Глава 7.5
— Обалдеть, — наконец, выдыхает она.
 — Мягко сказано.
 Я пытаюсь осознать произошедшее. Оно не фига не осознается. 
 Понял только одно. Я олень…матерый такой оленище… Правильно говорят, что Олег — это не имя, а состояние души.
 — Ну я и молодец, — сначала усмехаюсь, потом прикрываю рукой глаза и начинаю ржать.
 Она несколько секунд медлит, потом присоединяется. На улице поздний вечер, темень, снег, а мы угораем на детской площадке. А потом в волю насмеявшись, пытаемся отдышаться. У меня в голове звенит и такое чувство, будто кирпичи с плеч упали.
 — То есть ты не проститут? — с надеждой спрашивает Оля.
 — Нет.
 — Даже не на пол шишечки?
 — Даже не на треть шишечки.
 Она с минуту молчит, кусая губы и тяжело дыша. Потом поднимает на меня шальной взгляд.
 — Оль? — я напрягаюсь, но все равно не успеваю отреагировать, потому что в какой-то момент она с диким писком бросается мне на шею. Вроде мелкая, но заряд бешеный. Сбивает меня с ног, и мы оба летим в сугроб — я вниз, она сверху.
 Конечно, со всей дури попадает локтем в солнечное сплетение. Я охаю и кое-как прикрываюсь, потому что колено тоже метит в стратегически важные места.
 А потом хорошооо…
 Лежим в сугробе, целуемся, не замечая холода и остального мира. До тех пор, пока не прибегает какая-то полоумная старуха с метлой:
 — Совсем стыд потеряли? На детской площадке уже трутся! Вандалы.
 Я уже привычный получать по жопе, поэтому ориентируюсь быстро. Вскакиваю на ноги, выдергиваю Олю из снега и тяну ее за собой. Сопровождаемые бабкиной руганью мы бежим со двора и смеемся, как сопливые малолетки и это так здорово, что я практически на седьмом небе от кайфа.
 Только скрывшись за углом останавливаемся, чтобы перевести дыхание:
 — Убежали? — выдыхает она.
 — Убежали, — я поправляю на ней шапку, — ну что, переезжаешь?
 — Вот так сразу? — она теряется.
 — Можем подождать до завтра.
 — Я не знаю, — мнется, — я же это…замужем еще.
 И прямо в этот момент звучит ее телефон. Она вытягивает его из кармана, смотрит на экран и морщится так, будто ей говна на лопате подсунули.
 — А вот и он…лёгок на помине.
 Мне не хочется, чтобы она с ним говорила. Во мне проснулся собственник и ревнивец:
 — Сбрось.
 — Хорошо, — она тыкает пальцем, но промахивается и вместо этого врубает громкую связь.
 — Ты обнаглела?! — орет в трубку разъяренное нечто, — совсем страх потеряла?!
 — Чего? — Оля тут же подбирается. И если на меня она орала с чувством, с толком с расстановкой, то сейчас он нее идет волна ледяного раздражения.
 Она его не любит. Я это вижу в ее глазах, и последние мои сомнения полностью растворяются.
 — Того! Я писульки твои нашел! — продолжает голосить мужик. Голос какой противный, как у бабы базарной, — ты у нас дома со шлюхой трахалась, пока я работал!
 — Любимый, ты забыл, что мы уже пояснили, какая у тебя была работа?
 — Не важно! Я мужчина! У мужчины могут быть слабости. А как ты могла? А? Не пойми с кем, на нашей постели? А вот эти все псевдострадания? Он такой классный, хочу продолжения, хочу, чтобы остался до утра, я бы приготовила ему завтрак… 
 Это она про меня что ли? У меня аж ряха расплывается в улыбке.
 — Что молчишь? Сказать нечего? — муж никак не может заткнуться, — Ты сама проститутка!
 Ольга краснеет от возмущения, а во мне просыпается бык. Так, блядь! Никто не смеет оскорблять мою женщину.
 — Дай-ка, — маню рукой.
 Она без слов протягивает мне мобильник.
 — Слышишь меня? — продолжает вопить ее муженек, — ты! Проститутка! Потаскуха и блядь!
 — Мужик, у тебя проблемы?
 Услышав мой голос, он затыкается. Что-то там булькает, а потом настороженно спрашивает:
 — Кто это?
 — Олег. Тот самый, который по вашим простыням катался и, которому Ольга завтрак готовить будет.
 — Что…какого…— он задыхается.
 — Такого.
 — Ты трахал мою жену! — наезжает, но как-то неубедительно.
 — Я трахал свою жену. Как только с тобой разведется — за меня пойдет. Еще вопросы есть?
 Ольга что-то возмущенно питюкает, а я жестом показываю, чтобы замолчала. Внутри полная уверенность в том, что поступаю правильно. Моя это женщина. И не важно, что знакомы без малого неделю. Ерунда все это. Человек или твой или нет, вот и все. Оля — моя. Значит надо забирать, присваивать, кольцо на палец и в спальню.
 — Хрен я ей дам развод. Слышишь? Хрен!
 — Не ори так, а то пукан разорвет, — ухмыляюсь в трубку.