Прошла неделя, и утром ко мне пришёл Амалон, торжественный и важный, как президент Зимбабве вместе с королевой английской, он заявил:
— Ну что, хватит лежать, пора и бегать! Поднимайся и иди!
Я поперхнулся и закашлялся — чуть не словами из библии говорит.
Я медленно сел на постели, спустил ноги на пол — правая нога сгибалась, как ей и положено. Несколько минут я привыкал, дожидаясь, когда в голове перестанет шуметь, в глазах прояснилось и я, держась за спинку кровати, поднялся на ноги. Меня качало, как на шхуне, во время шторма и пришлось собрать все свои силы, чтобы не упасть на пол. Потом я оторвался и сделал несколько неверных шагов, пройдя до стены комнаты. За неделю я почти полностью разучился ходить. Это мне было уже знакомо — после госпиталя — и я знал, что через несколько дней способности к хождению восстановятся. Теперь хоть смогу дойти до туалета — до того приходилось обходиться горшком…а это отвратительно.
За неделю я сильно похудел и ослаб, это сразу чувствовалось по состоянию. Подняв длинную рубаху, в которую меня обрядили, я посмотрел на свою правую ногу — у меня даже слёзы выступили….она ничем не отличалась от левой. Исчезли и рассосались страшные шрамы, покрывавшие ногу снизу до самого паха, колено выглядело нормальными и сгибалось как надо…мышцы, правда, были ещё слабоваты — ну а как они должны выглядеть после нескольких лет неиспользования?
— Амалон, вы на самом деле великий лекарь — у меня перехватило горло — вам цены нет!
— Цена есть всему, Викор, империя уже оценила мои заслуги перед отечеством — еле смылся, как ты выражаешься, от этой благодарностей. Да, я умею лечить, но не умею закручивать интриги, а без этого, как оказалось — будь лекарем или воином — путь тебе один — в ссылку, или нищету. Ну не будем о плохом. Давай, одевайся, ешь побольше и разрабатывай ногу. И ещё — тебе не кажется, что надо плотно заняться учёбой? Почему ты не хочешь по настоящему учиться на мага? Конечно, я не Академия, но заверяю тебя — знаний у меня хватает, чтобы слепить из такого сырого материала, как ты, более-менее пристойного мага. Грех забрасывать талант стихийника — их на сто магов один рождается. Я за свою жизнь знал только двух стихийников — один был преподавателем в академии, другой — самоучка, бродил по крестьянским хозяйствам и призывал дождь. В общем — давай-ка обедать и усаживайся за учёбу. У тебя есть амулет, с его помощью будешь запоминать заклинания. Переписывай их сам, в свою книгу — я тебе дам чистую книгу — когда переписываешь, легче запоминается. Но надо знать наверняка базовые заклинания, и средства их исполнения — все эти ингредиенты. Записывай их обязательно — иначе точно собьёшься.
Следующие две недели, я совмещал тренировки и учёбу — я ел, спал, расхаживал под двору, тренировался — нога ещё была слаба, мышцы болели, но это была другая боль, боль восстановления, наращивания мышц, боль здоровья. Шрам с лица Амалон не стал убирать — я воспротивился. Пусть будет, как напоминание о прошлом.
Учёба продвигалась довольно успешно, за исключением того, что лечить у меня получалось слабо, сколько не показывал мне старый маг — я даже участвовал в нескольких лечебных действиях, вполне успешно — но меня хватало лишь на исцеление порезов, заживление ушибов и снятие воспалений — не больше. Чтобы срастить ногу или руку мне бы потребовалась уйма времени, недели. С даром стихийника оказалось сложнее — Амалон мог только теоретически мне сказать, что надо делать, продиктовать нужные заклинания. Тут нужен был другой стихийник, мастер, или же экспериментировать самому.
Через дня три после того, как я стал ходить, мне пришло в голову, что надо бы уже заняться военной подготовкой — для того я выбрал себе партнёра — начальник охраны Каран оказался очень недурным фехтовальщиком, конечно, не таким, как Ланкаста, но очень опытным воякой. Как оказалось, на пиратские острова он попал после того, как убил в поединке мужа своей любовницы — всё бы ничего, но она, спасая себя, заявила, что он ворвался к ней в покои, убил мужа и её изнасиловал. В общем, чтобы избежать суда, заведомо неправедного, и мести влиятельных родственников убитого, он и бежал к пиратам. До бегства он был сержантом королевской гвардии… В пиратах ему не понравилось — эта разгульная жизнь на крови убитых за тряпьё людей, пьянки и снова грабежи — это было не по нему, потому он и подался в охранники. Содержание не такое уж густое, как при разбое, зато ты не подвергаешься опасности, как на абордажах, всегда сыт, одет, обут, и уважаешь сам себя. Своих подчинённых он подбирал по тому же принципу — вояки, дисциплинированные и умелые солдаты — порядочные наёмники, если к наёмникам и применимо такое слово.
Я попросил его заниматься со мной каждый день фехтованием, чтобы восстановить форму, он с удовольствием согласился — фехтование он любил и умел это делать, настоящий профессионал никогда не забросит совершенствование в своём ремесле. И мы приступили к тренировкам…
— Викор, держите саблю иначе, чем лёгкий меч! Вы привыкли биться лёгким, почти прямым мечом, а это абордажная сабля! Тут стиль другой — так вы руку отмотаете! Бейте на пробивание, она тяжёлая, и не забывайте про гарду — это тоже оружие, как кастет. Так, так…нет! Вас учил отличный мастер, но с учётом того, что у вас больная нога. Вам надо полностью перестроить свои движения — вы должны двигаться по площадке, а не стоять на месте, как раньше! Ага! — вот так, так…двигайтесь же, двигайтесь! Вы всё время как будто боитесь сделать больно своей ноге! Забудьте про ногу, войдите в ритм — левая рука принимает удар на кинжал — вообще — надо вам купить мечелом. Лучше не кинжалом принимать удар, а именно мечеломом — им и шпагу сломаете, и меч сломаете или просто захватите, и противника можно ударить — я вам завтра у оружейника подберу мечелом.
Каран оказался очень очень умелым и терпеливым учителем — мне действительно пришлось переучиваться заново в фехтовании, и не только в нём. Все мои навыки были уже годами заточены под хромую ногу, под мою ущербность, и теперь я с трудом вытаскивал из памяти свои старые навыки «ниндзя». Вместе с фехтованием, мы отрабатывали и рукопашный бой. Но — тут мне уже не было соперников, никто из моих спарринг-партнёров — ни Каран, ни другие охранники не могли со мной соревноваться. Я их «убивал» за считанные секунды. Тут уже я был учителем…
Скоро, после занятий, усиленного питания и тренировок, я практически набрал прежнюю форму — может быть и не такую, как когда-то, в спецшколе, но вполне достаточную, чтобы уверенно противостоять одному и нескольким противникам. Но я не оставлял тренировки и дальше. Через несколько недель интенсивных тренировок, я вполне спокойно побеждал в фехтовании всех охранников, а частенько даже Карана — всё-таки прежние мои умения, навыки давали себя знать — умение не пропьёшь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});