Читать интересную книгу Агент Тартара - Борис Иванов

— Рано вы поднимаетесь, агент, — приветствовала его Анна.

— Да и вы тоже — ранняя пташка, мисс сопровождающая, — ответил комплиментом на комплимент Ким. — Успели заморить своего червячка?

— Ох уж эти мне банальные шутки...

Анна достала зажигалку и пару раз щелкнула ею впустую.

— Вам действительно не дают спать здешние шедевры, агент?

— Да вот, — Ким улыбнулся, — хотел напоследок посмотреть «Девушку с тюльпанами» Годфруа. Но нашел девушку с зажигалкой.

— Меня подняли мои подопечные. Они по утрам всегда приходят сюда покувыркаться в невесомости. А потом — пофехтовать или заняться еще чем-нибудь в этом духе. А я каждый раз после этого отсиживаю полчаса аутотренинга. В позе лотоса. Чтобы успокоиться. Представляете, если кто-то из них грохнется с двадцати метров на те железяки внизу? Или по ошибке снесет другому голову этим дурацким ножиком...

— Они с ними не расстаются?

— Никогда. Даже спят с ними. Это называется «второй малый меч». Первый — поменьше — им торжественно вручают в семь лет. Представляете? Железяку, которой запросто можно отправить человека на тот свет. А вот такой — второй — как раз в четырнадцать. Перед Первым Странствием. Есть у них такой институт... А настоящий Меч они получают, только совершив первый подвиг. И с ним уже и ложатся в могилу. Вот только если кто Меч — не важно какой, большой или малый, — потеряет или осквернит, то он уже и за человека считаться не будет. Отправляется в изгнание, в услужение магам — темным и светлым — искупать вину и добывать себе Меч у разбойников или колдунов. Так что им эти кочережки дороже жизни.

— А там, на Чуре, действительно есть разбойники и маги с колдунами?

— Разбойники — это вполне вероятно. Они всюду есть. А маги и колдуны... Ну, по крайней мере кого-то они так называют.

— Вам, похоже, нелегко приходится с этими ребятами? — спросил Ким, приглядываясь к игре маленьких фигурок на дне светлого колодца.

Анна пожала плечами:

— В каком-то смысле — наоборот... С ними легче, чем с обычными детьми. Легче, чем даже со взрослыми. Они очень самостоятельны. Уверена, что они нигде не пропадут. В крайнем случае их Псы не дадут им наделать глупостей...

— Они, я вижу, на вас большое впечатление произвели — эти Псы... — улыбнулся Ким.

— Произвели... И производят.

Анна достала пачку сигарет и оглянулась — поискала глазами запретительный плакатик. Не нашла и протянула пачку Киму. Тот несколько смущенно развел руками. Анна оценила его воздержанность движением левой брови и закурила сама.

— Странно, агент, в моем представлении вы обязательно должны были курить... Может быть, даже трубку. Как Шерлок Холмс.

Ким еще раз мысленно «поблагодарил» Ника Стокмана за неистребимый табачный дух, пропитавший все предметы, хоть раз побывавшие в его офисе, включая и самую плоть и личные вещи младшего напарника, и с виноватым вздохом оперся о перила галереи. В отличие от «благоухания» стокмановского курева сигарета его собеседницы испускала странноватый аромат, незнакомый агенту.

— Эти Псы... — продолжила Анна, тоже облокачиваясь на перила. — Они не просто их любимцы... Вовсе не домашние песики...

— Это я уже заметил, — признал Ким. — Что за табак вы курите? Впервые слышу такой запах.

— О, это — моя слабость... — Анна покрутила сигарету перед глазами, словно любуясь ею: — «Голуаз» — прямая поставка из Метрополии. Земной табак. Настоящий. С канцерогенами. Я пол-оклада извожу на сигареты. Плоды дурного воспитания. Родители вечно пропадали в командировках. Воспитанием занималась бабка и баловала меня, заразу, как могла. Разрешала все... А с Псами вам придется подружиться, если хотите этих ребят узнать поближе.

— А у вас это получилось, мисс сопровождающая?

— Только отчасти. Только отчасти, агент... Но без них я просто пропала бы, без этих зверюг... Они их держат в ежовых рукавицах — обоих мальчишек.

— Я их все еще слегка путаю, — признался Ким. — Который из них Ган? Тот, что повыше?

— Да. И волосы у него чуть темнее. Его Пес — Оррн. Они из северных колодцев... Это у них города так все еще называются — колодцы. Такие убежища были во время войны. Потом, когда появилась возможность жить на поверхности, они стали вокруг них селиться. А большинство все еще так и живет под землей. А тот, что пониже и светлее, — Фор. Его Пес — Ширра. Они оба — типичные Проводники. Есть у них такое сословие... А этот Валька Псам понравился. Значит, и моим подопечным — тоже. Хотя на Земле они ни с кем близко не сходились. Странно.

