Поднимаюсь к себе. Решаю, что алкоголя с меня хватит.
Долго обтекаю под душем, в очередной раз пытаясь распустить узел, что никак не желает поддаваться. Какой-то проклятый блок стоит в башке. Мешается. Надо закончить. Наверное, тогда отпустит полностью. А пока спать… Я чертовски хочу просто выспаться.
Меня срубает прямо в полотенце на неразложенном диване. Под утро натягиваю на себя край простыни и в следующий раз глаза открываются уже в обед. Катастрофа! И ни одного пропущенного! Они там озверели все? Или после вчерашнего корпоратива на работу не вышел никто?
Набираю Кире.
— Привет, шеф, — отвечает ее бодрый голос.
— Нормально там у вас все?
— Да. А что должно было случиться? Все немножко больные, но работают.
— Почему никто не звонит?
— А зачем? Задачи у всех есть. Ты выспался?
— Угу.
— Значит, я правильно всем сказала, чтобы не трогали, — довольно хихикает помощница. — Отдыхай, Мар. Тут все под контролем.
Во дают! Заботливые. Но чертовски приятно, на самом деле. И настроение стремительно ползет вверх.
Остаток дня просто слоняюсь по квартире. Прибираюсь, готовлю есть из того, что еще не испортилось, смотрю телевизор, лишь иногда косясь то на рабочий планшет, то на ноутбук.
Выходной, значит выходной. Можно немного помаяться дурью для разнообразия.
Ближе к вечеру созваниваюсь с Лексом, с его трубки говорю с матерью. Приятно слышать ее трезвый голос. Мне становится еще немного спокойнее.
Друг опять настаивает на своем визите. Отказываюсь. Он мне тут не поможет. Я почти все сделал. Дело принципа. Довести до конца самому. Себя убедить, что могу, что сильный и способный защищать свое.
Рано поужинав, еду на кладбище к отцу и сестренке. Сижу у них около часа и срываюсь на встречу с Фениксом, нашим главным соперником в гонках, новым владельцем наших с Лексом гаражей, где мы зализывали раны, а в реальности отличным парнем со связями и возможностями. Вот это мне сейчас будет очень актуально.
Встречаемся в старом баре на выезде из города.
— Мне помощь твоя нужна, птиц, — усмехаюсь его исказившейся от такого «оскорбления» роже.
— Выкладывай.
— Мне на следующей неделе надо вывезти из города и спрятать семью на некоторое время.
— Семью? — ведет бровью.
— Да. Девочку свою и сына. Поможешь?
— Ты меня удивил сейчас, конечно. Сын… Не вопрос, помогу. Обрисуй мне ситуацию, можно в целом, без интимных подробностей.
Рисую, мне не жалко.
Он задумчиво постукивает пальцами по деревянной столешнице, угрюмо глядя в дымящуюся пепельницу.
— В ста километрах от города у родителей коттедж. Они там только летом живут. Сейчас нет никого. Давай туда отвезем и мотоклубом прикроем. Парни присмотрят, поохраняют. Ты же знаешь, мы своих не бросаем. Чего раньше не пришел?
— Раньше я влиятельных дяденек наказать не мог и подставлять никого не хотел. Сейчас могу. И отымею их в задницу по полной, но мне нужно обезопасить семью. К Лексу их не отправишь. Пока ее отец - ублюдок не потерял влияние, границу им не пересечь.
— Вывозить их из дома как собрался?
— Тут Авроре придется постараться. Внутрь мне вход заказан. Войду и я труп. Им с сыном придется выйти под любым предлогом.
— Ты знаешь, в какой поликлинике обслуживается ее… Извини, твой сын?
— Нет, — качаю головой, — частный врач скорее всего. Могу узнать.
— Это самый простой вариант. Смотри, Шторм. Они в поликлинику зайдут, но оттуда уже не выйдут. Мы вытащим и заберем. Пацана твоего на байке покатаем. Парни рванут в рассыпную, пару кукол вперед посадим и пусть ловят нас по всему городу твои «влиятельные дядьки». Пока их отвлекают, мы дворами, чтобы под камерами не светиться, выскочим за город и исчезнем.
— Согласен. Это самый рабочий план из тех, что я крутил в голове.
— Тогда звони. Мы начнем подготовку.
