что это нам даст?
Он сразу почувствовал самое слабое место моего плана.
– Мы будем за ним наблюдать и обязательно поймем, как снять перстень! Обманем, обхитрим – придумаем что-нибудь! – Меня вдруг озарило. – Я могу прокрасться в его комнату, пока он спит, и стащить перстень с пальца. У него и подозрений не возникнет, что тихая и послушная Вивиана Арчер представляет угрозу! А еще…
Вот теперь настало время назвать истинную причину, почему я хотела попасть в дом герцога. С того момента, как я увидела глаза Латифы, я знала, что не могу бросить ее там одну.
– Латифа провела бок о бок с герцогом несколько лет, она знает его как облупленного. Вчетвером мы обязательно что-нибудь придумаем!
– Не побоишься оказаться лицом к лицу с этим человеком, Ви? – хмурясь, спросил Яр. – Он кажется трусом, но я и прежде видел таких людей – он опасен.
Он беспокоился за меня – на сердце потеплело.
– Чего мне бояться? – сказала я, хорохорясь. – Ведь вы всегда будете рядом – ты и Хафиз. И Латифа…
***
Герцог Алдан сидел на софе, я на банкетке у камина. Грела руки о чашку с горячим морсом, который мне принесла служанка, и исподтишка разглядывала герцога. Вид у него был еще более затрапезный, чем накануне: тонкие волосы венчиком встали над головой, на щеке засох яичный желток, оставшийся там с завтрака. Если с самого детства не видишь себя в зеркале, неудивительно, что собственная внешность перестает интересовать.
Хозяин дома в свою очередь рассматривал меня и молчал. От его пристального взгляда по рукам бегали мурашки. Я бы совсем струхнула, но справа и слева от банкетки, будто невидимые стражи, застыли Яр и Хафиз.
Я уже рассказала герцогу свою историю, умолчав и переврав многие факты. Да, напали разбойники. Да, в этот вечер было объявлено о моей помолвке с Адрианом Дейтоном. Но разве родители не должны были заручиться моим согласием в таком серьезном деле? Вы ведь видели, герцог, как Адриан обращается со мной, своей невестой. Я удрала от разбойников, но мой жених ничуть не лучше них. К счастью, мой джинн помог мне скрываться все это время. Но сколько можно скитаться по чужим домам, пора вернуть свой! Я и в прошлый раз приходила за помощью, но, увы, пришлось сделаться невидимой, чтобы не попасть в руки Адриана. Мне жаль, что мы с моим джинном так напугали вас своим появлением, ваша светлость.
Мне совсем не нужно было стараться, чтобы выглядеть взволнованной, – у меня на самом деле тряслись поджилки.
*** 41 ***
– Станьте моим опекуном, – прошептала я. – Защитите от Адриана. Мне больше не к кому обратиться.
И, подумав, добавила:
– Отец всегда отзывался о вас как о достойном и честном человеке.
Вранье чистой воды! «Чудак и затворник, помешанный на артефактах. Люди его не интересуют», – вот что говорил папа. Однако надо было как-то польстить герцогу и объяснить, почему я выбрала именно его.
– Бедняжка Вивиана, – нарушил молчание герцог. – Я видел тебя однажды. Тогда ты была розовощеким младенцем, теперь же превратилась в настоящую красавицу.
Я смущенно опустила глаза.
– Нелегко тебе пришлось. Совсем одна, если не считать опасного существа – пленника этого браслета.
Так-так, герцог клюнул. Он старался не смотреть на мое запястье, где, почти полностью скрытый рукавом, поблескивал браслет, но совершенно точно думал лишь о нем.
– Он тебе больше не нужен, Ви. Ты ведь знаешь, как коварны джинны. Счастье, что твой не довел тебя до гибели в первые же дни.
О, он очень старался, мой Яр. Еще бы немного, и я болталась бы в петле!
– Отдай его мне, и я сохраню его должным образом как твой опекун и защитник.
– Браслет дорог мне как память об умершем брате. – Голос дрогнул, и на этот раз в нем не было притворства. – Но я, конечно, отдам вам браслет, как только вы станете моим опекуном, дорогой… дядюшка? Позволите ли вы называть вас так?
Я искоса взглянула на герцога. Он выглядел немного разочарованным: еще бы, девчонка-то не захотела так просто расстаться с артефактом.
– Да-да, моя бедная девочка, называй меня дядюшкой. Очень скоро мы уладим все формальности и я стану твоим официальным опекуном.
Герцог протянул вперед вялую руку, и я не сразу поняла, что он предлагает припасть к ней почтительным поцелуем. Омерзительно! Но мне необходимо до конца играть свою роль обездоленной сиротки. Я ткнулась сжатыми губами в тыльную сторону ладони – сухая прохладная кожа пахла воском, которым герцог натирает витрины в хранилище.
Когда я вернулась на свое место, меня трясло уже по-настоящему.
– Ви, это просто игра, – тихо сказал Яр, стоящий за моей спиной. – Представь, что мы разыгрываем спектакль. Сделай глубокий вдох. Вот… Молодец, зайчишка.
Хорошо ему говорить! Это не ему в лицо тыкали мумифицированные конечности! Подумала, но тут же устыдилась: Яру приходится куда хуже.
– Благодарю вас, дядюшка, – протолкнула я через непослушные губы.
– Пока готовятся документы, ты останешься в моем доме, Вивиана. Не волнуйся за Адриана, я этого сосунка и на порог не пущу! Но ты ведь не против, если в бумагах будет прописано, что я как твой опекун получу браслет Папилио? Он будет храниться в моей коллекции.
– Не против, – прошептала я, чувствуя себя страшно виноватой перед Яром, хотя и не собиралась на самом деле отдавать герцогу артефакт.
Хорошо хоть он ничего не знает о кувшинчике и Хафизе. Я украдкой посмотрела на оттопыривающийся карман платья.
– Позволишь взглянуть на браслет? – вкрадчиво спросил герцог.
Он уже открыто пялился на поблескивающий из-под манжеты краешек артефакта и едва ли не облизывался, будто кот, учуявший сметану.
– Н-нет… – пробормотала я.
Яр говорил, что герцог может прочитать его подлинное имя, а нам это не нужно. Будущий опекун помрачнел, я постаралась сгладить впечатление:
– Память о брате, понимаете? Это все так тяжело для меня. Но я обязательно покажу, дядюшка. Позже. А пока… не хотите ли познакомиться с моим джинном?
Яр, прости-прости! Я не видела сейчас его лица, но предполагала, что глаза моего джинна потемнели, а губы сжались.
– Он у меня смирный, – поспешно добавила я, намекая Яру, что сейчас не время для каверз.
– Смирный, вот как? – Герцог недоверчиво хмыкнул. – В первый раз встречаю смирного джинна. Чем ты его так растрогала, Вивиана?
Я скромно пожала плечами, потупившись. И неожиданно для себя самой поняла, что мы с Яром прошли долгий и непростой путь. Где тот монстр, который хотел съесть меня с потрохами? Тот,