и овощами.
– Спасибо большое, Аделаида Петровна, – поблагодарила я повариху и спросила: – А Константина Львовича вы не видели?
– Заходил недавно, я ему написала, что из продуктов надо купить. Скоро он должен поехать в город.
– А как он вам, Аделаида Петровна? Как человек, я имею в виду?
– Как человек – скрытный он и… скользкий. Неприятный, в общем. Такой же, как и этот, Анатолий Георгиевич.
– Анатолий Георгиевич? – удивилась я. – Но ведь он был здесь всего один раз, на дне рождения Владислава Максимовича.
– Какой один раз! Он приезжал не один раз, уж я-то знаю, – отмахнулась Аделаида и скрылась в подсобке.
«Но ведь Анастасия говорила, что Герасименков в коттедже впервые, – озадачилась я, уже выходя из кухни. – Что ее отец пригласил коммерческого директора, чтобы обсудить вечером после торжества предстоящую аудиторскую проверку. Ну и что? Возможно, Герасименков приезжал в поселок, когда Анастасии не было дома».
Я направилась в дежурную комнату.
– Добрый день, Антон, – поздоровалась я с охранником. – Как прошла ночь?
– Да нормально вроде, – ответил он, – ничего особенного не произошло.
– Выспались?
– Более-менее, – откликнулся. – Спал вполглаза.
– Как мои ребята?
– Вменяемые парни, поболтали, хоть в сон не клонило. А как рассвело, нас Аделаида накормила, и они ушли сад патрулировать.
– Знаете что? Я бы хотела посмотреть записи событий, которые происходят в холле.
– Это можно, – откликнулся Антон. – Что будете смотреть?
– Да все. Хочу посмотреть, что здесь было вчера. Нет, давайте лучше начнем с празднования дня рождения Владислава Максимовича. Это можно?
– Конечно, сейчас сделаю. Полицейские флешки вернули – говорят, просмотрели, но ничего полезного вроде не нашли.
Антон произвел необходимые манипуляции с настройкой и пригласил меня:
– Вот, готово, садитесь, смотрите, – он пододвинул мне стул.
Я придвинула его поближе к столу и села. Собственно, то, что я увидела на мониторе, никакой ясности мне не добавило. Вот прошла Елизавета Акулиничева, затем ее муж – художник Матвей. Туда-сюда сновала горничная Валентина: видимо, дел и в самом деле было невпроворот. Затем показались другие гости: Алексей Владимирович Барабанщиков – друг отца Владислава Черемысленникова, и коммерческий директор «Атланта» Герасименков. Барабанщиков, кажется, был расслабленным, а Анатолий Георгиевич выглядел немного напряженным. И, наконец, я увидела чету Самохваловых, того самого любвеобильного Александра Кирилловича и его страдающую от ревности Виолетту Григорьевну. У пересекающих холл людей были улыбающиеся лица, заметно, что гости находились в хорошем настроении. За исключением, пожалуй, Виолетты. Та, видимо, и не пыталась скрыть кислое выражение лица.
Всего один раз я увидела Константина Львовича, он выходил из кухни. Да, не любитель управляющий привлекать к себе внимание. Старается держаться незаметно и лишний раз не попадаться на глаза. Ведь не может же он не знать о системе слежения в коттедже. Далее – очевидно, уже после застолья – гости начали выходить в сад. Потом возвращались обратно. Дальше продолжался все тот же калейдоскоп уже знакомых лиц. Я всматривалась в каждое лицо.
– Антон, перемотайте, пожалуйста, назад, – попросила я охранника.
Он выполнил мою просьбу.
Я снова начала вглядываться, надеясь по выражению лица понять, мог ли, скажем, тот же Герасименков выстрелить в Самохвалова. «Нет, так дело не пойдет, я уже битый час, если не больше, смотрю эту «карусель», – подумала я, – у меня уже в голове началось какое-то завихрение».
– Антон, будьте добры, принесите мне лист бумаги и ручку, чтобы писать. Или карандаш, на худой конец.
– Сейчас, Татьяна Александровна, держите, у нас тут есть все, – с готовностью откликнулся Решетников.
Он протянул мне ручку и лист бумаги.
– Вот, пожалуйста, – сказал охранник.
Я взяла бумагу и, еще раз просматривая запись, начала отмечать всех, кого на ней видела. Я записала и гувернантку Светлану вместе с Анфисой. Фиксировать, так всех. Теперь необходимо просмотреть записи, сделанные непосредственно перед коттеджем. Путь они охватывают небольшой участок от ворот до дома. Может быть, здесь найдется что-нибудь полезное для расследования.
– А теперь, Антон, мне нужно посмотреть записи, сделанные от ворот до коттеджа. Это возможно?
– Да, сейчас я все сделаю, – сказал Антон.
Я снова начала внимательно смотреть. Но, увы, в тот самый час «икс», когда раздался выстрел в ротонде, камера никого не зафиксировала. То есть я увидела Александра Самохвалова, вот он вышел из коттеджа и направился к ротонде. Потом камера показала Матвея Акулиничева и гувернантку Светлану, которые тоже вышли из коттеджа и проследовали в том же направлении, что и Самохвалов. Но это все. Настоящий преступник, который произвел выстрел, вероятнее всего, заранее спрятался где-то в саду. Потому что, просмотрев уже в который раз запись, кроме Самохвалова и Акулиничева со Светланой, я никого больше не увидела. Мог ли человек выбраться из окон, выходящих непосредственно в сад? Наверное, да, при определенной сноровке. Что еще могло произойти? Может быть, преступник стер запись на том месте, где он был зафиксирован камерой?
– Антон, а где записи с камер в кабинете? Ну или из того коридора, в котором кабинет находится? – озадачилась я, уже лелея надежду увидеть, кто свистнул ботинки и подбросил на место преступления.
– Нет, – пожал плечами охранник. – Камеры – они установлены в холле в основном, где могут злоумышленники появиться. Ну и по территории, разумеется. Ну, еще где гостевые комнаты – на всякий случай. А в хозяйском крыле их нет, – пояснил он.
– Ясно, – разочарованно кивнула я. Значит, не судьба мне так просто и быстро узнать, кто же подкинул башмаки на место преступления. – Антон, скажите, а запись не мог Олег стереть?
– Нет, не думаю, – несколько неуверенно ответил охранник.
Я встала со стула.
– Спасибо, Антон, – сказала я, – не буду вам больше мешать.
Выйдя из дежурки, я вышла в сад и, присев на деревянную скамейку, начала собирать воедино известные мне факты. Мне до сих пор не была в целом ясна общая картина, и я, если честно, не знала, что делать дальше. Я могла только строить предположения насчет того, кто стрелял в Самохвалова. А был ли у убийцы сообщник? Вот еще один вопрос. А есть и еще вопрос, да не один. Много их, этих вопросов. Но все-таки важнее всего добыть улики.