— Рада слышать, леди Маллоу, что вы достаточно поправились, чтобы ездить верхом. По словам леди Мальвины, вам последнее время очень нездоровилось.
— Иногда я страдаю головной болью. В конце концов, у всех у нас есть свои слабые места. Полагаю, что больной зуб вас уже не беспокоит. Мама очень тревожилась о вашем здоровье. Когда вы уезжали, вид у вас был весьма жалкий.
— Хочу надеяться, что этот зуб уже не доставит мне хлопот, — ответила Сара сдержанно. — Возможно, вам, леди Маллоу, будет интересно убедиться, насколько Тайтус преуспел с буквами?
— Неужели? Ах ты мой барашек! Поди и покажи маме.
Амалия появилась в классной комнате впервые; при виде ее мальчик занервничал и насупился. А когда она захотела его обнять, ребенок попытался увернуться. Сперва Амалия надула губы, а потом весело заметила:
— Мальчики не любят, когда к ним пристают с ласками. Я спокойно посижу и послушаю. А теперь, Тайтус, назови буквы.
Она опустилась в мягкое кресло возле камина и сидела молча, как и обещала. Видимо, ее внезапно потянуло к людям, подумала Сара. Блейн, вероятно, куда-то уехал, и ей сделалось одиноко и скучно. Можно было ожидать, что после голубого неба солнечной Вест-Индии британские туманы будут глубоко угнетать Амалию, а жизнь в деревенской глуши покажется невыносимо однообразной. Саре внезапно стало жаль ее. Амалия не питала к ней добрых чувств. Более того, была весьма надменна и заносчива, а в последнее время стала в чем-то подозревать и даже ревновать. Но в кресле у огня сейчас сидела просто несчастливая молодая женщина.
— Вы, леди Маллоу, несомненно, скучаете по светлому солнышку.
Обхватив себя руками, Амалия воскликнула:
— Я ненавижу эту пасмурную погоду! Ненавижу! И шум моря по ночам. Или это только ветер? — Амалия встала и подошла к окну. — Мой муж не понимает, — добавила она так тихо, что Сара еле разобрала слова.
— Но разве он сам не тоскует по Карибскому морю?
— О да, тоскует. Все время повторяет, что уедет. Но он не может понять, как я буду чувствовать себя, оставшись одна. — Амалия обвела взглядом комнату. — Неужели здесь не может быть радостнее? Почему же это невозможно? Мы должны устраивать приемы. Музыкальные вечера, танцы. Я люблю играть и петь. И танцевать. Так мы и сделаем. — Приподняв платье, она закружилась в вальсе. — Вот так-то. Не кажется ли тебе, Тайтус, что мамочка великолепно танцует? И я обещаю взять тебя вниз на полчасика посмотреть.
Ее худое лицо светилось отчаянным весельем.
— Мы устроим бал, как предложил мой муж. А почему бы и нет? Можем себе позволить, и у нас достаточно слуг. О, между прочим, — добавила Амалия более спокойно, опуская платье, — та несчастная женщина, которую я наняла для шитья, ушла. Это что-то ужасное, мисс Милдмей. Стоит лишь немного повысить голос с прислугой, и она уже увольняется. Мне пришлось сделать миссис Стоун выговор из-за ее безразличного отношения к своим обязанностям.
— Я заметила, что шить она не умеет.
— О, вы тоже обратили на это внимание? Я очень рада. Она, конечно, солгала, когда отрекомендовалась опытной портнихой. Но и в этом случае я дала бы ей еще шанс, если бы она восприняла упрек как положено, а не оскорбилась. Однако она собрала вещи и ушла.
— Как я поняла, она нуждалась в деньгах.
— Я заплатила ей за неделю вперед. Думаю — и мой муж согласен со мной, — что она дойдет до ближайшего публичного дома. А мне урок: не нанимать слуг из жалости… Но эта тема не для классной комнаты, — добавила Амалия, посмотрев на Тайтуса. — И я прервала урок. Какая жалость, мисс Милдмей, что — если мы в самом деле устроим бал — ваша нога не позволит вам участвовать в танцах.
Амалия уже полностью пришла в себя. Какие бы тревожные мысли ни одолевали се, короткий разговор помог спеть напряжение и успокоиться. И вот она уже опять вела себя в полном соответствии со своим мелочным и ревнивым характером, стараясь исподтишка уколоть Сару. Очевидно, между супругами существовала серьезная размолвка, заставлявшая властную, своенравную Амалию нервничать и терзателя сомнениями. Почему все-таки Блейн, размышляла Сара, обращается с женой так плохо? Своим барственным безразличием он ее за что-то наказывает. Ну что ж, быть может, Амалии удастся хорошо повеселиться и пофлиртовать с кем-нибудь на балу. Это доставит ей удовольствие, смягчит обиду и, даст Бог, несколько разрядит обстановку в доме.
Сара не очень задумывалась о странной женщине, так недолго занимавшей комнату несчастной Беллы. Но позднее потребность что-то предпринять для смягчения собственного чувства безысходности и разочарования привела ее в опустевшую мансарду.
Лампа по-прежнему стояла на столе, но все принадлежности для шитья исчезли. В сумерках помещение с низким потолком и темными обоями выглядело угрюмо. Возможно, его вид подействовал на женщину угнетающе. Быть может, Бетси или кто-то еще из прислуги нарочно рассказал ей жуткую историю Беллы… ведь комната не произвела никакого впечатления на Блейна, когда его заперли в ней еще подростком, иначе он не забыл бы этот эпизод. Однако женщина оказалась более восприимчивой. Сара призналась себе, что не захотела бы оставаться здесь долго. Невольно ее взор задержался на том месте в потолке, где когда-то был ввинчен крюк для висячей лампы. Его давно удалили, но Сара заметила кое-что, заставившее ее вздрогнуть. Предмет, лежавший на шкафу, напоминал свернувшуюся клубком кошку. Что это? Сара встала на стул, чтобы лучше разглядеть. Это был черный соломенный дамский капор с лентами, скрученными в жгуты. Головной убор, несомненно, принадлежал миссис Стоун.
Все другие пожитки она забрала с собой. Почему же она, уходя, не взяла свою шляпку? Едва ли у нее была запасная.
Сара взяла капор в руки. Неясная тревога, витавшая в воздухе зловещей комнаты, казалось, исходила от этой жалкой ветоши, безжизненно повисшей в ее пальцах. Девушку охватило непреодолимое желание выбежать прочь.
Но поддаваться панике было глупо и безрассудно. Необходимо выяснить, в чем дело. Наконец-то она могла заняться чем-то конкретным.
Сара спустилась в гостиную, где рассчитывала застать Амалию. Без лишних церемоний она вошла в комнату, размахивая своей малопривлекательной находкой. Блейн и леди Мальвина тоже были здесь.
— Мисс Милдмей? — удивилась Амалия.
С притворно наивным видом Сара проговорила:
— Посмотрите, что я нашла в комнате миссис Стоун. Ее капор. Почему она ушла без него? Мне страшно подумать, как она, бедняжка, при таком холодном ветре и с непокрытой головой.
— Бедняжка! — вскочила на ноги Амалия, гневно сверкая глазами. — Неудивительно, что она не взяла свой отвратительный капор. Мисс Милдмей, бросьте его в огонь. Сию минуту. Я приказываю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});