— Он к себе располагает, — согласился Ким. — Я каждый день пью с ним чай. Ему здесь одиноко. Он вообще не типичный земной паренек. Словно и не оттуда...

Анна тревожно глянула на него:

— Вам тоже так показалось? Знаете, агент, он так одолел меня расспросами о тамошней — земной — жизни, что я сама так подумала... И потом... Он же ведь и сам про себя говорил иногда. Ну, что-то рассказывал про своих друзей из Новой Зеландии — из города, который он назвал так: Южная Манурева... А такого города нет, я случайно это знаю — родители в тех краях проводят отпуск. Так вот, городу этому давным-давно вернули его настоящее, первоначальное имя — Окленд... Это у них там, сразу после распада Империи, поветрие такое было — всему давать национальные имена. И возрождать языки: папуасов учили говорить по-папуасски, а маори — по-маорийски. Потом это очумение быстро прошло. И про эту Южную Мануреву никто и не помнит... Тем более никто из детей.

— Помню — я сам еще только читать-писать учился... У нас Комсомольск-на-Амуре тоже как-то смешно называли некоторое время... Не помню как. О Псах Чура рассказывают легенды... — припомнил Ким.

— И недаром, — кивнула Анна. — Они там — на Чуре — чуть ли не главнее людей. Они по сравнению с нашими собачками — богатыри-долгожители.

— Ну, положим, и у нас теперь научились жизнь продлевать не только людям Особенно в Метрополии.

Тут Ким был в курсе дела. Кошачье-собачья геронтология в Федерации развивалась чуть ли не быстрее, чем собственно человеческая. Богатые владельцы домашних любимцев готовы были платить немалые денежки за возможность не расставаться с ними до конца своих дней.

— Чур все равно нам тут дает сто очков вперед.

Анна задумчиво присмотрелась к происходящему внизу. Там, похоже, Ширра на свой, собачий, манер сурово отчитывал Фора.

— Они всю жизнь проводят вместе — Человек Чура и его Пес. И если кого-то судят за какое-нибудь прегрешение, то судят обоих. Человека судят люди, а Пса — Псы. Стая.

— Вы о них как о разумных существах говорите, мисс сопровождающая...

— А они и есть разумные, мистер агент. Сапиенс. Только про это пока не дознались наши яйцеголовые. С них и так хватает проблем с тремя разумными расами в Космосе. А Псы, кстати, умеют говорить — по-своему. И мальчишки их понимают. И с ними говорят так же.

— Серьезно? Я думал, что они так играют. Дразнятся...

Ким тоже присмотрелся к происходящему внизу. Там, похоже, конфликт был исчерпан, а мальчишки наконец заинтересовались спортивными снарядами, расположенными вокруг крытого бассейна.

— Они и человеческую речь понимают?

— Понимают, но... Но, наверное, только отчасти. И в основном — чурские наречия. К галактическому пиджину они еще не привыкли. А к собственно земным языкам — тем более.

— Ну что ж... У вас, получается, хорошие помощники. Просто прекрасные.

— Прекрасные... — согласилась Анна. И вдруг резко махнула рукой: — А на самом деле — тяжело мне с ними мальчишками, и с со всеми! Страшно тяжело! С собаками их!

Она огляделась вокруг, пытаясь найти, куда бы определить окурок. Метрах в трех, в сторонке, сервисный автомат давно уже с неодобрением ожидал, когда же этот последний поступит в его распоряжение.

— У них... У них ведь никакого чувства ответственности нет — ни у Гана, ни у Фора...

Анна одарила мини-робота дымящимися останками сигареты и задумчиво покосилась на небрежно сунутую в карман пачку.

— У них вообще только две движущие силы, у этих разбойников — кодекс чести, который понять невозможно, и любопытство. Исследовательский рефлекс. Если бы не Псы, они бы уже в реактор забрались. Или обшивку корабля разобрали бы. Думаете, я шучу?

— В Метрополии у вас с ними, верно, еще больше проблем было?

— Еще бы. Чего только стоило их вернуть из похода в Гималаи. А когда они сами соорудили плот и на нем чуть не ушли в океан... И учтите — я не просто как телохранитель к ним приставлена. У меня — политическая миссия. Я должна их, Людей Чура, сделать друзьями Людей Федерации...

— Включая таких их представителей, как Кривой Император?

Анна хмыкнула. Засунула сигареты глубже в карман — от греха подальше — и уточнила:

— Конечно, имеется в виду в основном Метрополия. А в Метрополии — старушка — Земля. Наша, так сказать, витрина. Но она-то им как раз меньше всего пришлась по вкусу...