дозрел.
Вышел он на этот раз подгоревшим снаружи, местами аж чёрным, зато внутри мясо было розовым – самое оно, кстати, если на мой вкус. Остальные наши тоже вполне одобрили, и только Юлька с Наташкой морщились. У Юльки глаза полезли на лоб, когда я, сняв кусок мяса с шампура, срезал с него ножом слегка подгоревшую корку, с аппетитом слопал её сам, а розовую сочную мякоть порезал на совсем маленькие кусочки и принялся кормить ими Волния. Тот, хоть и налопался уже каши, дегустировал их с удовольствием – даже без вина, которое ему, естественно, никто давать не собирался. Наташка тоже как-то насторожилась – вычитали обе где-то, будто рано якобы карапузам мясо давать. До хрена они тут понимают, кошёлки! А чем, спрашивается, наши предки кроманьонцы десятками тысячелетий всю мелюзгу свою кормили, пока не знали земледелия, и не из чего было им варить те каши? Если в меру, а порода здоровая – как может повредить то, что не вредило сотням поколений предков? Может, оттого они и в шоке, что порода? Ну и хрен с ними…
Потом, наевшись, мы выпили вина, Велия снова забрала у меня спиногрыза, а мы с нашими раскурили сигары из привезённого нами хорошего запаса. Хоть и ни разу не фирменные «HAVANA-CLUB», но едва ли сильно хуже – настоящие кубинские. И снова Юлька зыркает недовольно – для неё слишком крепко. Ну, я же и так давно в курсе, что я сволочь и эгоист, и мне правда в глаза не колет, гы-гы!
Поскольку самые глобальные и основополагающие вопросы бытия мы как-то в основном успели уже обсудить, а что не успели – пока временно замяли, переключились на мелкие и пустяковые. Тут за время нашего с Васкесом и Велтуром отсутствия немало чего произошло! Если по убыванию степени важности, то вот как это выглядит.
Во-первых, Мириам тоже скоро родить должна, а поскольку, если строго между нами, это вышло не без моей помощи, так тоже помозговать надо на предмет нормального человеческого образования для этого конкретного потомка одного олигарха из Утики.
Во-вторых, Серёга тут без нас не только Юлькин троллинг стойко переносил, но иногда ещё и плодотворно работать в этих условиях как-то исхитрялся. В числе прочего – нашёл источник калийной соли. В принципе-то она и здесь есть, и в Испании местами, но грязновата, очищать надо, да и не открыта же ещё, искать загребёшься, а вот сицилийская давно уж известна и используется на удобрения. А отделить её от нормальной поваренной легко – в сицилийских залежах у них цвет разный. И вывозится даже в этом качестве, так что заказать и купить в нужном количестве и недорого – ни разу не проблема. Нет, мы бы её на крайняк и так получили – ага, из обыкновенной поваренной и поташа, который ведь основную часть обыкновенной золы составляет. Реакция настолько несложная, что даже моих невеликих химических познаний на неё за глаза хватило бы. Но это ведь и лишний геморрой, а на хрена он нужен, когда готовую калийную соль достать можно?
А нужна она нам для капсюльного состава. Точнее – для пистонного. Детские пистоны для игрушечных пистолетиков все помнят? Ну так и чем это, спрашивается, не капсюль? Основа же его – бертолетова соль, которую можно получить электролизом из калийной. Мы ведь практически все фантастикой попаданческой увлекались и на форумах по всем техническим вопросам прогрессорства срались, а для аргументации в тех срачах и информацией нужной обзаводились. Этот-то рецепт я не с попаданческо-прогрессорских форумов скоммуниздил, а с выживальщическо-постапокалиптического, который я тоже почитывал. Понятно, что мини-ГЭС нам здесь ваять не из чего, а там сильный ток нужен, если быстро надо, но у нас ведь уже «багдадские» батареи есть, которых можно сколько угодно соорудить и нужным образом соединить. А надёжный ударный состав – хоть на гремучей ртути, хоть на бертолетовой соли – нам ведь как-то без разницы. Капсюли – это капсюльные револьверы в достаточно близкой перспективе и унитарный патрон в более отдалённой. Я ведь уже говорил, кажется, как тоскливо мне было без хорошего нарезного длинноствольного револьвера – там, в Вест-Индии? А кто сказал, что они нам и здесь не пригодились бы? Лишний козырной туз в рукаве хоть кому-нибудь из нас помешает?
В-третьих, Диокл довёл наконец до ума токарный станок с суппортом – даже подвижную пиноль к его задней бабке сделал, так что и сверлить теперь на нём можно. Хоть и ручная у него пока подача, то бишь его рукоятки рукой крутить надо, но в виде деревянного макета он продемонстрировал мне и механизм автоматической, который теперь, получив моё одобрение, и воплощает в металле. И сам старик – видно, что на любимой работе воспрял духом и даже как-то помолодел, что ли? Как-то раз захожу в мастерскую, а он рабыню оглаживает, что поесть ему принесла – типа, седина в бороду, бес в ребро! Освободить его, да женить, что ли? Глядишь, он и детей тогда настрогает, а люди с такими талантами и наклонностями нужны позарез…
В-четвёртых, римский «шёлковый бум» превзошёл мои самые алчные расчёты. Рим оказался не только богат, но и ненасытен, и почтенные римские матроны, за все годы Второй Пунической истосковавшиеся по роскоши, а уж после её и Второй Македонской окончания дождавшиеся наконец достатка, пустились теперь во все тяжкие. Нет, что-то, конечно, вкладывалось и в восстановление хозяйства, и даже в его развитие. Кто-нибудь верит в то, что большая часть? Римские-то кошёлки ничуть в этом отношении не лучше наших современных. С прилавков сметалось всё! Несмотря на наше весьма существенно расширившееся производство, шёлка по прежнему не хватало, и он продолжал дорожать, принося нам всё больше и больше прошедшего через цепкие и загребущие римские руки македонского, карфагенского, испанского и даже кровного римского серебра. Однако же таким сюрпризам я только рад – у нас, в отличие от римлян, лишним этот тяжёлый мягкий металл уж точно не будет.
В-пятых, тут ещё и политиканы без нас нахреновертить успели. Хвала богам и Титу Ливию, ожидаемо нахреновертили, без особых сюрпризов. Только мы отплыли по весне, как в Карфагене нарисовался тириец Аристон, посланный Ганнибалом. То, что в числе адресатов послания Одноглазого окажется и мой тесть, неожиданностью для нас тоже не стало. Странно было бы иначе – после некоторых не столь уж давних событий. Серёга вон до сих пор помнит, на каких местах фингалы себе тогда схлопотал, когда те давешние греки – официально-то