Вообще выглядит допустимо. Правдоподобно. Нельзя исключать. Есть смысл пробовать.
Подписали в Харькове, столице Советской Украины. С советской стороны: командующий Южным фронтом Фрунзе, член Реввоенсовета фронта Гусев, вездесущий функционер Бела Кун. Со стороны Совета Революционно-повстанческой Армии Украины: атаман Куриленко, атаман Попов.
Махно почел за благо сказаться больным. Мучила незаживающая нога, и свежая сабельная рана на лице, и оцарапанный пулей затылок, и то и дело трепала лихорадка… А главное: сохранить за собой пространство для политического маневра. Мол, я не подписывал, я от атаманов могу отмежеваться, и т.д. Научились.
5. Штурм Перекопа.
Переброшенная с востока 51-я дивизия Блюхера стала основой Перекопской штурмовой группы.
Когда дело дошло до дела, армия Махно оказалась очень маленькой: «Всю головку дам! А селяне по домам сидят, да и перебиты почти все за эти годы…» Итого – около 4000: конница Каретника и полк пехоты при тачанках.
Переход через Сиваш: черная ночь, ледяная ноябрьская вода по горло, винтовки над головой, грозное и неожиданное для врага «ура!» с выходом на берег, – все это столько раз было в скверной литературе и дурном кино (а хоть и не дурном), что решительно нет деталей для добавления.
Однако: основная часть сводной махновской бригады была брошена на Турецкий Вал – в лоб. Рядом с еще одной бригадой блюхеровской дивизии.
Врангель уже подготовил армию к эвакуации морем. Все боеприпасы пускались на отражение последнего штурма: беречь больше незачем. Шли и неслись сквозь стену огня.
Блюхеровская 51-я дивизия потеряла три четверти состава. Что никого не смущало. Крым взят!
6. Неизбежная благодарность.
– Вряд ли они всерьез поверили, что мы отдадим им Крым… – сказал Троцкий.
Командарм Фрунзе продиктовал секретарю приказ:
– Все махновские части включаются в состав 4-й красной армии. Подчинение командованию армии. Подчинение красноармейской революционной дисциплине. Назначение комиссаров.
– Что означает – будут делать что приказано, – сказал Гусев.
– Что означает – приступить к ликвидации, – откровенно озвучил Бела Кун.
Следует сказать, что красные дали Махно три дня срока на исполнение этого приказа. И хлопцы во главе с батькой непростительно лопухнулись.
– Вже погодим, – решил Махно, когда до него дошли эти сведения.
Лишаться армии – дурных нема.
Волин ударил кулаком по столу и опустил голову.
– Черт!! – сказал он. – Если они объявят войну конченой – так конец и нашему договору. Делай что хочешь. А если не конченой – то надо подчиняться. Поймали дураков!..
– Успокойся, – вздохнул Аршинов-Марин. – Если надо кого расстрелять – формальности никого не волнуют.
– Приказ исполнять не будем, – решил Махно. – Поторгуемся еще с ними. Мы союзники, противоречий нет.
Ночью на 26 ноября все находившиеся в расположении красных части махновцев были окружены и уничтожены. Пленные расстреляны.
Все представители Революционно-повстанческой армии Украины, находившиеся на тот момент в Харькове, были арестованы и расстреляны.
«Войскам фронта считать Махно и его отряды врагами Советской республики и революции».
…Небольшая группа конницы при тачанках сумела прорваться ночью из Крыма и добраться до батьки.
7. Кстати об евреях.
Все местные органы ЧК на территории Украины и Новороссии получают приказ: немедленные аресты всех примыкавших к Махно – то есть к движению Революционно-повстанческой Армии Украины и внебольшевистской Советской Власти – анархистов всех направлений и мастей. Тут же арестовываются: Волин (Эйхенбаум), Арон Барон, Лия Гетман, Гофман, Коган, Цейлих, Таратута, Аккерман, Консе и Марк Мрачный, не считая фигур менее заметных и всякой мелочи.
Заметьте, господа: три четверти царских офицеров воюют у большевиков – а самые последовательные и радикальные из евреев-революционеров, т.е. анархисты, выступают заедино у Махно. Пестра Гражданская война, спутан клубок, туг узел.
И рубит его карающий меч революции без пощады.
Последний взлет
«Хрен догонишь!» – было написано на спинках тачанок.
Бескрайна и безжизненна зимняя степь. Кому пустыня – да кому любой огонек дом родной.
Раны мучили батьку. Он пил часто. Пузырилась пена в углах бешеного рта, и валила падучая. Злоба сжигала его, злобой держался, когда слабела вера.
Ан не все кончено! Да не хочет народ жить под большевиками! И каждый день тому дает новые ручательства.
Двигают на Махно Первую Конную армию Буденного: прижать банды к морю, рассеять, вырубить! Итог: отряды Махно выскальзывают меж буденновских полков – зато одна из бригад Конармии, знаменитого «краснознаменца» Маслакова, в полном составе поворачивает оружие и начинает воевать против красных.
Двигают на Махно Вторую Конную товарища Миронова. Два десятка (!) маршевых эскадронов, перекинутых с Кубани и Северного Кавказа, на территории возрождающейся на глазах махновской республики исчезают – чтоб оказаться в Революционно-повстанческих формированиях!
Лично Ленин требует «подтянуть изо всех сил!» главкома С.С. Каменева: где броневики? где аэропланы? как используется лучшая конница? у нас нет хлеба! нет дров! вас кормят! а бандиты всё рушат!
Пара тысяч деморализованных бойцов на глазах превращается в 10-тысячную силу штыков, до 4 тысяч сабель, три сотни пулеметов!
Триандафиллов выпил перед обедом рюмку разведенного спирта – сказал злорадно Фрунзе:
– Не зажмем мы его, Михаил Васильевич. Преимущество в мобильности, применяемости к местности и разведке всегда будет на стороне партизан.
В вежливой и профессиональной форме это означало: планов-то я тебе составлю сколько угодно, и самых лучших и верных. Но заставить ваших несчастных разгильдяев мои планы выполнить вы не можете.
Фрунзе бережно ценил своего начштаба, благодаря которому сам прослыл талантливым полководцем. Поэтому он посмотрел на Триандафиллова вполне кротко, как умеют быть кроткими люди, жестокие естественно и непринужденно. И спросил ожидаемое:
– И что же вы предлагаете, в таком случае?
И стал есть суп, пока горячий. В щели салон-вагона задувал ледяной ветер.
– Гонять его будем, – сказал Триандафиллов. Полковник и штабист, он испытывал сугубо профессиональную неприязнь офицера к партизану, смешивающему правила войны. – Ударная группировка, не распадаясь, должна преследовать его по пятам, не давая отдыха.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});