До точки входа мы добрались без происшествий, хотя стая похожих на волков духов посматривала на нас с плотоядным интересом.
— Быстро обсудим предстоящий рейд на гидру для Джослин и отдыхать, — Шейн присел прямо на землю, предлагая последовать его примеру.
Мы пожали плечами и расположились поудобнее. Впрочем, обсуждение действительно прошло быстро. Грант планировал закрепить точку входа рядом с местом обитания выбранного для меня духа. Мелисса и Джереми отправлялись больше для общего развития, основную работу предстояло выполнить рекрутам с факультатива второго курса. Они относились ко мне хорошо и без вопросов согласились помочь.
— Что ж, на этом всё. Вы свободны, — заключил Грант удовлетворённо. Мелькнувшее было облегчение рассеялось с его следующей фразой. — Джослин, останься, надо поговорить, — произнёс ровно и почти буднично.
Друзья настороженно переглянулись, не зная, что предпринять.
— Идите, — повторил Шейн.
— С Джослин всё будет в порядке, жнец Грант? — внезапно жёстким тоном уточнил Джереми.
— Конечно. Мы просто поговорим, — раздражённо поморщился он. — Идите уже, не задерживайте нас.
Друзья вновь переглянулись, но всё же нехотя поднялись.
— Всё нормально, — постаралась я улыбнуться.
И только потом они мрачно попрощались. Их тела растворились в воздухе астрала, а я осталась наедине с Грантом.
— О чём ты хотел поговорить? — я прямо посмотрела в холодные голубые глаза.
Шейн вытянул из поясного мешка квадратную коробку, выполненную из неизвестной серой породы, и положил её на землю между нами.
— Этот артефакт воссоздаёт любую обстановку, формируя зону иллюзии с лёгким отводом глаз, и меняет координаты любого, кто находится внутри неё, — сообщил он.
Пространство вокруг нас зарябило. Через пару мгновений мы сидели на покрытом мягким ковром полу незнакомой мне гостиной.
— Такой использовал Итан, чтобы скрыть ваши встречи.
С каждым мгновением взгляд Гранта становился тяжелее, а моё сердце ускоряло свой бег.
— Как ты себя оправдала? — внезапно яростно спросил он, подаваясь ко мне. Его пальцы вплелись в волосы, жёстко легли на макушку, не давая отпрянуть. — В астрале не считается, да, Джослин? Так и мои обещания не охватывают астрал.
— Нет, — пролепетала я испуганно.
— Что «нет», Джослин? — уточнил он яростно, с нажимом проведя большим пальцем по моей нижней губе.
Горло сдавило спазмом, стало трудно дышать. Даже не знаю, как сумела заставить себя собраться и тряхнуть головой в требовании дать мне свободу.
— Отпусти, — выдохнула я сипло и сердито.
Злая усмешка сорвалась с его уст, но он всё же выполнил просьбу. Стоило его руке выскользнуть из моих волос, как я тут же подскочила на ноги и отступила от него. Но и он поднялся с пола.
— Ты… ты не запрещал мне общение с Итаном, — я тут же прикрыли глаза, поняв, какую выдала глупость.
— Я обозначил свои намерения, Джослин. Дал тебе свой брачный браслет, фактически заключил помолвку. Это уже означает, что я не одобрю… близость с другими мужиками, — он задохнулся от злости, глаза вспыхнули синим светом магии.
Кажется, он хотел выразиться более грубо. Но раз подбирает слова, значит, контролирует себя, что хорошо для меня. Есть надежда, что он не ударит, не станет насиловать. Великие Воды, как же он меня запугал. Я же вновь вся сжалась и дрожу, а только недавно бежала на бой с земляным червём. Но сражаться с духом легче, он угрожает только жизни, в случае неудачи всё завершится зараз, а Грант может обречь меня на долгую и мучительную жизнь безвольной куклы Совета, лишить свободы, личности, всех достижений. И чем больше я ему позволяю, тем обширнее его аппетиты.
— Не понимаю… чем ты думала, — он начал расхаживать из стороны в сторону, как в тот разговор с Итаном, свидетелем которого я стала благодаря своим способностям.
Тогда Грант заявил о нашей помолвке.
«Джослин свободна, разве нет?» — вспомнились слова Итана.
