моих сына и дочь, которые сладко спали, лежа на спинках. Пальцы их рук соприкасались, и это вызывало умиление.
— Истинные дети достойных волков. Они прекрасны, Дара. Поздравляю с их рождением. Уверен, мама приедет сразу утром.
— Очень хочу ее увидеть, — я погладила его по плечу, прежде чем задать важный для меня вопрос. — А что с Риной теперь будет? Дарен их изгнал.
— Мы с кланом твоего мужа в союзе, дочка. Ваш брак стал объединением и окончанием войны.
— Значит, она изгнана тоже из вашей стаи?
— Не она. А Коби и их ребенок. Его кровь. Сорина может приходить, но я сомневаюсь, что так это будет работать.
— Она любит его.
— Надеюсь, что она счастлива.
— Где они будут жить? Я не представляю, как им тяжело придется вне стаи.
— Мы все обсудим с Дареном.
— Дарен больше не альфа…
— Точно, я забыл. Значит, с Диланом. Но и его отец, как бывший альфа, теперь из старейшин, будет иметь слово.
— Конечно.
— А что в стае? Они уже знают про все? Бунт не назревает?
— Нет. Я пояснил всю информацию доходчиво.
— Боюсь за своего сына. Вдруг кто-то сочтет его угрозой.
— У него великое будущее, Дара.
Папа погладит ручку Гектора и Алесии, а после поцеловал их и встал. Я поднялась на ноги за ним.
— Мне нужно возвращаться. Стая в смятении.
— У вас большие потери?
— По сравнению с твоим кланом не такие. Но все же, мы потеряли мужчин.
— Мне так жаль, что это произошло.
— Ты не виновата.
— Знаю. И все же, так много смертей из-за неверных решений.
— Я горжусь тобой, Дара. Ты просто не представляешь как сильно.
— Спасибо, пап, — я прильнула к нему и крепко обняла. — Передавай привет маме.
— Обязательно. Береги свою семью.
Он обнял меня еще раз и тихо вышел.
Спустя время Алан вернулся и сразу же поднялся к нам с детьми.
Он выглядел разбитым, уставшим и безжизненным.
— Как вы тут?
— Спят.
Мы вместе встали у изножья кровати и смотрели на наших детей.
— Я не могу поверить, что смотрю на сына и дочь.
— Я тоже. Они такие маленькие и такие красивые.
— Дара, я никогда не смогу собрать воедино все слова, что хочу сказать тебе, чтобы ты поняла, как сильно я люблю тебя и благодарен за эту жизнь. Жизнь полную любви рядом с тобой.
— О, Алан…
У меня тоже не было слов. Поэтому я обняла его и крепко поцеловала в горячие и любимые губы.
Я смотрю на него и вижу весь мир, сосредоточенный в его глазах. Весь мир, который нужен мне как воздух.
Поднимаю руки и касаюсь щетины. Пробегаю пальцами наслаждаясь ощущениями и целую. Целую на грани отчаяния. На грани боли и мольбы, чтобы все никогда не рушилось. Чтобы никогда не упало на землю растерзанным зверем.
— Я люблю тебя… Я люблю…
— Люблю…
Страсть смешалась с необходимостью.
Мы не просто занимались сексом в ванной, куда перешли, чтобы не разбудить детей.
Мы связались как единый клубок и делились чувствами, страхами и болью… Последней было так много что, казалось, мы оба в ней утонем.
Я чувствовала, как он кричал изнутри. Как сильно его задело предательство брата и горланила во все горло с ним же.
Я ощущала и страх… Как же сильно он боялся потерять меня и малышей… Как боялся потерять маму в битве или брата с отцом…
Это разрывало душу.
Наши волки скулили и царапали грудь изнутри извергая тревогу и потребность быть рядом в эту самую секунду. Когда каждый из нас был сломлен… почти…
— Ты никогда не потеряешь меня, Дара… Ты никогда не испытаешь такую боль. Я всегда буду с тобой… в тебе… Вокруг тебя. Я не предам тебя волчица…
— Я знаю… Я верю…
— Я всегда буду возвращаться домой. Буду возвращаться к тебе. Сидеть у твоих ног и любить лишь тебя одну… До самой смерти…
— Мой Алан… До самой смерти…
Мы легли на кафельный пол ванной комнаты и долго лежали в обнимку растерзанные эмоциями и оргазмом, который на этот раз был слишком болезненным для нас обоих.
Он молчал, и я не смела прерывать размышления моей пары.
Он скажет все, когда придет момент и время. Поэтому заговорила сама.
— Когда я почувствовала, что тебе больно, весь мир обрушился на мои плечи, — кончики моих пальцев следовали за вихрем волос на его груди и танцевали, потакая черным завиткам.
Алан сжал меня крепче и проговорил в макушку, оставляя поцелуи:
— Мне жаль, что ты встала перед выбором: я или дети.
— Это не был выбор, — поднялась на локте и посмотрела на него, заставив посмотреть в мои глаза, чтобы видеть правду слов и мыслей. — Я решила и сразу пошла. Алан ты моя душа… ты мое сердце, понимаешь? Я верила в нас в тот момент и буду верить всегда, родной.
— И все же…
— Не говори. Не произноси этих слов. Я больше не хочу думать о смерти, даже предполагая. Нет… Сегодня предки забрали слишком много мужчин обоих кланов. Эта кровь еще долго будет питать землю.
Он снова умолк, продолжая гладить мое обнаженное плечо.
— Я до сих пор не могу поверить, что он это сделал. Мой брат. Моя плоть и кровь, которая была миром для наших родителей. Как он мог?
— Он бета. Он просто был слаб, и враги нашли его слабое место.
— Я тоже не стану альфой стаи, где вырос. Им стал Дилан, но я не стал бы…
— Если бы он не одумался, все не закончилось так, как в итоге получилось.
— Это не одно и то же.
— Да. Но это и не так мало. Он мог забрать сына и… Алан, я понимаю твою боль, милый. И мне очень жаль, что такое произошло. Но всему свое время.
Он весь подбирается, облокотившись на стену, и перетаскивает меня на себя верхом.
Оглаживает тело, нуждаясь в прикосновениях и ласке.
— Я бы его убил, — обхватывает мое лицо и говорит в губы, целуя дерзко и грубо, кусая… — Я хотел сделать это на той поляне. Стоило подумать о том, что могло произойти непоправимое с вами, с братом или родителями и мои пальцы сжимались сильнее. Я был в шаге от этого.
Он резко поднимает меня и, направив член, опускает на него. Жестко и быстро.
Упираюсь в пол коленями и помогаю ему двигаться внутри меня.
— Я бы не смог жить без тебя… без наших волчат… Я бы…
И я целую его, чтобы он не мучил себя этими словами.