часть знала только свою часть и играла свою роль. Усташам не было дела до французского министра, а тем, кто из полицейского калибра стрелял в Барту, было совершенно все равно, что там происходит с главой Югославии. Но ведь некие силы не только спланировали этот сложнейший по исполнению теракт, но и осуществили его, координируя обе «половинки».
А странное оказание помощи министру, которое и привело к его смерти – как могли это организовать немцы? Никак. Так кто же тогда координировал убийство в Марселе?
В том же самом 1934 году (25 июля) в Австрии местные нацисты-эсесовцы устроили попытку госпереворота, в ходе которой застрелили 42-летнего федерального канцлера и министра иностранных дел страны Энгельберта Дольфуса. Так вот, Адольф Гитлер открестился от любого участия Германии в этом деле. Почему? Да потому что в 1934 году у Третьего рейха еще нет ни армии, ни флота, ни авиации, ни тяжелого вооружения. Большая ошибка переносить германскую мощь образца 1939 или 1941 года на самое начало правления Гитлера.
Теперь, когда мы убедились, что король Югославии был всего лишь предлогом для устранения главы МИДа Франции, который ехал рядом с ним в автомобиле, самое время разобраться, чем же был не мил Жан-Луи Барту германским спецслужбам или иным организаторам террористического акта. На момент смерти это был один из самых авторитетных французских политиков: впервые избранный в парламент в 1889 году, он с 1894 года занимал различные министерские посты, в целом проработав в политике порядка 45 лет! С 22 марта по 9 декабря 1913 года Луи Барту даже был премьер-министром Франции. Это ответственный человек, кого Республика выдвигала для решения сложнейших политических задач. К примеру, именно он в 1923–1926 годах был председателем Репарационной комиссии, которая обдирала проигравшую Германию как липку. Позднее будут писать, что он был одним из первых западных политиков, осознавших опасность фашизма, а мне кажется, что Жан-Луи Барту был патриотом Франции, который не только не любил германского соседа, но и видел опасность возрождения мощного немецкого государства. Тут не надо даже уходить в исторические дебри, ведь опыт французов с середины XIX века по середину XX века наглядно говорит: есть мощный Рейх – нет французских Эльзаса и Лотарингии; нет мощного Рейха – есть во Франции и эти две провинции, и спокойствие и безопасность. В этом смысле слабая Веймарская республика на территории Германии была для Луи Барту залогом мира и процветания Франции. А для этого можно использовать и тех, кто ему лично, как консерватору, может и не слишком симпатичен. Поэтому Барту выступает активным сторонником совместной с Советским Союзом политики коллективной безопасности. Понимая, что Гитлер приведен к власти для войны с СССР, Сталин предлагал заключить оборонительное соглашение, которое гарантировало бы агрессору одновременную войну и на Западе, и на Востоке. В Париже эти инициативы просто игнорировались. Лишь приход Барту в МИД изменил ситуацию, дело сдвинулось.
В этот раз Луи Барту стал министром иностранных дел Франции 9 февраля 1934 года, и ровно в этот день был заключен Балканский пакт между Югославией, Румынией, Грецией и Турцией. Участники договора взаимно гарантировали безопасность и неприкосновенность своих границ. Конечно, Жан-Луи Барту думал не о безопасности СССР, но в рамках своего понимания безопасности Франции он старался создать так называемый Восточный пакт, куда, помимо Советского Союза и Франции, должны были подключиться Польша, Чехословакия, Румыния и Югославия[220]. В довершение этой схемы Барту собирался включить в формируемую систему безопасности еще и Италию[221]. Несмотря на свой возраст, он проявлял недюжинную энергию: в 1934 году посетил Варшаву, Прагу, Бухарест и Белград. 25 апреля 1934 года в Милане между Францией и Италией было заключено торговое соглашение, положившее конец напряженности между странами. Да, собственно говоря, и государственный визит югославского короля во Францию был частью той антигерманской схемы, которую создавал Луи Барту! Его Восточного пакта – для завершения создания которого глава Югославии и приехал во Францию[222].
Муссолини прислал Барту приглашение прибыть в Рим для переговоров, собираясь приехать во второй половине октября, но 14–15 июня 1934 года в Милан в гости к дуче приехал Гитлер. В Германии все прекрасно понимали. Луи Барту был политик, который идейно и всеми силами работал на создание такой ситуации в Европе, которая просто исключала возможность для Гитлера сделать все то, что он с подручными вскоре сделал: развязать Вторую мировую войну, убить десятки миллионов людей, разрушить экономику целого континента. А как же тогда доллар станет мировой резервной валютой? Никак не станет. Поэтому любой, кто своими действиями – вольно или невольно – мешал созданию мощного Третьего рейха, тот стоял на пути доллара и мировых банкиров. И его следовало убрать… 17 октября 1934 года, то есть буквально через несколько дней после убийства Барту и Александра I, главная газета гитлеровской Германии «Народный наблюдатель» (Фелькишер беобахтер) прокомментировала возможное изменение политики Франции: «Ближайшую цель Барту – создать в рамках далекоидущего антигерманского плана «модус вивенди» между Югославией и Италией – будет гораздо труднее осуществить после гибели двух лиц, игравших такую большую роль».
Барту до своей гибели пробыл на своем посту ровно восемь месяцев, но стал основной фигурой и в разработке Франко-советского договора о взаимопомощи. Правда, подписали его уже в 1935 году с его преемником Пьером Лавалем. Вот только Пьер Лаваль договор-то подписал, но в дело его не пустил. Когда в 1938 году Гитлер будет требовать от Чехословакии отдать Судеты, этот «деятель» Франции, вместо того чтобы совместно с СССР гарантировать безопасность Праги, давил на чехов, чтобы они согласились на условия фюрера. В итоге советско-французский договор был просто Парижем проигнорирован, как не было его[223]. Кстати, говоря, а что еще сделал Пьер Лаваль? А это он сдал Францию Гитлеру летом 1940 года…
Югославское правительство охарактеризовало произошедший теракт как «покушение против существующего в Европе порядка», жалоба на Италию как организатора покушения, на чьей территории размещены лагеря усташей, была подана в Лигу Наций. Интересную позицию заняла Англия[224]. Министр иностранных дел Д. Саймон заявил югославскому посланнику, что если Югославия будет настаивать на выдвижении своего обвинения против Италии и Муссолини, начнет из-за этого военные действия, то Англия не окажет помощи Югославии. Не поддержала югославов и Франция: сменивший Барту на посту глав МИДа Пьер Лаваль не только сказал те же слова, что и его британский коллега, но и воспротивился срочному созыву чрезвычайной сессии Совета Лиги Наций. Он заявил, что такой шаг не соответствовал бы задаче разрядки