В этом вся проблема, я скована своей тайной со дня переворота. Именно она создала новые путы, которым держим меня Грант. И ничего не изменить, потому что я не способна изменить свою суть, избавиться от своего происхождения, этого проклятого дара. В моих руках сила, способная открыть путь куда угодно, возможно, уменьшить или даже закрыть Разлом, но она слаба, а я одна против всех, кто может пожелать получить себе этот дар, забыв о нуждах мира. Даже Итан… мне неизвестно, что он решит, если узнает мою тайну. Вдруг тоже захочет получить эту способность в свой род, использовать её в борьбе за власть. Я до ужаса боялась разочароваться в нём. Кажется, даже сильнее, чем разоблачения перед Советом. Если тот, кто стал мне столь дорог, предаст меня, не знаю, найдутся ли причины бороться дальше. В конце концов, ради чего тогда жить, в надежде на что? На выживание? Какой толк от такой жизни? Я мечтала о семье, любви, но пора признать, что для беглянки с редким даром это лишь эфемерные грёзы.
— Ты будто не знал, что я люблю Итана, когда требовал развода! — перебила я Шейна, разозлившись на него, но в первую очередь на реалии собственной жизни.
Вот и прозвучало признание. Не знаю, хорошо или плохо, что Итан его не услышал.
— А ты уверена, что это любовь и она взаимна? — жёстко и мрачно спросил он, опустив голову, отчего тени набежали на его лицо.
Вопрос так ярко резонировал с моими сомнениями, что я замешкалась с ответом.
— Это физиология, страсть, инстинкты, Джослин, — хлёстко продолжил он, сделав широкий шаг ко мне.
И снова я не сумела отступить, его руки легли на мои плечи, удерживая на месте.
— Ты ведь это знаешь. Чувствуешь и с ним, и… со мной, — Грант склонился ко мне, громко дыша, провёл носом от моего виска к макушке, взъерошил пальцами волосы. — Ты отрицаешь на словах, но тоже ощущаешь зов инстинктов.
Ощущала. Терпкий аромат мужчины проникал в мысли, будоражил на каком-то потаённом уровне. Но не настолько, чтобы подавить страх перед ним и отключить здравый смысл.
— В чистокровных он сильнее, во мне и в Итане, — продолжил Шейн, обдавая мою макушку злым дыханием. — Для Итана ты просто вкусная человечка. Он говорит чего хочет, и ты с радостью исполняешь его желания. Роль его подстилки тебе более приятна, чем законный брак со мной?
Громко вздохнув, я с силой толкнула Гранта в грудь, ладонь хлёстко налетела на его щеку. Гневно рассмеявшись, он коснулся покраснения на коже.
— Злишься? Потому что это правда, Джослин.
«А ты готова на это? Сможешь забыть о гордости?» — всплыл в памяти разговор с Итаном.
Кажется, в этот момент я в полной мере поняла мать, осознала, насколько сложно отказаться от любимого. Доводы рассудка, осуждение общества, собственная гордость — всё теряет значение, когда он просто смотрит на тебя, улыбается, целует. Ужасно, больно, несправедливо. Но чувство взаимной любви не сравнить ни с чем, оно столь же прекрасно и всеобъемлюще, как и разрушительно. Чем выше и ярче полёт, тем опаснее падение.
— Да, — вздохнула я сокрушённо, а губы дёрнуло в нервной улыбке. — Теперь всё, сдашь меня Совету?
— Я думал, в тебе есть гордость. Видимо, ошибся, — хмыкнул он разочарованно, и несмотря на внутреннее принятие, его укол достиг цели. — Скоро объявят о помолвке Итана. Предполагаю, с Камиллой Моррис. Она свободна, и через неё можно напрямую выйти в Совет. Когда это произойдёт, ты либо надеваешь мой браслет, либо отдаёшь его, поняла? — и поддел пальцами мой подбородок, заставляя заглянуть в его глаза.
Я была так ошеломлена его заявлением, что не поняла смысла остальных слов.
Помолвка Итана…
А ведь только недавно при разговоре с Мелиссой я допускала эту мысль, но стоило ей обрести реальную угрозу, как только собранное из осколков сердце вновь зазвенело в преддверии разрушения.
— Джослин, — позвал Грант.
— Что?
— После того как объявят помолвку Итана, я жду твой ответ, — повторил он. — Мне не нужна чужая подстилка, я хочу видеть в тебе жену. Поняла?