В это время возвратился нарт-орстхоец и злобно спросил у Баймурзы:
— Ты почему убил моих собак?
— А что ж, я дал бы им разорвать себя? — спросил Баймурза.
— Ты играл на дечиг-пандаре, но почему сломал его? — спросил Асран.
— А что ж, я должен был, как женщина, собирать щепки для растопки? — спросил Баймурза.
— Воды ты принес?
— Да, принес.
— Куда дел десять баранов?
— Я их зарезал, и мясо варится в котле, — ответил Баймурза.
Нарт-орстхоец не осмелился драться с Баймурзой и вышел. Баймурза съел мясо десяти баранов и лег отдыхать. Когда он уснул, вошел нарт-орстхоец и стал варить себе кашу. Когда каша сварилась, Баймурза проснулся, выгнал нарт-орстхойца и съел всю кашу.
— Лучше умереть сейчас, чем умереть от голода и жить в страхе. Мы должны драться, — сказал Асран Баймурзе.
— Хорошо, будем драться, — сказал Баймурза, схватил нарт-орстхойца и всадил его по колена в землю.
Затем нарт-орстхоец схватил Баймурзу и всадил его в землю.
— Я только теперь вошел во вкус драки, — сказал Баймурза и всадил его в землю по самые уши.
Тогда нарт-орстхоец сказал:
— Что бы ты ни делал, смерть меня не возьмет. Расколи мой череп и вытащи коробку, в которой находятся три ножа. Этими ножами убей меня, я не в силах переносить такие страдания.
Ударом шашки Баймурза расколол черен нарт-орстхойца, вытащил коробку, а из нее три ножа и сказал:
— Я тебя не буду убивать, и ты будешь вечно мучиться, если не скажешь, где семеро братьев и дочь Гамбура.
— Дочь Гамбура на верхнем этаже башни, а семь братьев в подвале башни, зажатые в тисках.
Спустился Баймурза в подвал, освободил из тисков семерых братьев и поднялся к дочери Гамбура на верхний этаж башни. Увидев его, дочь Гамбура вскрикнула:
— Если нас увидит Асран, он убьет нас! Уходи скорее!
— Асран теперь ничего не сделает — я убил его. Я сын друга твоего отца, Баймурза, прибыл сюда, чтобы освободить тебя, — сказал Баймурза девушке.
Баймурза убил Асрана, забрал его отары овец и с семью сыновьями и дочерью Гамбура отправился в обратный путь. Семь дней и семь ночей царило веселье в доме Гамбура. После этого решил Баймурза возвратиться к своему отцу Байбуру.
Ехал он, ехал и очутился на развилке дорог. Стоял Баймурза в раздумье, не зная, какую дорогу выбрать, а затем вспомнил слова Гамбура: «Дорога к восходу солнца опасна, дорога к заходу солнца безопасна».
Но все-таки он поехал в сторону восхода солнца. По дороге он увидел башню чернее угля. Из этой башни вышла девушка чернее угля и сказала Баймурзе:
— По этой дороге пройдет Черный хожа. Мне жаль твою круглую голову. Не ходил бы ты по этой дороге!
— Черный хожа пусть делает что хочет, а ты зайди обратно в башню.
И Баймурза поехал дальше и встретился с Черным хожей.
— Птица, пролетающая над моим краем, боится перышко бросить, звери на моей земле боятся след оставить. Так почему же ты без разрешения ступил в мой край? — закричал Черный хожа.
Баймурза ответил:
— Не вини меня. Я три месяца плутаю, но больше не появлюсь в твоем крае.
— Нет, я не могу простить тебя. Всех, чья нога сюда ступает, я лишаю головы! — сказал Черный хожа.
— Я извинился за то, что очутился в твоем краю. Но если ты так говоришь, то и твою голову должна постигнуть участь других! — сказал Баймурза и шашкой снес Черному хоже голову.
Едет он дальше, и встречается ему в пути красная башня.
Выходит из башни девушка краснее огня и говорит:
— Не ходил бы ты по этой дороге. Сюда идет Красный хожа. Мне жаль твоей круглой головы, которой он тебя лишит.
— Красный хожа пусть делает что хочет, а ты зайди обратно. — И Баймурза поехал дальше.
Встретился он с Красным хожей. Красный хожа повторил слова Черного хожи. Баймурза и Красному хоже снес голову.
Едет Баймурза дальше, и попадается ему в пути белая башня, из которой вышла девушка белее молока и сказала те же слова, что и прежние.
Он ее отправил в башню, а Белого хожу, как Черного и Красного, лишил головы.
Едет дальше Баймурза. Устал и прилег отдохнуть. Во сне он увидел Малх-Азни, дочь падчаха. Проснувшись, он поклялся, что не возвратится домой, пока не найдет ее. Поехал он дальше и встретился с одним человеком.
— Ассалам-алейкум! Кто ты и что здесь делаешь? — спросил Баймурза.
