бесполезным, потому что он уже проиграл.
Для этой страны, столь далекой от всех схем мышления Клаузевица, речь идет о том, чтобы действовать постепенно и непрямыми методами, как поступает хороший игрок в го. Вот почему Китай пытается создать для себя сеть военно-морских баз в Индийском океане: с запада, на подступах к Персидскому заливу и к Красному морю, на востоке, в Малаккском проливе.
Эти появления военно-морских баз в Бирме, в Бангладеш, в Пакистане — как предполагается, именно на базе глубоководного порта Гвадар, торжественно открытого в 2007 году, и на Шри-Ланке, Индия воспринимает как попытку морского окружения. Стремление континентального Китая присоединить Тайвань отвечает той же стратегической потребности: такое присоединение обеспечит Китаю свободный и прямой выход в открытое море.
Недавнее открытие Китая к морю объясняется, следовательно, исключительно экономическими причинами: Китай, всемирная фабрика, должен ввозить сырье и прочие ресурсы и экспортировать свои товары морским путем.
Поворот Китая к морю соответствует, таким образом, экономическим потребностям страны, ставшей всемирной фабрикой и старающейся ею оставаться. Но этот поворот можно также понять и с точки зрения геополитики. В борьбе за мировое главенство Китай, ситуационный союзник России или Ирана, страдает от отсутствия достаточной силы и влияния на океанах, что не может скомпенсировать никто из его партнеров. Потому ему приходится в одиночку осуществлять свои морские усилия, которые могут позволить ему добиться подъема.
Заключение. Геополитическая реконфигурация
Итак, в наше время происходит настоящий океанский поворот от Запада к Востоку, вокруг инертного энергетического сердца уснувших морских цивилизаций. Влияние Европы, лишенной амбициозного морского проекта, уменьшается на морских просторах. На Тихом океане американские и японские флоты разрабатывают политику многообразного сотрудничества, чтобы скомпенсировать свой собственный упадок.
Исторический отрыв, которого добились старые морские державы относительно народов, отвергнувших море, сокращается. Но именно на море слабеющие западные государства могут наиболее легко осуществлять свое господство. И действительно, именно на океане, то демографическое нарушение равновесия, которое является одним из главных недостатков Европы, отступает на второй план перед ее уникальными техническими достижениями.
Некоторые континентальные цивилизации, веками раздробленные или вытесненные на обочину прогресса по причине отсутствия интереса к морю и вкладывания в него сил и средств, ограничились оборонительными позициями на своих землях. Иран не воспользовался возможностью, которую дает ему экономический поворот к Китаю, чтобы начать честолюбивую морскую политику. Ведь в отличие от «ядерного бегства», отвоевание морских пространств, расположенных на севере и на юге от Ирана, стало бы для него лучшим средством для утверждения своего регионального превосходства. Опирающиеся на свой экономический подъем, Бразилия, Индия и Китай сделали выбор в пользу привыкания к морю, вопреки всей их долгой истории.
Океанский поворот, который сейчас вырисовывается, будет ли он ускоряться? Понятно, что Китай и Индия, благодаря их неутомимому росту, собираются изменить мир, придавая ему все менее и менее западный характер. Ведь происходит гигантское перемещение активности, следовательно, и богатств, с Востока на Запад.
Причины этого, в первую очередь, лежат в людях. Демография сама по себе ответственна за 60 % экономического роста. Демографическое ослабление США, Европы, как и Японии, приведет в среднесрочной перспективе к замедлению роста экономики. На самом деле европейским государствам потребовалось бы увеличить на 60 % свою производительность труда, чтобы надеяться скомпенсировать этим свой демографический упадок. Простая адаптация политики иммиграции к уменьшению населения была бы только крайним средством, ввиду того, что непосредственным следствием массового притока мигрантов стало бы ослабление общей идентичности.
Итак, рост индивидуализма в Европе со временем создаст наиболее мощный тормоз для открытости к морю, так как выбор моря основывается одновременно на технологических нововведениях и на духе авантюризма. Можно с очень большой уверенностью предсказать, что резкий отход от океанов выразится в слабеющих государствах в приватизации безопасности, а у усиливающихся наций — в ее милитаризации.
Во всяком случае, нынешние военно-морские процессы остаются очень неустойчивыми. Например, решение США об использовании своих собственных запасов энергоносителей, освобождаясь этим от зависимости от Ближнего Востока, может в особенной мере потрясти существующее равновесие.
В более длительной перспективе сокращение нефтяных ресурсов и синхронный рост добычи и использования угля изменят географию океанских транспортных путей, и, может быть, еще больше переместят на Восток центр тяжести нашей планеты.