понимая, что напирая так, только испугаю его ещё больше. А я не хочу, чтобы мой сын меня боялся. Даже думать о таком страшно.
- Если она здесь, то я хочу её увидеть, - чуть ли не с вызовом произносит мальчишка, внимательно наблюдая за мной. От него идет волна опаски и напряжения.
- А тебя как зовут? – стараюсь привести свой голос в порядок, но голосовые связки, видимо, тоже от шока никак не хотят приходить в норму. Хриплю как какой-то старик.
- Тимур, - звучит как удар по дых, заставляя сердце сжаться. – Можете называть Тим. Чаще всего меня именно так мама называет.
Я, кажется, немею.
Пытаюсь что-то сказать, но ни единого звука не вылетает из безмолвно открывающегося и закрывающегося рта.
На помощь быстро приходит Демид.
- Тимур, понимаешь, в чем дело, - брат встает рядом со мной. – Твоя мама немного приболела и её сейчас пытаются вылечить. Пока к ней никого не пускают.
Мальчуган хмурится, переводя на Демида взгляд.
- Ты главное, ничего больше не бойся. Мы будем заботится о тебе, пока твоя мама не придет в норму. Потому что мы твои родственники, - брат улыбается и подмигивает ему, пытаясь успокоить.
- Мама говорила, что у неё есть только сестра, - чуть ли не обвиняющее произносит мальчуган.
- Верно. Её зовут, Аня, и она моя жена. Она, кстати, сейчас тоже тут, в этом здании, находится.
Тим поворачивает голову в мою сторону. В его глазах я вижу невысказанный им вопрос, а кто тогда я?
Брат тоже разворачивается ко мне лицом и выжидающе смотрит на меня, предоставляя мне право ответить.
- Тим, а я… твой отец, - делаю ещё пару шагов вперед, подмечая, как Тим стал принюхиваться, как только я приблизился.
Зверь чувствует любопытство маленького волчонка, который сейчас прислушивается и осторожно считывает наши с волком эмоции.
Убедившись, что я не вру, мальчишка теряется. Моргает часто-часто, ещё более внимательней всматриваясь в моё лицо.
- Мой папа, – словно в неверии произносит он, медленно выходя из своей засады.
Я лишь только киваю, сцепив зубы. И жду.
Жду, когда он сам подойдет ко мне. Признает меня.
И я дожидаюсь этого момента.
Тим приближается, а я опускаюсь на корточки, чтобы быть с ним лицом к лицу.
- Ты правда мой папа? – от того, с какой надеждой он это произносит, в глазах появляется пелена слез, которые я не в силах сдержать и контролировать. В грудине, кажется, сейчас сердце взорвется, настолько быстро оно колотится.
Волк тоже внутри меня замирает. Понимает, что сейчас важно воссоединение именно наших человеческих сущностей. Звериное придет тогда, когда мы обратимся с Тимом в своих волков.
Протягиваю дрожащие руки, давая знак мальчику, что готов принять его в свои объятия.
Я не знаю, что Люда говорила обо мне нашему сыну, но я показываю, что безмерно рад нашей встрече.
Как только Тим видит мои протянутые к нему руки, он всхлипывает и кидается мне на шею, крепко обхватив её своими маленькими ручонками.
Зажмуриваюсь, чувствуя на щеках горячие следы слез, пару капель которых всё-таки вытекают из глаз.
Прижимаю теплое тельце к себе, стараясь не давить руками слишком сильно.
Я не знаю, сколько времени мы так с Тимом простояли.
Меня привели в чувство приближающиеся голоса брата и Ани в коридоре.
Разжимаю руки и открываю глаза, понимая, что за то время, что мы с сыном стояли обнявшись, Демид успел выйти и привести свою жену.
Не знаю, где я взял силы на то, чтобы выпустить сына из своих тисков. Но приходится. В палату залетает Аня, ахает, видя Тима, и сразу кидается в нашу сторону, чтобы затискать своего племянника. Похоже, брат ввел её уже в курс дела.
Зверь недовольно мечется, протестуя против того, что внимание ребенка переключилось на кого-то другого.
Успокаивал себя и своего волка тем, что он теперь всегда будет с нами. Больше я никому не позволю разлучить меня с моим щенком.
Даже Людмиле.
- Мама очень много рассказывала про тебя, - Тим стойчески терпит Анины поцелуи сквозь слезы и постоянные поглаживания по голове с коротким ежиком волос. – А что она говорила вам про меня?
Она поднимает его на руки, на что тут же недовольно ворчит Демид.
- Ну… про тебя… - свояченица садится на кровать и Тим тут же выскальзывает из её рук, отодвигаясь подальше к изголовью. Аня растерянно смотрит на меня и мужа.
Я внезапно осознаю, почему она замолкает.
Только в эту секунду до меня доходит – Люда вернулась и никому, мать твою не сказала про ребенка. Ни мне, ни даже своей родной сестре.
Во мне поднимается буря злости в сторону своей истинной, которую я стараюсь обуздать из-за сына, кинувшему на меня настороженный взгляд.
- Мама не успела ничего про тебя нам рассказать, - начинает медленно говорить Аня. – Она очень торопилась уехать в свою стаю, на мордашке Тима мелькает разочарование. - Уверена, она бы обязательно рассказала про тебя при следующей нашей встрече, - уже торопливо пытается успокоить девушка своего племянника.
- А мама… сильно заболела? - Тим пытается храбриться, но страх слишком явно проступает на его мордашке. Да и маленький волчонок внутри него испуганно скулит.
- Нет, ничего серьезного, – я чуть ли не подлетаю к кровати. Улыбаюсь и всем своим видом и легкой улыбкой источаю уверенность, которой и в помине нет.
Надо срочно переводить разговор в другое русло.
- Тим… сынок, - от этого слова внутри всё бурлит, как в жерле вулкана. – Раз мама не успела, так может ты нам расскажешь... всё.
На детском лице проступает непонимание.
- Давай я буду задавать вопросы, чтобы тебе было легче, - предлагаю я и сажусь тоже на кровать, стараясь расположиться на ней