другое — уклоняться от ударов в возможной схватке, когда пуля оставила в туловище злосчастный тоннель, пройдя через органы и ткани.
Сезонов неспешно, на своих двоих направлялся в палату из процедурной, задумчиво глядя под ноги и силясь представить, что и как может выкинуть Владыкина. Врачи первые дни запретили ему ходить, предоставив в пользование кресло-коляску, но он, конечно, ею не пользовался, отчего выслушивал упреки от младшего медицинского персонала, который тем не менее лечащему врачу неуклонного пациента не сдавал.
За несколько шагов до центральной лестницы, спуск по которой вел к палате, подполковник краем зрения заприметил, что с дальних ступеней в его сторону кто-то и зачем-то спешит, но не обратил на человека внимания.
— ВалерИгорич! Приветствую!
С той стороны коридора послышался громкий и радостный, знакомый голос. Сезонов поднял лицо и застыл от удивления.
К нему быстрым шагом, разведя руки будто для объятий, направлялся сам Власов. Как и на генерале Фамилине, на нем были бахилы и халат для посетителей. В одной руке он держал набитый вещами темный рюкзак.
— Юрий?! А… ты как здесь?! — подполковник с ног до головы оглядел его, убеждаясь, что подчиненный не чудится.
— Вы в своем репертуаре, ВалерИгорич! — капитан помотал головой, подойдя к Сезонову.
— В каком смысле? — озадачился тот, не до конца понимая.
— Ну влипли опять в какую-то историю. Прошу прощения, что так сказал, — виновато буркнул Власов и тут же пропустил в голос радостные нотки: — Но рад вас видеть!
— А ты разве не… Почему ты тут? — подполковник протянул ему руку. Власов участливо ее пожал.
— У меня ведь отпуск по ранению. Из больницы вышел, с нашими списался — справился, кто, что и где. А мне про вас сказали, что вы в Омске. На задании каком-то. И что случилось с вами что-то. Я подумал, что помог бы вам тут, ну, раз делать-то в Москве мне нечего: я ж на больничном отдыхе, на Знаменку не пускают. Фамилин, правда, не в курсе, что я сюда прилетел. Он же тоже здесь, я знаю. Не сдавайте меня, ВалерИгорич, если его увидите.
Сезонов открыл было рот, чтобы возразить, как воздух на этаже взорвался и вскипел:
— ВЛАСОВ, ТВОЮ ДИВИЗИЮ! ТЫ КАК ТУТ ОКАЗАЛСЯ?!
Насупленный Фамилин решительно надвигался в сторону Сезонова и юркнувшего за его спину капитана. Медицинский персонал и пациенты оглядывались на возмущенного посетителя в генеральской форме, с требовательной точностью североморского атомного ледокола несущегося на двух застывших военных.
— Ох, зяблики-кораблики, влетит… — заскулил Власов и зажмурился, съеживаясь и сжимаясь, будто хотел стать меньше и незаметнее, думая скрыться от начальственных глаз.
Фамилин, впечатывая жесткие шаги в пол, достиг подполковника и переводил взгляд с Сезонова ему за спину, на Власова, и обратно. Оба, не мигая, молча смотрели на генерала, ожидая приговор, который явно за всем последует.
Фамилин тяжело и протяжно вздохнул, помассировав переносицу:
— Так… Оба офицера моего подчинения, которым ввиду ранения положен постельный режим, а одному вообще положено быть в Москве и восстанавливаться на дому, не исполняют ни приказы старшего по званию, ни рекомендации врачей. Вот что мне с вами делать?!
— Понять, простить и отпустить, — прошептал Власов в сторону, думая, что его не услышат.
— Отставить! Капитан Власов! Дошутитесь у меня! — Фамилин зло погрозил подчиненному. — Валерий, где твой лечащий врач? Как раз его хожу и ищу.
