— Похоже, эта парочка просто создана друг для друга, — сказала Ида.
— У тебя ведь были серьезные намерения по отношению к этой девушке, Саманте Джеймс, не правда ли, Максвелл Баррет? И не пытайся отрицать, я собственными глазами видела брошь.
— Это был подарок.
— Как и должно быть. Но мы с тобой оба знаем, что означает, когда девушке дарят эту брошь. Камилла целую вечность ждала, когда же ты подаришь ей ее, и ныла каждое Рождество, каждый свой день рождения — так ей не терпелось ее заполучить.
— Он подарил эту штучку Самми в день рождения.
— Надеюсь, вместе с предложением руки и сердца…
— И не надейся, старушка. Я не желаю, чтобы этот прохвост входил в мою семью, как и ты не хочешь, чтобы эта ваша дьяволица с задранным носом стала твоей родственницей.
Макс почувствовал, как в нем снова поднимается ярость.
— А вот Ида уже выискала для своей племянницы другого, куда более подходящего женишка.
— Точно. Отличный парень, и такой приятный, и у него бизнес в городе, и сердце у него золотое, и дом есть настоящий.
— Все-все, чего нет у меня.
Его бабушка посмотрела на него внимательнее.
— Меня удивляет, мой мальчик, что ты позволяешь ЭТОЙ женщине вмешиваться в твою жизнь. Когда твоя мать обратилась непосредственно к правительству, чтобы заставить их отклонить твое прошение о должности шерифа, это почему-то тебя не остановило. Когда прошлой осенью, в октябре, Камилла попыталась затащить тебя на тайком организованное венчание — якобы сюрприз, — это не помешало тебе поставить и себя, и твою семью в неудобное положение: ты просто бросил ее у алтаря. Неужели эта женщина по имени Ида имеет над тобой такую власть?
— Но ведь она права, бабушка. Я не могу дать Саманте ничего, в чем она так нуждается. Она будет счастлива с Холденом.
— Господи всемогущий, ну до чего же я ненавижу мучеников! Неужели никому из вас и в голову не пришло спросить сперва саму Саманту — а чего хочет она? Что заставляет вас обоих думать, что девочка автоматически выберет Холдена только оттого, что ей не достанется Макс Баррет? Может быть, она проведет всю свою жизнь в страданиях, вспоминая о том, что все могло быть иначе. Может, она будет винить вас, мисс Олсен, за то, что вы помешали ей осуществить все надежды ее сердца.
— Я ведь не стою у Саманты на пути…
Морайя пристукнула тростью.
— Именно что стоите! Это вы заговорили мальчика до того, что он поверил, будто не достоин лизать башмаки вашей племянницы. И что касается меня, так я уж позабочусь, чтобы Саманте стало обо всем известно!
Макс мог только покачать головой и пожать плечами. Все знали, что его бабушка не любит играть по правилам.
— Но ведь он же шериф, — запротестовала Ида. — Он будет разъезжать то там, то сям и бросать свою Самми на долгие месяцы. Вы только вспомните — сами-то вы его сколько времени не видели, а?
— Все это в основном связано с тем, что этот юный храбрец избегает нашу очаровательницу, Камиллу. Это ведь тоже было одной из причин, почему он записался в шерифы. Ну, что скажешь, мальчик? Тебе не кажется, что ты уже достаточно долго находишься в бегах? Неужели ты не готов успокоиться и стать настоящим семьянином?
— Нет, только не с Камиллой.
Морайя пристально посмотрела на него.
— Ну, тогда, я думаю, мой вопрос должен звучать так: достаточно ли ты любишь Саманту Джеймс, чтобы сделать ее счастливой?
Глава двадцать восьмая
Саманта невидящим взором уставилась на розовые обои в своей комнате. Она теребила край покрывала на кровати, пытаясь сдержать слезы и стараясь побороть в себе желание выпрыгнуть в окно и убежать куда глаза глядят. Ей казалось, она просто не вынесет, если ей придется еще раз столкнуться с этими Барретами или даже со своей теткой.
В дверь постучали, и Морайя Баррет, шаркая, зашла в комнату, не дожидаясь приглашения.
— Я принесла тебе кое-что поесть, дорогая. Ты очень бледна.
Саманта вытерла лицо от слез.
— Все это потому, что последние две ночи я сидела у кровати вашего раненого внука. Я больше не желаю видеть этого человека.
— Да, я думаю, если бы на твоем месте была я, мне захотелось бы хорошенько вздуть его прямо на месте. Особенно если бы у меня был твой горький опыт общения с мужчинами.
Саманта захлопала глазами от удивления.
— Откуда вы…
— Твоя тетка рассказала мне о двух твоих женихах. Печальные истории. Они достойны пера писателя.
— Я не желаю размазывать мои несчастья по страницам книги. У меня и без того достаточно проблем — не хватало еще, чтобы и весь мир узнал, какая я была дура.
Морайя поставила на столик возле кровати тарелку с печеньем.
— Знаете, юная леди, если бы вы хоть на десять секунд перестали лить слезы, мы бы с вами отлично поладили.
— Извините, — прошептала Саманта. — Мне просто кажется, что я никогда в жизни столько… столько не плакала!
Морайя подала ей шелковый носовой платок.
— Вытри нос и расскажи мне, что ты собираешься делать дальше и что ты думаешь по поводу Макса и Камиллы.
— Делать? — она нервно рассмеялась. — Я вовсе не собираюсь вставать между Максом и его единственной любовью.
Морайя фыркнула.
— Я точно знаю, что вот уж этого-то он тебе никак не мог сказать.
— Но это сказала его мать. Они ведь собирались пожениться еще с детства. Но почему же он не сказал мне?
Женщина направила на нее костлявый палец.
— Не вздумай снова хныкать, юная леди, а не то я развернусь и выйду из этой комнаты. Если вы носите эту брошь, значит, вы должны быть сделаны из крепкого материала. Во-первых, вам надо знать, что нельзя обращать внимания на то, что говорит Френсис Баррет. Она любит задирать нос. Ей в голову никогда не приходило задуматься о том, чего же хочет ее сын. Кроме того, мисс, вот что я вам скажу — то, что он испытывал, любовью никак не назовешь.
Во-вторых, — продолжала Морайя, — не обращай внимания на эту блондинку-задаваку в идиотском розовом платье. Она готова запутать тебя на каждом шагу. Камилла гоняется за Максом Барретом с тех пор, как она впервые смогла выговорить слово «деньги». Она из породы стяжателей, и она готова сделать все на свете, лишь бы ты не заполучила ее красавчика. Есть вопросы?
Саманта покачала головой, стараясь следить за тем, что говорила пожилая леди.
— Что же касается Брендон, то ты можешь полностью положиться на нее. Она уже давненько не выносит эту дамочку. И она поможет тебе, только дай ей знать. — Старуха оперлась на трость, приблизив длинный нос к лицу девушки. — Ты ведь понравилась моей Брендон.