— Я женщина. Зовут меня Тани Гук. Я не могу ответить на твой салам[122]. А очутилась я здесь по одной причине. Ты чем занимаешься? Куда путь держишь? — спросила Тани Гук.
— Я видел во сне Малх-Азни и решил на ней жениться, — сказал Баймурза.
— Ты иди не этим путем, а другим. Если пойдешь этим путем, не добьешься Малх-Азни, так как ее охраняет войско падчаха. Я помогу тебе. Вон видишь холм. Это не холм, а моя мать Жера-Баба. Подкрадись к ней незаметно и скажи: «Баба, я твои кант!» — и бросайся в ее объятия. Тогда она посоветует тебе, как добиться Малх-Азни, — сказала Тани Гук.
По совету Тани Гук Баймурза подкрался к Жера-Бабе и со словами: «Баба, я твой кант!» — бросился в ее объятия.
— Да, ты мой сын! Поведай мне о причине своего прихода, — сказала Жера-Баба.
Выслушала она Баймурзу и говорит:
— Нет, нет, так Малх-Азни не добиться, ведь ее охраняет большое войско падчаха. Но я помогу тебе. Малх-Азни играет с золотой уткой, а я превращу тебя в золотого голубя. Между войском, охраняющим Малх-Азни, и башнями стоит золотой столб. Ты сядь на верх столба. Воины будут в замешательстве, стрелять в тебя или нет. Затем решат поймать, чтобы Малх-Азни тобой забавлялась, и принесут тебя к ней. Только так ты сможешь добиться Малх-Азни.
Жера-Баба превратила Баймурзу в голубя. Он взмахнул крыльями, полетел и уселся на верх столба. Некоторые воины говорили, что надо убить голубя, другие отговаривали. Наконец решили его поймать. Поймали и бросили в комнату Малх-Азни. Голубь примостился в углу комнаты и поглядывал на Малх-Азни. Взглянула на голубя Малх-Аани и сказала:
— Удивительно, если ты действительно голубь. Твои глаза очень похожи на глаза Баймурзы, о котором мне так много рассказывали.
— Я и есть Баймурза, — сказал он, и из голубя превратился в юношу.
Тогда Малх-Азни вышла и сказала воинам.
— Расходитесь, я выхожу замуж.
На рассвете они запрягли коней и собрались ехать домой. Переночевали у Жера-Бабы и поехали.
— Я бы хотел немного отдохнуть, — сказал Баймурза и задремал.
Через некоторое время он проснулся и увидел плачущую Малх-Азни.
— Ты плачешь? Ведь я неволить тебя не стану и снова отведу к твоей башне, — сказал Баймурза.
— Я плачу из-за надвигающихся черных туч. Когда я вышла из башни, меня хотел украсть сармак. Мне кажется, что эти тучи и есть сармак. Вот почему я плачу, — сказала Малх-Азни.
— С малолетства не было человека сильнее меня, кроме моего отца. Можешь смело погонять лошадей, — сказал Баймурза.
Не успели они закончить разговор, как перед ними опустился сармак. На человеческом языке он сказал:
— Давай драться!
Приготовился Баймурза драться. Сармак сказал:
— Оскорби меня![123]
— Я не буду тебя оскорблять. Я увожу твою любимую Малх-Азни. Ты оскорби меня!
Сармак плюнул в Баймурзу ядом. Тогда Баймурза выхватил шашку и снес сармаку голову.
Без всяких происшествий вместе с Малх-Азни он прибыл домой и рассказал отцу Байбуру, как он освободил семь сыновей Гамбура и дочь и о дальнейших своих приключениях.
Байбур пустил в стену две стрелы — молочную и кровяную: со стены упали три капли молока.
Теперь Байбур взобрался на свою железную кровать.
Семь дней и семь ночей играли свадьбу и от всего сердце веселились на ней.
31. Джантельг
Опубл.: ИФ, т. II, с. 115.
Записал И. А. Дахкильгов в 1964 г. на ингушском языке от Ш. Ханиевой, с. Нясар-Корт ЧИАССР.
Жили Джантельг и два его друга. Они прославились мужеством и храбростью. Ходили они по свету, предводительствуемые Джантельгом.
Однажды друзья очутились в диком краю и не знали, где переночевать. Увидели они отверстие в земле, заглянули в него — одна темнота.
— Давайте спустимся в отверстие, переночуем там, — сказал Джантельг.
— Опасно туда спускаться, мы ведь не знаем., что там, — сказали друзья.
— Что мне опасность, я спущусь, — сказал Джантельг и стал спускаться в отверстие, а за ним и его друзья.
Шли они, шли и видят сияние. Подходят — это лежит ешап. Поднялся ешап, сверкнул глазами, заскрежетал зубами:
— Что вам надо, зачем пришли?
— Старый ешап, мы пришли пролить твою кровь, — смело выступил Джантельг.
— У вас не хватит сил пролить мою кровь. Я сам пью кровь людей, подобных вам, — сказал ешап и открыл позади себя двери. И видят друзья шестьдесят три головы.