другие вожди и правители. Война будет длиться, пока не полягут все.
— Мы готовы к войне, — упрямо пробормотал Элла.
— Но ее можно избежать, — промолвил Артур. — Можно заключить мир между нами, между нашими народами. Кровопролитию придет конец, а захваченные земли останутся в твоем владении.
— Как это может быть? — с опаской спросил сакс.
— Я дам вам землю, — ответил Артур, — в обмен на твою клятву.
— Какую клятву?
— Не воевать против моего народа. Это первое. — Артур пальцем провел по земле черту. — Оставаться по эту сторону Уз.
Он провел вторую черту. Элла внимательно следил за ним.
— Что еще?
Артур провел третью черту и сказал:
— И вернуть тех моих сородичей, кого вы обратили в рабство.
Элла с подозрением разглядывал черты на земляном полу, словно это уловка, которой Артур хочет его поймать.
— Если я не соглашусь? — сказал он наконец.
— Ты будешь мертв еще до Бельтана.
Сакс набычился.
— Я не боюсь.
— Я боевой вождь Британии, — напомнил ему Артур, — и усмирил всех, кто восстал против меня. Я добьюсь мира для этой земли, Элла. Сегодня я предлагаю мир по доброй воле... завтра я завоюю его мечом.
Это было сказано с такой убежденностью, что Элла нимало не усомнился в словах Артура. Несколько мгновений он смотрел на дождь, потом встал и вышел наружу.
— Скоро мы получим ответ, — сказал Артур.
Мы с Каем неуверенно переглянулись, не зная, что и сказать. Снаружи стучал дождь, заполняя водой следы. Наши лошади стояли мокрые и несчастные, опустив головы, с их грив бежали ручьи.
— Не тревожься, брат, — сказал Артур. Я повернулся и увидел, что он смотрит на меня. — Верь. Мы делаем Божье дело, и Он нас не оставит.
Я кивнул, попытался выдавить улыбку, но только пожал плечами.
— Интересно, так и будет сегодня лить весь день? — пробормотал Кай.
— С чего бы сегодняшнему дню быть лучше других? — отозвался я.
— Мужайтесь, — сказал Артур, — дождь нам только на руку. Никто не любит сражаться под дождем, тем паче саксы.
— Верно, — с сомнением выговорил Кай.
Мы сидели довольно долго, и я уже начал подумывать, что Элла про нас забыл. Однако, когда я уже собрался встать и размять ноги, снаружи послышался шум. Кто-то кричал, сбежалась изрядная толпа. В ответ на крик послышались шипящие угрозы на варварском наречии. Зазвенела сталь.
Я хотел встать, но Артур потянул меня обратно.
— Сиди. Нам встревать не след.
Он был прав, тем не менее мы, вытянув шеи, выглянули из-за полога. Я видел только спины столпившихся у костра варваров. Однако, судя по возгласам и бряцанию стали, там шел поединок.
Бой кончился так же быстро, как начался. С гудением — согласным или осуждающим, я не понял — толпа разошлась.
Через мгновение в шатре вновь появился Элла. Он был перепачкан глиной и тяжело дышал. Из глубокой царапины на груди капала кровь, но саксонский предводитель улыбался, опускаясь на бычью шкуру. Он взглянул на Артура, и на широком лице мелькнула слабая тень чувства. Не знаю, что это было. Гордость? Раскаяние? Благодарность?
— Будь по-твоему, — сказал наконец Элла.
— Ты не пожалеешь об этом, Элла, — промолвил Артур. — Верь мне, я прослежу, чтобы твоим людям не чинили обид.
Поднялся полог, вошел сакс с круглым щитом, на котором стояли два длинных рога — у варваров такие в большой цене. Щит поставили между Артуром и Эллой.
Элла поднял кубок и подал Артуру.
— Was Hael! — произнес он и, взяв другой кубок, одним глотком проглотил содержимое. Артур отпил и передал кубок мне. Я пригубил кисловатую бурду и протянул рог Каю, которому пришлось допить остальное.
Элла смотрел на нас и сопел, потом, схватив кинжал, набросился на бычью ляжку, отхватил кусок и протянул Артуру. Второй кусок он отрезал себе и принялся пожирать мясо, отрывая его зубами.
Артур несколько раз откусил и передал мясо мне, а я, в свою очередь, Каю.
Элла по-прежнему смотрел на нас и, когда мы закончили, одобрительно засопел. Я понял, что это какой-то ритуал. Теперь, когда он завершился, Элла смотрел на нас с неожиданным расположением. Он указал рукой на кубки, и слуга, собрав их, вышел вместе со щитом.
— Мы вместе пили пиво и ели мясо, — сказал Элла. — Теперь я принесу клятву, которую ты просишь.
Артур покачал головой.
— Не клянись, просто скажи мне, что будешь соблюдать мир, как мы с тобой порешили.
— Буду соблюдать, — отвечал Элла, — и люди мои тоже.
— Хорошо, — с улыбкой промолвил Артур. — Мир наступил. Да будет проклят тот, кто его нарушит.
Предводитель саксов смотрел недоуменно. Он медленно покачал головой.
— Какой залог ты возьмешь?
— Я не прошу залога, но верю, что ты будешь всеми силами хранить мир, заключенный сегодня нами.
Элла на мгновение задумался, потом тряхнул головой, встал и жестом велел нам следовать за ним. Мы вышли и увидели стоящую под дождем девушку. Ее тонкие плечи укрывала мокрая шкура. Элла объяснил, что это дочь его сестры, ближайшая родственница, которую он, по саксонским обычаям, призван беречь, как зеницу ока.
— Ее зовут Бехрта, — сказал Элла, подзывая племянницу. — Вручаю ее вам. Если я нарушу мир, убейте ее.
Артур медленно покачал головой.
— Я вижу всю искренность твоих намерений. В заложниках нет нужды.
Но предводитель саксов стоял на своем.
— Это не для меня, Wealas, это для них. — Он указал на застывших в ожидании воинов.
— Они должны знать, чем я поручился за этот мир.
Теперь и я понял, в чем дело. Девушка из знатного саксонского рода, со временем она может стать королевой у своих соплеменников. Отдавая ее Артуру, умный вождь, как мог, скреплял заключенный мир.
Артур повернулся к Каю.
— Она едет с нами. Посади ее на мою лошадь.
Кай подошел, ласково взял девушку за руку и повел к лошади.
— Поедешь со мной к Окте? — спросил Артур, вновь поворачиваясь к Элле. — Я хочу и с ним заключить мир на тех же условиях.
— Завтра поедем, — кивнул Элла.
Мы сели на коней и повернули к реке. Проезжая через лагерь, я увидел нагое тело сакса, которого Элла убил во время короткого спора возле