прокладывались на частные средства. Вокруг Дели, Агры и других имперских городов было построено множество мостов, а строительство основных сельских дорог осуществлялось за счет государственных средств. Например, дорога из Агры в Лахор была засажена деревьями и снабжена мостами, но дороги также строились "по всей Северной Индии" (Grover 1994: 239), некоторые из них были оснащены финансируемыми государством домиками для путешественников. Питьевая вода поступала в основном из частных колодцев, но в случае основания нового города государство создавало инфраструктуру для водоснабжения и канализации. Например, для обслуживания нового центра Шахджаханабада был прорыт длинный канал. Он служил для сельскохозяйственных и жилых нужд, а также для общественных садов. На севере Индии государство принимало некоторое участие в строительстве ирригационных каналов, однако Ирфан Хабиб указывает на незначительное участие государства в продвижении и управлении ирригацией каналов (Habib 1963: 256). Например, некоторые ирригационные системы, которые использовались, вероятно, еще до Моголов, и большая часть сельскохозяйственных культур была основана на осадках или орошении из частных колодцев.
В городах внутренняя безопасность обеспечивалась государством через канцелярию котувала, а в сельской местности охраной порядка занимались чаукидары, которые работали на сельскую общину, а не на государство; жители деревень, а также местные заминдары (местные чиновники) отвечали за собственную безопасность и безопасность путешественников и купцов в своей местности и, по-видимому, несли большую часть финансового бремени по борьбе с преступностью. Существовал "значительный сельский бандитизм", поэтому требовалось страхование ценных товаров при перевозке (Grover 1994: 242), а торговцы караванами нанимали частных охранников.
Большая часть благотворительности находилась в частных руках, но государство выделяло небольшие средства на жилье для малоимущих, жилье для путешественников и помощь голодающим. Земельные пожалования и стипендии выдавались садарами или непосредственно правителем, в том числе нуждающимся. Наследство лиц, умерших без наследников, и остаток от наследства гражданских чиновников не должны были использоваться для нужд правителя или государства, а вместо этого предназначались для благотворительности; аналогичным образом, 2,5-процентный налог на доходы мусульман предназначался только для "благочестивых дел" (Sarkar 1963: 157-59). Есть некоторые свидетельства о реакции государства на голод, включая раздачу продовольствия и возврат доходов, но некоторые голодающие имели серьезные последствия (например, Habib 1963: 102-4, 250-51). Почтовая система существовала, но предназначалась только для государственных нужд, поэтому купцы и другие люди, нуждавшиеся в почтовых услугах, нанимали гонцов. Монастыри в некоторых случаях получали гранты от государства.
Методы и примеры коллективных действий Переменные II: Бюрократизация
На бюрократическую организацию возложена ответственность за проведение политики государства, но бюрократическая система, подходящая для автократического режима, будет во многом отличаться от системы, подходящей для управления коллективным государством. В интересах сравнительного анализа мы сформулировали показатель, который мы называем "бюрократизацией", с целью оценить, насколько административная система государства совпадает с теоретическими предсказаниями теории коллективных действий. Чтобы разработать этот метод, мы начали с изучения идей социолога Вебера, как это делают почти все студенты, изучающие административные системы. Вебер отличал то, что он называл современной легально-рациональной бюрократией, ассоциирующейся с капиталистическим национальным государством, от более ранних и более "примитивных" или основанных на традициях систем управления, отражающих патриархальность (власть, вытекающая из моделей хозяина в его семье), "патримониализм" (власть, основанная на идее, что простолюдины и администраторы являются личными иждивенцами правителя), феодализм (когда правители предоставляют вассалам гранты, чтобы обязать их) или рутинизацию харизмы (власть, основанная на экстраординарных способностях или святости правителя). Трансформация от этих "примитивных" форм административных систем к легально-рациональной бюрократии была достигнута в современных национальных государствах, утверждал Вебер, благодаря "рационализации коллективной деятельности", которая делает возможным "чистейший тип осуществления законной власти" (Weber 1947: 333).
Хотя мы вдохновлялись трудами Вебера, мы отходим от его схемы, поскольку наша цель - разработать метод сравнительного измерения, а не типологию административных систем. Для этого мы разработали шкалу из пяти пунктов для измерения различной степени выраженности коллективно согласованной административной политики и практики. Они отражают пять основных тем: (1) В какой степени были развиты коммуникативные каналы, по которым простолюдины могли подавать апелляции и жалобы, касающиеся налогообложения, судебных решений или других действий правительства? (2) Аналогичным образом, в какой степени судебная система укомплектована наемными судьями, прошедшими подготовку по теории права, и в какой степени судебные решения контролируются вышестоящими инстанциями для пресечения неправомерных действий? Эта переменная схожа с тем, как мы считали доступ граждан к эффективной судебной системе в качестве общественного блага, но в данном случае мы оценивали, насколько судебная система приспособлена к коллективным действиям благодаря институциональным средствам обеспечения юридической подготовки судебных чиновников и способности выявлять и наказывать должностных лиц за недобросовестные действия. (3) Обладает ли государство достаточным институциональным капиталом в других сферах, помимо судебной, для выявления административных злоупотреблений, таких как нецелевое использование совместно произведенных товаров или чрезмерное налогообложение, и возможно ли наказать чиновников, включая снятие с должности даже высших административных чиновников за неисполнение своих обязанностей? (4) Соответствует ли набор должностных лиц коллективным целям? В последнем случае мы обращали особое внимание на то, является ли набор на официальные должности "аскриптивным" (т. е. основанным на рождении или иным образом ограниченным рамками ингруппы) или открытым для лиц, не входящих в какую-то избранную группу. Последний вариант предпочтительнее с точки зрения коллективных действий, поскольку те, кто набирает чиновников по принципу "аскрипции", могут чувствовать себя более вправе занимать должности, и поэтому их труднее сместить с должности. (5) В какой степени чиновники получают зарплату? По этой переменной мы ставили более высокие баллы, указывающие на большее соответствие ожиданиям коллективного управления, когда чиновники получали зарплату, а не получали какую-либо форму местного контроля над источником дохода в обмен на административную или военную службу. К последним относятся варианты бенефиция (когда чиновнику разрешалось "присваивать доходы", по Веберу [1947: 312]) и пребенда (наделение чиновника рентными платежами, по Веберу [1978: 963-64]). Бенефиции и пребенды снижают административные расходы, но могут превратиться в наследственные права на владение должностью, что повышает сложность наказания чиновников и их смещения с должности по сравнению с наемными чиновниками (Weber 1947: 335-36). Мы классифицировали удел как промежуточную стратегию, в которой должностные лица получают компенсацию за счет предоставления им права на получение ренты с определенной местности или вида ресурсов, подобно пребенду или бенефицию, но при этом награда предоставляется на условной основе.
Мы можем представить бюрократизацию в перспективе, отметив некоторые особенности административных систем менее коллективных полисов, где бюрократизация не была сильно развита, например, в так называемых "сегментарных государствах". В этих государствах связи между центральными и вспомогательными компонентами системы управления минимальны. Для них типичны следующие элементы: слабый контроль над местными