Читать интересную книгу "Лорд утерянных земель - Макс Алексеевич Глебов"

радует. Этот бандит совсем не идиот, и наверняка помнит, чем для него и его людей закончилась последняя наша встреча. Он тогда оставил мне записку на трупе довольно сильного морфа по кличке Гарпун, бывшего далеко не последним человеком в его банде. В ней он предлагал мне сделку – я отказываюсь от преследования остатков его ватаги, а он обязуется навсегда покинуть земли барона Самарова. Свое условие договора я выполнил. В тот момент Скром тоже меня не обманул, но теперь что-то заставило его вернуться. Как-то мне не верится, что он сделал это по собственной инициативе.

Делюсь своими соображениями с Шелой, и она с большим энтузиазмом начинает раскручивать эту проблему. Дорога – штука скучная, а упражнять свой заточенный под аналитику мозг для неё одно удовольствие.

– Я понимаю, что лично ты со Скромом не общался, – несколько издалека начинает Шела, – но по его действиям у тебя наверняка сложилось о нем определенное впечатление. Как у него с соображалкой и инстинктом самосохранения?

– И то и другое вполне на уровне. Ну, насколько это вообще возможно для человека, выбравшего грабеж и убийства в качестве основного рода занятий.

– Тогда у нас не так много вариантов. После понесенных бандой потерь Скром наверняка пришел к выводу, что пока ты находишься в землях барона Самарова, соваться туда слишком рискованно. И, судя по всему, этого мнения он придерживался достаточно долго. Во всяком случае, его банда не была замечена на местных трактах перед вторжением армии Шваба. Однако теперь что-то изменилось, и у меня есть только три версии. Первая: Скром получил информацию о том, что ты покинул эти места и в ближайшее время возвращаться сюда не собираешься. Достоверность этих сведений – вопрос отдельный, но нашептать ему такое могли. Вторая, и на мой взгляд более реальная версия – это то, что его либо заставили это сделать, либо обещали очень хорошо заплатить. И третья: он в силу каких-то обстоятельств вдруг почувствовал, что стал намного сильнее, чем при вашей последней встрече, и теперь вполне в состоянии с тобой справиться. На самом деле, я больше всего склоняюсь именно к третьему варианту.

– Пожалуй, соглашусь, хотя я бы не исключал, что действуют одновременно все три причины. Вторую я бы точно не стал отбрасывать.

– Вполне может быть, – не спорит Шела. – Я тоже думаю, что Скром принял это решение не вполне самостоятельно. Кто-то его к этому подтолкнул, и, кажется, я догадываюсь, кто именно.

– Бывший барон Шваб?

– Почти наверняка.

– Его же вроде как отправили в изгнание?

– Вот именно, что вроде как, – в голосе Шелы звучит сарказм. – Мне эта информация с самого начала казалась какой-то странной. Вот представь себя на месте графа Волжского. Что бы ты сделал с человеком, пытавшимся убить твоего сына? В изгнание бы его отправил? Да бред это. В лучшем для Шваба случае, он сидел бы сейчас в подземельях графской тюрьмы и вёл светские беседы с его палачами.

– Считаешь, история с изгнанием – выдумка графа?

– Почти наверняка. Не удивлюсь, если Шваб очень вовремя сбежал, причем, скорее всего, вместе с начальником своей тайной службы и группой верных людей. Мы ведь за ними особо не следили после того, как передали Олега людям графа. Понадеялись, что спецслужбы Казимира Волжского сами сделают всё, что нужно, а они, судя по всему, знатно облажались. Признавать, что вассал, устроивший покушение на его сына, ушел от возмездия – это для графа потеря авторитета. Вот и придумали версию с изгнанием. И этим же подали сигнал Швабу – сиди в той норе, куда забился, и будешь жив. Только, похоже, бывший барон предупреждению не внял.

– Если ты права, и Шваб действительно сбежал, то, вполне вероятно, он и казну с собой прихватил, а значит, у него есть чем заплатить Скрому.

– Начальник тайной службы Шваба – очень неглупый человек. Думаю, пути отхода и несколько схронов с запасами он подготовил заранее, так что на какое-то время наш фальшивый изгнанник будет обеспечен всем необходимым, – дополняет мое предположение Шела.

– Всё это действительно вполне правдоподобно, но совершенно не объясняет, зачем Швабу понадобилось отправлять сюда банду Скрома. Если, конечно, за этим действительно стоит бывший барон.

– Ну, я не думаю, что выяснить это будет так уж сложно, – с показным равнодушием пожимает плечами Шела.

– И как ты предлагаешь это сделать?

– Самым простым из возможных способов – спросить у Скрома.

– А почему не сразу у Шваба? – улыбаюсь я, глядя на совершенно серьезное лицо Шелы.

– Беглого барона слишком хлопотно искать, – отвечает она, сосредоточенно глядя на дорогу. – Он сейчас отсиживается в какой-то норе, и где она находится, мы не знаем, а количество дронов-разведчиков у нас ограничено. Скрома найти проще. Вряд ли он со своей бандой далеко отходит от тракта. А вот через него вполне можно выйти уже и на Шваба. Я сейчас свяжусь с базой, и при некоторой удаче к вечеру мы будем знать, где бродит этот бандит. Заодно послушаем и о чем он беседует с подельниками. Не уверена, что это полностью прояснит ситуацию, но думаю, многое станет понятнее.

***

Герцогу Петру Клещееву нравился вид на покрытый снегом город, и обдумывая свои дальнейшие планы, он стоял у окна рабочего кабинета, наблюдая за полетом редких снежинок.

– Ваша светлость, прибыл генерал Ильвес, – с поклоном доложил мажордом, оторвав герцога от созерцания зимнего пейзажа.

– Проси.

Аллана Ильвеса Петр уважал. Этот уже немолодой генерал служил ещё его отцу, и после его смерти согласился возглавить тайную службу герцога Клещеева, хотя мог бы остаться и при дворе императора.

– Добрый день, ваша светлость, – почтительно поздоровался генерал, обозначив требуемый этикетом поклон.

– Рад вас видеть, Аллан, – герцог сделал шаг навстречу посетителю и жестом указал ему на одно из кресел у камина, а сам опустился в соседнее. – Надеюсь, вы пришли с хорошими новостями?

– Это с какой стороны посмотреть, ваша светлость, – неопределенно ответил генерал. – Но новости интересные, это несомненно. На нас вышел человек барона Шваба. Бывшего барона. Граф Волжский, как вы помните, лишил его титула и отправил в изгнание.

– Изгнание? – чуть изогнул бровь герцог.

– Шваб оказался слишком проворным и очень вовремя исчез со сцены, – на лице Ильвеса появилась легкая усмешка.