сквозь сон она чувствовала вибрацию двигателей, и ей казалось, что она снова на борту «Счастливой звезды», что вместе с отцом они собираются взять курс на Брест и благословенные порты Средиземного моря. Она подтянула колени к подбородку, как делала это в детстве, и погрузилась в еще более глубокий сон.
Усталость после бурного дня и непривычно большое количество выпитого бренди сделали свое дело. К тому времени, когда Кристина окончательно пришла в себя и поднялась на ноги, «Коринфия» была в открытом море. Недоумевающим взором Кристина смотрела в иллюминатор, о стекло которого бились зеленые волны и, разбиваясь, превращались в белую пену. Мало-помалу к ней вернулась память, отчего она почувствовала слабость в ногах и медленно опустилась на пол. Кристина не имела понятия о том, сколько она проспала, но, судя по солнцу, полдень был позади. Она находилась на борту «Коринфии» и с каждой минутой все больше удалялась от Англии.
Ее охватила паника. Она снова вскочила на ноги, намереваясь найти капитана и потребовать, чтобы он вернул корабль в Ливерпуль и дал ей возможность сойти на берег.
– Какого черта… – Огромная мускулистая фигура преградила ей путь. – Эй, Сэм, иди-ка сюда и посмотри, что я тут нашел!
Увидев выражение его глаз, Кристина инстинктивно отпрянула назад. Послышался звук шагов. По трапу спустился еще один моряк и, увидев Кристину, негромко выругался.
– Какой болван привел девку на корабль и забыл про нее? Если, конечно, он и в самом деле забыл. Может, он решил припрятать ее для себя?
– Тогда ему придется поделиться, а делиться надо по-честному, – сказал другой с ухмылкой, приближаясь к Кристине.
Кристина осталась стоять на месте с высоко поднятой головой.
– Я поднялась на борт вчера вечером, чтобы посмотреть на корабль, и нечаянно заснула. А сейчас дайте мне пройти, я хочу повидать капитана и все ему объяснить.
– Объяснить! – Первый моряк с некрасивыми красными венами на щеках от души рассмеялся. – Да ты ничего не объяснишь старику Риду! Самое лучшее для тебя – затаиться и быть покладистой, пока мы не придем в порт.
– А в какой порт? – Если в Саутгемптон, то это было бы неплохо. Как-нибудь она добралась бы до Ливерпуля.
– Нью-Йорк.
– Нью-Йорк! – Глаза Кристины округлились от ужаса. – Но, наверное, вы будете еще брать пассажиров в Саутгемптоне?
Моряк покачал головой, улыбка его стала еще шире.
– А Шербур? – не сдавалась она.
Тот снова покачал головой.
– Ничего, кроме синего моря, не будет до тех пор, пока мы не доплывем до Америки. Так что ты можешь использовать эту возможность. Что скажешь, Сэм?
– Полностью с тобой согласен, старина, – сказал Сэм, подступая ближе.
– Я прошу пропустить меня к капитану. Я хочу…
– Перестань, девочка. Мы видим, кто ты такая. Нет смысла разыгрывать из себя разгневанную леди.
Кристина полностью оправилась от безрассудства, которое владело ею накануне. Она хотела вернуться назад, в свою знакомую и даже родную комнату в «Веселых утехах». Там Кристина чувствовала себя в безопасности, знала, что ничего неприятного с ней не произойдет. Берт всегда мог защитить от самых скандальных клиентов.
А сейчас при виде двух плотоядно ухмыляющихся мужчин ей стало страшно.
– Вы ошибаетесь. Я вовсе не та, за кого вы меня принимаете. Я готовлю и убираю для Бесси Малхолленд…
– Бесси Малхолленд? Я слышал, что она набирает самых лучших. Кажется, так оно и есть.
Кристина отчаянно сопротивлялась, однако моряки схватили ее за руки и поволокли к старому рундуку. Один из них потянул блузку вниз, обнажив груди.
– Заткни ей рот, Сэм, а то сейчас все сбегутся! – скомандовал первый матрос, поскольку Кристина начала кричать в полную силу. Потная рука зажала ей рот. Ее прижали лицом к рундуку и задрали юбку до пояса. Чьи-то грубые пальцы стали шарить у нее между ног. Кристина укусила ладонь, зажимавшую ей рот, и почувствовала привкус крови. Однако силы были неравны.
– А ну отпустите ее немедленно, тупые выродки!
Кристина издала стон облегчения, узнав голос своего вчерашнего компаньона. Правда, она продолжала пребывать в своей унизительной позе.