ведущей в сам замок. Ник пристально за ним проследил, как бы невзначай замешкавшись на улице, его подтолкнули в спину, загоняя внутрь помещения.
Нас вели коридорами, по бокам горели факелы, пол оказался деревянным, в целом было влажно и после солнечной погоды прохладно. Нас завели на большую лестницу, и мы поднялись наверх. Там ждал человек в балахоне. Он указал рукой на широченную лавку, стоящую около двери, а сам вошел в комнату.
Мы нервничали. Вокруг было слишком много вооруженных людей. Нас сопровождали пять самых крупных стражников, от них попахивало немытыми несколько дней телами.
Появился человек в балахоне и махнул стражникам, чтобы они загнали нас в комнату. Ник зло зыркнул на них и пошел сам. Первый.
В помещении, куда нас привели, было светло, высокие окна, на стенах висели карты местных земель. Карты! Нужно повнимательнее их рассмотреть. Посередине стоял огромный вытянутый стол. За ним сидел человек в балахоне, похожем на тот, что мы уже видели, разница только в росписях на рукавах. Их испещряли белые символы. Грубо сколоченные стулья расположились по бокам.
На входе стояло два быка. Так называют охранников в клубах, куда берут исключительно физически развитых людей. Они выглядели довольно грозно. Во внушительных железных панцирях, с длинными клинками в ножнах, они казались опаснее сопровождения, которое осталось в коридоре. Нас было в помещении девять человек. Два солдата, человек, который нас сюда привез, и неизвестный во главе стола.
Он поднял на нас глубоко посаженные глаза. Коротко острижен, черноволос, гладко выбрит, в отличие от нас. В его посадке чувствовалась стать. Похоже, локальный представитель власти, рангом повыше, чем уже знакомый нам.
Он что-то спросил. Сашка взял слово. Разумеется, человек его не понял. Саня говорил про то, что мы пришли с миром, и прочее. Человек не понимал нас и удивленно хмурился. Он о чем-то спросил своего подчиненного, они поговорили. Тот, что был меньше рангом, вышел из комнаты. Второй нас рассматривал, как товар на рынке, заглядывал в наши лица, смотрел на руки. На обувь. На одежду. Словно старался составить свое представление о том, что мы за фрукты такие.
Его подчиненный вернулся, он тащил охапку книг. Пройдя мимо нас, он поставил их на стол возле своего начальника. Тот начал перебирать их. Выбрав одну, указал на стол перед собой. Приглашал сесть. Мы переглянулись и сели. Раскрыв книгу перед нами, он предложил прочесть ее.
Сашка, сидевший ближе всех к нему, взял фолиант в руки и уставился на первую страницу.
— Ну что там? — Ник привстал, заглядывая в страницы. Человек странно на него посмотрел, но ничего не сказал.
— Не знаю, книга. Но на непонятном языке, вообще странная вязь из символов. — Сашка передал книгу остальным. Никто ничего не смог прочесть. Но том был внушительный, когда я взял ее, то оценил качество работы. Плотные бумажные страницы, качественные чернила и обложка из жесткой кожи. Увесистая.
Сидящий не расстроился. Взял следующую и протянул Сашке, эту же он забрал обратно и положил слева от себя.
Мы пересмотрели все книги и ничего не смогли понять. Мужчина начал раздражаться. Он брал определенные экземпляры и зачитывал вслух отрывки из них. Контакта не было. Тогда он взял пустой листок и чернила. Схематично сделал пять рисунков, сопровождая каждый словом. Протянул листок Саше. Я подсмотрел, что там было. Мужчина схематично изобразил дерево, солнце, стул, стол и книгу. Весьма искусно, кстати, изобразил, с фантазией, сразу становилось понятно, что изображено. Рисунки занимали левую сторону листка. Правая пустовала, но была расчерчена линями во избежание перепутывания. Он что-то сказал, указывая на листок. Его подопечный протянул нам стеклянную баночку с чернилами и перо.
Саша принял предметы и непонимающе посмотрел на нас.
— Похоже, он хочет, чтобы ты написал то, что изображено, — я подсказал ему. — Макай перо в чернила и пиши напротив каждого рисунка, что это.
— Да уж. Как в классе коррекции. — Ник скептически хмыкнул. Он тоже успел рассмотреть, что там было.
Мы по очереди с горем пополам написали пером слова. Писать было жутко неудобно, нужно было следить за тем, чтобы капля чернил не упала на листок, чтобы чернил не было слишком много. И самое раздражающее — перо приходилось постоянно макать в тару. Чернил хватало ненамного.
Пока мы писали, присутствующие с интересом наблюдали за нами. Видимо, они не надеялись, что мы умеем писать. Каждый из нас написал по пять слов. Почерк был у всех разный, но вполне читался. Кто-то использовал печатные буквы, а кто-то прописные. Но можно было проследить родство букв.
— Да он никак наш язык расшифровывает. — Ник удивленно поднял брови.
— Надо помочь ему. — Саша обвел всех взглядом, остановившись на Нике. Тот примирительно поднял руки.
Главный жестами попросил прочитать вслух то, что мы написали. Каждого. Это было так долго, он буквально заставлял повторять все слова. Мы могли закрыть глаза и просто повторять много раз слово «дерево». А он слушал. Потом появились другие листы, с другими изображениями. Человек. Рука. Палец. Нога. Зубы.
Так продолжалось долго, уже стемнело. А мы все сидели и повторяли эти дурацкие надписи, меняя изображения. Человек, казалось, не устал. Некоторые вещи мы не узнавали. Например, какой-то странной формы каменную глыбу. На этом моменте Ник ударил по столу рукой, закрывая ответы всех нас.
— Блядь. Он пытается узнать, что мы знаем об этом мире. — Его лицо выглядело чертовски серьезным. Было непонятно со стороны, о чем он говорит.
Человек внимательно посмотрел на Ника, вздохнул и положил руку на огромную кипу бумаг вокруг него, бумага начала распадаться на полупрозрачный дым. В это время человек закатил глаза и начал впитывать этот дым рукой.
Затем он протянул руку к другой стопке, это была вторая. Затем третья. Последняя. Его мелко трясло, руны на рукавах начали светится. Он сложил руки перед собой, как будто держит на кончиках пальцев баскетбольный мяч. В центре начала формироваться сфера из похожего дымка, только желтого цвета. Он был как будто бы золотой.
Мы завороженно смотрели на это. Магия. Магия, черт ее дери! Она была в этом мире. Это поразительно! Невероятная красота. Совершенство. Идеальная форма линий. Геометрия. Она была превосходна до зубной боли. Удивительно…