Зато снова появился ангел, но уже — другой. Черный, молчаливый, он с картины наблюдал за всем остальным, ожидая, когда придет его черед. Потому что он тогда не исчезнет — он будет действовать.
Одри все же была там. Она стояла на коленях посреди зала и смотрела куда-то далеко — в пустоту. Из зеленых глаза катились слезы, однако девушка словно не замечала их, не пыталась утирать.
— Одри, — тихо позвала Мари. — Ты… ты меня слышишь?
Художница вздрогнула: она все услышала. Но взгляд на нее не перевела. Вместо этого, бледные губы прошептали:
— Останови ее…
— Что?
— Пусть она прекратит… Пожалуйста… Мне больше ничего не надо…. Пусть просто возьмет и прекратит, я не могу больше!
Мари остановилась шагах в десяти от нее. Дальше она идти не решалась, как будто расстояние являлось для нее спасением.
— Одри… я не понимаю тебя.
— Останови ее… Останови, останови, останови!
Каждое новое слово звучало громче предыдущего. Под конец Одри уже кричала, и звук ее голоса отражался от стен, улетая вверх, в главный зал церкви.
— Тише, тише, спокойней, — Мари выставила вперед руки, будто пытаясь защититься. От чего — она и сама не знала. — Кого я должна остановить?
— Ее! Пусть прекратит это… Она уничтожает меня, понимаешь? Каждый раз, всегда… она знает об этом! Только ей плевать! По-моему, она радуется этому. А может и нет. Она все равно продолжает. Но я-то еще жива! Я живая! Я не хочу всего этого!
Она указывала на собственные картины, но уже без гордости. В ее глазах застыл ужас перед тем, что жило там. А смерть, порожденная красками, расползалась…
— Одри, успокойся, я прошу тебя! Я тебе помогу!
— Ты можешь помочь, правда… Я чувствую, что ты особенная. Ты отличаешься ото всех нас, теперь я это четко вижу! Очень сильно отличаешься! Я не знаю, чем, но у тебя есть власть! Поэтому я прошу тебя помочь! Ты можешь ее остановить!
— Но я не знаю, как!
— Ну быстрее, — художница наклонилась вперед, вцепившись руками в собственные волосы. Она сжимала кулаки с такой силой, что на полу оставались отдельные окровавленные пряди. — Почему ты не останавливаешь ее? У меня осталось совсем мало времени. Я думала, мы подруги!
— Я правда хочу помочь тебе…
— Так помоги! Я больше не могу сопротивляться, я устала… Если ты не остановишь ее, она победит!
Это было что-то сродни истерике, нервному срыву. Мари не могла больше оставаться в стороне, однако и помочь не могла. Она догадывалась, что это за «она», которую так боится Одри. Вот только сейчас Мари никак не могла навредить этой маленькой ведьме, а помощь требовалась срочно. Поэтому она подбежала к лестнице и крикнула:
— Кто-нибудь! Сюда! Скорее! Спасите ее!
К ним уже спешили — эхо приносило топот многих ног. Судя по скорости, они отреагировали даже не на ее призыв, а на крики Одри. Да и не удивительно, при такой слышимости! Наверху собралось много людей, поэтому теперь желающих помочь хватало.
Они действовали гораздо уверенней, чем Мари. Они подняли художницу, перемотали ей руки мягкой тканью, чтобы она не могла больше поранить себя, и унесли куда-то. Одри не сопротивлялась, она лишь жалобно всхлипывала, даже не просила ни о чем больше. Буквально через минуту лишь небольшое пятно крови на полу напоминало о том, что случилось.
— Бедная девочка, — печально сказал священник, оставшийся рядом с Мари. — Похоже, помутилась рассудком…
— Она — может быть. Но вы-то куда смотрели? Как вы могли выставить такое в церкви? — Девушка указала на окружающие их картины.
— Здесь им самое место.
— Самое место для кошмара?! — возмутилась она.
Но священник остался безмятежен:
— Для реквиема.
Глава 9
На этот раз не было ни зова, ни предчувствия. Рита шла в город сама, по своей воле, надеясь, что иллюзия будет ждать там. Должна! Ведь иначе нет смысла…
Она не могла сказать, что наслаждается всем этим. Люди, которых она видела, были несчастны, и Мари чувствовала это. Однако она до сих пор не понимала, какое отношение они имеют к ней. С одной стороны, ее не покидало ощущение, что некоторые лица ей знакомы. С другой, она не сомневалась, что лично с этими людьми никогда не встречалась.
Девушка и сама не понимала, что происходит с ней и вокруг нее. Но перемены, как оказалось, заметны.
— Ты не заболела часом? — полушутя спрашивал Игорь. — По-моему, ты свою годовую норму прогулок перекрыла!
— Да уж, если есть причина, то почему бы не развлечься? — ворчала Настя.
Эта маленькая дурочка почему-то решила, что все сводится к Андрею. Якобы злая старшая сестра решила отбить у нее возлюбленного, к чему и стремится изо всех сил. Просто бразильский сериал!
При том, что ей нравилось общаться с Андреем, Рита не собиралась намеренно привязывать его к себе. Зачем? Нельзя сказать, что он соответствует тем требованиям, которые она привыкла предъявлять. Однако здесь, в этом городе, на окраине мира, требования уже не имели большого значения. Только чувства.
Ей вообще было не до него! Разобраться бы с этими иллюзиями, а он пускай будет рядом, если ему так хочется. Объяснить бы это Насте — и вообще замечательно!
Так нет же, сестра дулась, а Андрей еще и масла в огонь подливал старательно: все чаще и чаще искал встреч с ней. Поэтому сегодня Рита покинула лагерь пораньше, чтобы наверняка с ним не пересечься.
Ей не хотелось никому говорить о своих видениях. Теперь уже даже не из-за страха испортить себе репутацию. Просто Рита чувствовала: ей доверили тайну, которую не нужно разбалтывать всем подряд. Тут самой бы понять!
Она знала, что строителей там не будет. Об этом Игорь вечером переговаривался с продюсером — отцом Андрея.
— Ну и где они застряли?
— У них какие-то неполадки с машиной, поэтому они не смогли приехать с утра. А во второй половине дня уже нет смысла: говорят, будет сильная гроза.
— Серьезно, что ли? А нам не опасно?
— Нет, лагерь на такое рассчитан.
Вот и замечательно, что строителей не будет. Рита лично с ними не пересекалась, но по рассказам Насти понимала, что личности это довольно мрачные и к прогулкам европейцев по городу они относятся без энтузиазма. К тому же, она сомневалась, что в их присутствии иллюзии появятся.
Она пошла в город, остановилась, размышляя, куда направиться дальше. Не хотелось идти разве что в отель. Почему — она не знала, но доверяла этому инстинкту. Остальные здания были одинаково привлекательны.
Да без разницы, пожалуй, куда направляться. То, что она видит, все равно не в городе, а где-то далеко. Город просто показывает ей это.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});