в своих чувствах.
– Оу, – протянул Крис чуть удивлённо, – Именно в таком порядке?
Я кивнул.
– Хм… и что она ответила?
– Ну…что-то про то, что я её лучший друг и брат её бывшего парня. Вообще, мне кажется, с ней в какой-то момент случилась истерика, потому что она только и делала, что повторяла фразу о том, что я – брат Итана.
– И что? Ты что, от этого какой-то кривой стал? Или убогий? – фыркнул Крис.
– Вот, и я спросил примерно тоже самое, – хмыкнул я невесело, – В общем, я признался – и улетел, чтобы дать ей время подумать.
– Уж не знаю, насколько разумным был твой ход, – задумчиво протянул приятель, – Я слышал, что девушкам нельзя позволять слишком много думать – они могут надумать что-то не то. Опасные создания. Коварные и хитрые. Но ещё такие красивые. И пахнут приятно, – добавил он с мечтательной улыбкой.
– Ты вообще не помогаешь, – заметил я невесело.
– А должен? – приподнял бровь Крис, – Ты вроде сам всё сделал. Не знаю, дружище, я в делах сердечных не силён – сам видишь, одинокий холостяк, все дела. Но эта песня…она не похожа на всё, что Кайл писала раньше. Возможно, твой план с «подумать» всё же принёс свои плоды. Но я бы на твоём месте не делал поспешных выводов. Прилетишь домой – и вы поговорите. А сейчас – сосредоточься на работе.
Значит, он тоже заметил. Ох, Кайл, что ты там уже надумала, маленькая?
Глава шестнадцатая
Кайл
Ожидание убивало меня. Я не могла заполнять своё время только работой и семьёй, так что в какой-то момент я столкнулась с тем, что просто не знала, чем себя занять. Приходилось думать. Много думать. Разных дум думать. В какой-то момент мне показалось, что моя голова может взорваться от такого количества мыслей. Самых противоречивых.
Но одно я поняла точно. Время, что дал мне Айзек, было дано ещё и для того, чтобы разобраться не только в себе. Мне нужно было решить несколько вопросов. Так сказать, поставить несколько точек.
Именно поэтому я сидела в том кафе, потягивая свой раф с солёной карамелью и чуть нервно косилась в сторону часов.
– Привет, – послышался знакомый голос.
Вздрогнув из-за того, что проморгала человека, которого, собственно, и ждала, я подняла глаза и тонко улыбнулась:
– Здравствуй, Итан.
Мой бывший парень, чуть нервно вертя в руках телефон, сел напротив. Явно пытаясь разрядить обстановку, он улыбнулся:
– Значит, молва не лжёт. Ты действительно снова говоришь.
Я кивнула:
– Полностью здорова и готова к свершениям. А ты как?
– Всё хорошо, спасибо, – вежливо кивнул он, – Признаюсь честно, твоё сообщение удивило меня.
Да уж, я и сама немало удивилась, когда мои руки, словно живя своей жизнью, написали Итану, что нам нужно встретиться. Зачем? Хороший вопрос. Видимо, моему сердцу нужно было получить ещё пару уколов. Или же мой разум просто стремился расставить все точки в нужных местах.
Пожав плечами, я заметила:
– Мне показалось, что нам стоит поговорить. Очень много недосказанности в воздухе повисло. Ты так не считаешь?
Почесав гладко выбритый подбородок, Итан кивнул:
– Возможно, ты и права. Я должен извиниться…
Не дав ему закончить фразу, я спросила:
– Почему ты расстался со мной?
Лицо Дэвиса-младшего вытянулось. Странно, он как будто не ждал этого вопроса. Словно наше расставание было не предательством с его стороны, а нашим обоюдным решением.
– Эм…Кайл… ну так бывает.
– Я знаю, что так бывает. Мне не пять лет, и я не считаю, что любовь должна быть единственной и на всю жизнь. Но я всё равно не понимаю. Ты бросил меня, потому что моя болезнь была тебе неудобна или ты уже давно ничего не чувствовал и это было спланировано задолго до того, как врачи начали сыпать свои прогнозы о моей пожизненной немоте?
– Я…я не знаю, Кайл, – вздохнув, признался Итан, – Возможно, так просто совпало. Я всегда относился к тебе хорошо – с самого детства. И то, что мы начали встречаться, казалось мне вполне закономерным. Мы подходили друг другу – как мне казалось. Но твоя болезнь…она потребовала от меня ответственности, которую я не мог на себя взять. И я…самоустранился. Это низкий поступок, но мне показалось ещё более низким, если бы я остался рядом из чувства долга или, что ещё хуже, из жалости. Ты не заслуживаешь такого обращения.
– И почему же ты мне не сказал это сразу? – вздёрнула я бровь.
Дэвис неопределённо пожал плечами:
– Я всегда малодушно избегал подобных разговоров. Всё это – беседы, убеждения, доводы – в этом хорош Айзек, а не я. Я просто… испугался.
Я вздохнула. Кажется, я три года встречалась с малодушным трусом. Расстраивало ли меня это? Возможно, самую малость. Мне было грустно. Всё же столько времени позволяла себе обманываться.
– Ты любил меня? – спросила я прямо.
Чуть подумав, Итан покачал головой:
– Не уверен. Мне было хорошо с тобой. Ты весёлая, умная, интересная, с тобой всегда есть о чём поговорить и над чем посмеяться. Но любовь ли это? Я не уверен. А ведь если сомнения возникают, то ответ явно будет не положительным.
Пожевав губу, я задумчиво кивнула. Да, спустя время я сама осознала, что любовью наши отношения пропитаны не были. Интересом, симпатией, даже влюблённостью – да. Но это была не любовь. И, тем не менее, я помнила все те мгновения, что мы провели вместе. Их было много и все они были пропитаны радостью. Да, Итан не любил меня, но я никогда не чувствовала себя рядом с ним несчастной. Или ненужной. Возможно, поэтому я никогда не смогу ненавидеть его. И, возможно, поэтому я так сильно хотела с ним поговорить – чтобы не дать яду недосказанности отравить то прекрасное прошлое, что у нас было.
– Я…знаешь, как ни странно, чувствую тоже самое, что и ты, – призналась я и, кажется, впервые за эту встречу действительно искренне улыбнулась парню.
Итан выдохнул с явным облегчением. Подозвав официантку и заказав себе кофе (разумеется, без сахара), он спросил:
– Почему ты так сильно хотела со мной поговорить?
Я пожала плечами:
– Не люблю недосказанность. Кроме того, мне бы хотелось попытаться сохранить с тобой хорошие отношения. Наши семьи – они ведь дружат. А значит, нам так или иначе придётся видеться. Не хотелось бы портить наши совместные посиделки руганью и попытками всадить нож в горло друг друга.
– Я бы так с тобой не поступил, – тут же вскинулся Итан.
– Знаю, – кивнула в ответ, – Но я говорила о себе.
Усмехнувшись и отпив