— Третий кабинет справа в соседнем крыле. — Сезонов быстро указал в ту сторону, откуда пришел генерал. Фамилин обернулся и вновь посмотрел на подполковника:
— Сейчас зайду и поговорю, чтоб тебе внимания больше уделяли.
— Егор Семёныч!
Генерал, сжав губы, поднял вверх указательный палец, призывая отставить пререкания.
— Товарищ генерал, разрешите объясниться? — затараторил капитан, думая заполнить паузу своим оправданием. — Я летел по!..
Власов не договорил: Фамилин перевел на него тяжелый взгляд.
— А вы, товарищ капитан! Вы!.. Вот дождешься ты у меня, Юра! Летел он! Гагарин недоделанный! Тут останешься! С командиром своим. С ним долечишься. С ним и домой улетишь.
— Товарищ… Егор Семёныч…
Указующий перст генерала ткнул Власову прямо в грудь.
— Обоим исполнять приказание. Тоже мне, товарищи по несчастью… — генерал понизил голос; между тем мягче он не стал. — Сначала оба влипаете в ярославскую историю, сейчас, в Омске, вновь ваша парочка контуженая образуется. А?.. Значит, следующее. Я улетаю завтра в утро. Вместе с объектом. С Селивановым договорюсь.
— Он же, в смысле, объект, тут, в центре, вместе со мной остается, я думал, — заметил Сезонов.
— Всё постараюсь устроить. Ты, Валерий, долечиваешься тут. И ты, товарищ капитан, — Фамилин посмотрел на Власова, — тоже долечиваешься тут.
— Но меня выписали… — несмело произнес тот.
— Ничего страшного не произойдет, если за тобой еще сверх меры специалисты понаблюдают, — покивал генерал.
— Ну… Есть, — выдавил Власов.
— Надеюсь, что мои требовательные указания будут вами исполнены. Если всё решится удачно, завтра рано вернусь за объектом. Увидимся. На связи, Валерий. Поправляйся скорее. — Фамилин протянул Сезонову ладонь.
— Да, товарищ генерал, — подполковник пожал ее, кивнув.
— Смотрите у меня, товарищ капитан. — Фамилин взглянул на Власова и, надев фуражку, зашагал обратно по коридору.
Когда генерал скрылся за углом, Сезонов перевел взгляд на подчиненного:
— Интересно голова у тебя, Юр, работает: тебе бы действительно дома сидеть, а ты по стране летаешь.
— Пустяки. Я правда в норме. — Власов грустно вздохнул, пригладив волосы на затылке над заживающей шишкой. — Вы-то как? Не очень серьезно, раз на ногах? Это радует.
— Сквозная пуля, большая кровопотеря и два дня без осознанной связи с миром.
Власов уставился на подполковника, переваривая информацию.
— Не бери в голову, Юр. — Сезонов привычно махнул рукой, поймав взгляд капитана. — Сейчас нормально всё. Сменим тему.
— Есть сменить тему.
— Поделиться с тобой кое с чем хочу. Раз ты здесь, о помощи упоминал, что уж делать… Пойдем в палату.
Сезонов кивнул, приглашая капитана за собой. Тот зашагал рядом.
В отделении этажом ниже дежурная медсестра собрала всю свою профессиональную волю, чтобы отказать Власову, которого она приняла за посетителя, в дальнейшем пропуске, как Сезонов убедительно ее заверил, что скоро данный гражданин будет оформлен здесь пациентом для прохождения постоперационной терапии. Правда, не в данном отделении, но сейчас «просто необходимо, чтобы он был здесь». Сезонов ткнул капитана, чтобы тот показал военное удостоверение, которое он удачно захватил с собой. Власов развернул корочку перед медсестрой. Девушка помялась и пропустила обоих. Всем отделениям медцентра было указано пропускать военнослужащих, отряженных для пресечения возможного несанкционированного проникновения в здание в целях покушения на жизнь и здоровье хорошо известной центру личности — загадочного человекоподобного пришельца. Дежурная, увидев удостоверение, приняла Власова за одного из