— То есть так, да? — вздохнула поглубже и забегала глазами по коридору, пытаясь на что-то отвлечься и успокоиться, но ироничный «хмык» Воронцовой и наслаждение на лице Астахова, только больше подливали масла в огонь. — Я слышала, тебе комнату выделили? — с враждебностью произнесла я. — Очень вовремя, потому что твоё проживание здесь закончилось. Поторопись, Ваня. — не узнала свой голос, столько льда в нём было. — Мы сейчас уже уезжаем, не успеешь собрать вещи, будешь подбирать их под балконом. — и взяв за руку молчаливого Астахова, повела того на кухню, бросив через плечо надменное. — Время пошло.
— Мощно, гном. — сказал парень, убедившись, что парочка закрылась в комнате Вани. — Даже не ожидал… — подал мне чашку с верхних полок, за которой я потянулась дрожащей рукой.
— Человек же не мог отупеть за одну ночь? — спросила я, слыша, как громко отдаётся стук сердца в ушах. — Он всегда разбирался в людях… она же стерва… — негодующе выдохнула.
— Нуу, стерва, которая просекла, что несчастный девственник никак не может пробить френдзону и решила ему помочь… — предположил Астахов, вынуждая меня нахмуриться.
— Он не девственник. — единственное, что из всего этого знала наверняка.
— Это он так сказал? — снисходительно на меня посмотрел.
— Зачем ему врать о таком? — возразила я.
— Чтобы выглядеть в твоих глазах выгодно. — серьёзно ответил Лёня.
— Лёнь. — улыбнулась я. — Ты его видел? Реально думаешь, что у него девчонок не было?
— Для видимости. — уверенно заявил он. — Это забавно, что ты не замечаешь его щенячьего взгляда на тебя.
— Я всё вижу. — фыркнула я.
— Да? И какой у меня?
— Бараний. — не задумываясь.
— Бараний, значит… — пугающе спокойно повторил Астахов, протягивая ко мне руки. — Где там дедов ремень?
Подхватив меня под попу, посадил на стол и с протяжным рыком уткнулся лбом мне в грудь. Погладила его по макушке и рассмеялась, но улыбка тут же померкла, когда в коридоре послышались голоса двух придурков.
— Лёнь, чего делать-то? — грустно спросила я. — Она ж его испортит окончательно…
— Я на это по-другому смотрю. — поднял голову и в его карих глазах сверкнули проблески надежды. — Стерва-не стерва, но считай, что она его так лечит от безответной любви к тебе.
— Бараний бред. — изрекла я. — Мы с ним, как брат и сестра.
— Продолжай так думать и дальше, гном.
— Как нам сейчас в глаза родителям смотреть? — прикрыла я лицо. — Одна гея приведёт, другой — ш**ху.
— Как раньше смотрела, так и смотри. — отнял ладони от моих пылающих щёк. — Ты удивительная и этого никто не изменит. Они знают это.
Приподняв уголки губ в благодарность за эти слова, поцеловала парня в нос и прижалась к его щеке своей.
— Ты в постели такая же дерзкая, Алис? — спросил он, имея в виду мой срыв на балбесе.
Втянула носом воздух и пересилив смущение, гордо… промолчала.
А чего говорить-то? Нечего.
Блин, вон как смотрит пристально. Ждёт.
— А тебе такие нравятся? — перевела стрелки.
— Ты мне любая понравишься… — проводя пальцами по моему бедру.
Что-то голос у него понизился. И взгляд потемнел. И дыхание участилось…
Пора бежать.
— Что там со временем? — подняла мужское запястье и взглянула на часы. — Уже пора поджигать его вещи и прыгать через костёр? — прикинула в уме. — Ба, Астахов! Мы опаздываем!
Соскочила со стола и тяжёлой походкой потопала в коридор, оставляя опешившего парня позади.
— На автобусе будете добираться? — желчно оскалилась я, представляя в красках лицо Воронцовой.
— У Лолы машина. — нехотя ответил мне Ванька.
Облом.
— Насоса… — хотела спросить я, но рядом прозвучал недовольный бас.
— Проваливайте уже.
— Встретимся дома. — повернулся ко мне Оконцев, делая ударение на втором слове. — Там и поговорим, невеличка.
От стоящего возле меня Лёни начала исходить угрожающая вибрация и я, поджав губу, согласно кивнула уходящему балбесу.