Глава 11 (40). На «крыльях» Феникса
Глава 11 (40). На «крыльях» Феникса
Аврора
Скорая уже едет. Качаю сына на руках и чувствую себя виноватой. Знаю, что мы все делаем для его блага. Ему нужна свобода, чтобы вырасти здоровым и счастливым. Ему необходимо воспитание родного отца. Марат вложит в него частичку себя, и Денис вырастет настоящим мужчиной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все будет хорошо. У нас все получится. У меня не было выбора. Отец ничего не нашел тогда в торговом центре, но запретил Егору потакать мне в подобных прогулках без охраны. И ему придется подчиниться, потому что его отец сильный, влиятельный политик, а мой еще и серьезный бизнесмен. Там, где не вытягивает власть, помогают деньги и одно без другого не работает. Моему отцу нужна была поддержка, когда он взбирался на очередной пьедестал, а отцу Егора дополнительное финансирование. На этом они и сошлись.
И возможно, если бы я не встретила Марата, относилась к этому браку как мой муж, и есть вероятность, что у нас бы даже что-то получилось, ведь мы с Егором из одного мира и оба изначально понимали, как он устроен. На нем ответственность, как на наследнике, который займет место отца, когда придет время, а на мне… конечно, к бизнесу бы меня никто не допустил, но ответственности за его сохранение и дальнейшее укрепление никто не снимал. Я все это понимала, принимала и признавала, пока не узнала, как это — когда даже не ты любишь, а любят тебя. Я узнала, какими бывают мужчины. Мар навсегда изменил мое отношение к жизни, к дурацким правилам, которыми меня пичкали с детства, к дружбе и даже к самой себе.
Качая на руках сына, все больше думаю об отце. Мне иногда кажется, он сошел с ума. Я не могу иначе объяснить эту паранойю. А может он боится Марата? Не знаю…
Не понимаю этого маниакального желания держать меня на привязи.
Единственная дочь — да.
Поздний ребенок для него — да.
Не оправдала надежд?
Но это же не повод так со мной поступать!
Не получилось из меня идеального, послушного ребенка, как папа мечтал. Но со мной ведь можно было бы договориться! Нет, он в своей глупой ревности и ненависти, в карьерной гонке, в стремлении иметь безупречную репутацию взял и сломал жизнь мне, Марату, да и Егору, если честно. И мне бы искренне хотелось, чтобы мой муж нашел такую девушку, которая сможет его отогреть, в нем проснутся чувства и появится своя семья. А я…
Боже, кто бы знал, как мне хочется спрятаться далеко за городом, в лесу, в горах, где угодно. Чтобы только мы втроем: я, Марат и наш маленький Денис. И никто не мешает.
— Ну чего ты? — Ми незаметно оказывается у меня за спиной. Кладет ладонь на лобик тяжело сопящего малыша с покрасневшими от температуры щечками.
Мы подняли ему ее искусственно. И это мучает меня, потому что малыш вынужден страдать за то, что творит его дед.
Иначе нас бы не выпустили. Мар сказал, я сегодня обязательно должна быть с сыном в больнице. Сначала думали про поликлинику, но решили, что так надежнее.
— Рори, врачи, — входит Егор.
Кивнув, разворачиваюсь, чтобы встретить. Выкладываю им заготовленную заранее речь. Навожу панику, выдавливаю из себя слезы. Не знаю, тянет ли мой спектакль на оскар. Меня саму уже колотит как при температуре.
Денис маленький еще. Нас без лишних вопросов забирают в больницу для обследования. Егор собирается ехать с нами, но его отговаривают, заверяя, что сейчас в этом нет необходимости.
С собой почти ничего не берем. Только небольшую сумку для сына и документы. Муж принес из кабинета отца. У Марата есть копии, но забрать оригиналы — удача. Не придется возиться с восстановлением.
Егор провожает нас до кареты скорой. Еще раз уточняет, не поехать ли ему все-таки с нами.
— Там без нас справятся, — успокаивает его Мия. — Мы будем только мешаться. Рори нам позвонит. Ты же позвонишь? — киваю.
Дверь на рельсе шумно захлопывается, и я слышу, как грохочет мое сердце. Получилось? У меня получилось?
Отодвинув краешек наборной белой шторки, смотрю на улицу. За нами выехала машина с охраной.