— Эй, Лиля! — окликнул блондинку Астахов.
— Я — Лола! — исказила она от злости лицо.
— Плевать. Чтобы больше я тебя здесь не видел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Поняла?! — не удержалась я от гоп-выпада.
Посмотрев на меня, как на слизняка, Лола брезгливо поморщилась и вышла из квартиры, не удосужившись закрыть за собой дверь.
Без эмоционального хлопка нас оставила.
Коза.
— Вот тебе и милая девочка. — хохотнул Астахов, закрывая вход в квартиру. — Ты бы ещё «на картаны встала», гном!
— Сам гангстер недоделанный! — вскинула гордо подбородок.
— Твой гангстер! — схватил за талию и подкинул к потолку. — Пошли скорее в душ, а то вся квартира псиной пропахла.
— Астахов! — заверещала я, когда меня прямо в одежде закинули в сухую ванну и направили мне в лицо в лейку. — Только попробуй и я тебе… а-а-а-а!!!
Глава 29
ЛЁНЯ.
— Хватит дымить, Астахов! — снова проворчала Алиса.
— Эта последняя. Обещаю. — затянулся поглубже, пока не вырвали из зубов сигарету.
Мы остановились у придорожного кафе и я, не выдержав нарастающего волнения, опустошил половину пачки, что крайне не понравилось сварливой «жене», как я в шутку её назвал, пока мы собирались в путь.
— Надоел. — буркнула девчонка и закатив глаза, пошла покупать себе бутылку воды, которой в машине не оказалось из-за моей нервозности.
Блин, ну я же не каждый день езжу к родителям девушки, чтобы изображать гея, при этом её друг, судя по рассказам гномихи, любимчик в их семье.
Да это уже заведомо провал.
Одно радует. Рейтинг Оконцева в глазах Алисы заметно понизился. Что за игру он затеял, никак не могу сообразить, но понятно, что это всё поперёк наших с Алисой отношений.
Неотрывно следя за маленькой фигуркой через окно кафе, потянулся в карман, где настойчиво вибрировал телефон.
Увидев вызывающего абонента, не мог не ответить:
— Здорова, Ромыч.
— Как жизнь, брат? Что нового? — мгновенно откликнулся друг.
— Да как-то… — протянул задумчиво я, но голос в трубке нагло перебил:
— Что у тебя там за сцены ревности в столовке были, что ты кинул друзей в «Оригами»?
— Горский поплакался уже? — спросил я, радуясь, что гномиха ждёт в очереди к кассе и не пришлось бы игнорировать звонок Ромыча.
— Да там все недовольны. — пожурил меня парень. — Говорят, что Астахов-то пост лидерства сдал другому и ушёл на покой…
— Пусть думают, что хотят, Ром. Меня, честно говоря, это мало волнует. — смело заявил я. — У меня сейчас другие интересы и если кому-то это не нравится, то это уже не моё дело. А Горскому пора челюсть вправить, слишком много болтает…
— Лёнь, у тебя всё так серьёзно? — глухо поинтересовался друг.
— Ром… — вздохнул поглубже. — Ты её до сих пор любишь? — и затаил дыхание.
— Да. — сжатым голосом ответил он. — Подыхаю без неё.
Горло обожгло сухостью, а в груди больно кольнуло, но несмотря на это, я продолжал цепко следить за Алисой и считать её своей.
— Почему ты не попытался вернуть её? Почему просто сбежал? — давно хотел узнать.
— Это ничего бы не изменило. Она чётко дала понять, что не видит будущего у наших отношений и что не хочет тратить время зря…
Раз уж мы начали эту тему, то я не стал упускать возможности узнать больше, хоть и каждое слово друга резало без ножа.
— Ты был знаком с её семьёй?
— Да.
— И как они тебя приняли? — приготовился к любой правде.
— Нормально. — удивился Ромыч. — Это уже не имеет значения, Лёнь… Всё в прошлом и нужно как-то жить дальше.
Судорожно сглотнул, ощущая с какой силой мчится по венам кровь, обжигая меня изнутри.
— То есть, ты готов к тому, что и она пойдёт дальше, начнёт новые отношения и будет счастлива с другим? — выдавил из себя вопрос, от которого может быть зависит моё будущее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я совру, если скажу, что обрадуюсь, Лёнь. — горько вздохнул Ромыч. — Я боюсь даже представить, что со мной будет, узнай я это…