— Трое. Сэд, врач, Начальник… Честное слово, Рипли не похожа на убийцу. Она странная, Чужая, но все равно…
— Вот именно, Чужая, — назидательно помахал растопыренными пальцами Большое Эхо. — Значит ожидать от нее надо всего, и в первую очередь — самого худшего. Лучше переоценить противника, чем недооценить.
— А разве она — противник? — искренне удивилась Шеди.
— А то кто же? Мне вообще не нравятся настроения в вашей системе. Вы готовы бросаться в объятия к кому угодно, вне зависимости от количества конечностей и места обитания. Хорошо, чтобы вас убедить, я дам вам прослушать отрывок, переданный одним из наших, случайно попавших на их планету. Он был потрясен жестокостью их нравов. Только на его глазах эти существа убивали друг друга пять раз. Постоянные драки без регламентации Поединков. Огонь, который Убивает, старинные пытки — вот чем занимаются эти существа.
— Не знаю. Я сказала — Рипли показалась мне обыкновенной двуногой. Ну, она, конечно, не такая веселая, как они, зато умеет принимать решения и их менять, то есть, она умнее многих из них. А угрюмость и замкнутость — это все от болезни и оттого, что она все еще к нам не привыкл а… Вот видели бы вы ее вдвоем с девочкой — даже ее уродливость перестает бросаться в глаза. Она умеет быть такой нежной! Вот только веселые игры у нее совсем не получаются, но она обещала научиться.
— Шеди, ты сама еще ребенок или глупа, как двуногие. Эти существа — хитрые бестии, и очень злобные. Сейчас, может, в ней заиграл инстинкт, но мы обязаны контролировать каждое ее движение, чтобы понять, когда она станет для нас опасной. Может, она захочет связаться со своими — я не верю, что она действительно не попытается сделать это, — но пусть будет по-вашему. Может, ее попробуют похитить агенты Транслятора.
— Но зачем?
— Не строй из себя тупицу. Я уже говорил — оружие может их заинтересовать. По правде, мы сами долго спорили, не стоит ли выведать у нее устройство этих их механических убийц, но пришли к выводу, что лучше не знать этого и самим. Где есть один посвященный — будет и десять. Где десять — там десять раз по десять, и так далее. Нам не нужна искусственная смерть, тем более накануне Большого Поединка.
— Она не скажет. Я ее попрошу, — серьезно предложила Шеди.
— Не смеши меня, дитя. Только жесткий контроль сможет предотвратить трагедию. И я хотел бы узнать, не вертелись ли вокруг нее подозрительные особи?
— Нет, с ней общаемся только мы с Сэд.
— Между прочим, ваша Сэд несколько раз высказывалась сочувственно по отношению к Оппозиции.
— Наша профессия — сочувствовать всем, кому плохо, — возразила Шеди.
— Ах, да, — Большое Эхо глухо хохотнул. — Вы же Сестры всех несчастных! Так посочувствуйте тем невинным, которые могут пострадать от вашей глупой доброты. Короче, я даю тебе постоянно действующий передатчик. Второй должен быть надет на инопланетянку. В него вмонтировано взрывающее устройство. Если вас не будет в течение нескольких часов на месте без нашего ведома, произойдет взрыв. Ясно?
— Ясно, — опустила голову Шеди.
7
— Знаешь, мам, а Сэд сказала, что сегодня мы пойдем в открытый сад, и я буду играть с другими детьми.
— Прекрасно, — Рипли по привычке погладила Скейлси по голове. После недолгого и внезапного чувства к этому существу она вновь вернулась в состояние «удивления себе». Нет, не так-то просто выкинуть из души большую ее половину.
«Наверное, я просто сошла с ума», — вздрагивала она всякий раз после того, как Скейлси называла ее мамой, и с каждым новым часом ее ласки становились все более механическими.
Ребенку было плохо — она помогла. Чего, спрашивается, от нее еще можно требовать, кроме выполнения долга? Не искренней же и глубокой любви!
— Мама, а почему ты такая невеселая? — сделав полный круг по комнате через потолок, Скейлси ткнулась своим пятачком ей в руку, доверчиво, как маленький теленок.
— Ты не поймешь.
— Но почему?
— Ты просто еще маленькая.
— Почему? — требовательно повторила Скейлси.
— Есть такие вещи, которые маленьким… — Рипли запнулась, но все же продолжила, — маленьким девочкам вообще незачем знать.
— Почему? Почему? Ага, а я знаю! Это как Кроу-Бар начал тереться об Сэд, а она закричала, что здесь рядом дети… Ты тоже хочешь об кого-нибудь потереться, да?
Рипли рассмеялась. Да, если бы можно было не видеть этой зверской морды, Скейлси была бы забавным ребенком: хитрюжка, вредина, настоящий сорванец… разве сама Рипли не была такой в детстве?
— Да, Скейлси. Мне действительно… не об кого потереться.
— А я? — Скейлси быстро завозила гладкой головкой по ее животу. — Ты ведь меня любишь, мама?
«Бедное создание, — Рипли притянула Скейлси к себе. Состоящее из очень длинных лап, щупалец, членистых хвоста и шеи — и вроде бы больше из ничего — тельце показалось ей вдруг беззащитным и хрупким. Пусть где-то во рту скрываются жуткие зубы, — Рипли удивляло, в чем тут держится ее душонка. — Она-то в чем виновата, почему я обязана ее обманывать?»
— Да, Скейлси. У меня, кроме тебя, здесь никого нет, — Рипли поняла, что неожиданно для себя сказала правду.
Пусть Скейлси — чудовище, с ней ее связывает хоть что-то. И чем она хуже тех же двуногих чудовищ из Компании? Несчастный безвредный ребено к…
— А теперь мы все вместе пойдем в сад, — возвестила, возникая в дверном овале, Сэд. На этот раз ее гребень был расписан невероятными лаковыми узорами.
При виде сестры Скейлси подбежала к зеркалу и приподняла свой золотистый гребешок, чтобы через секунду разочарованно отползти.
— А правда, мам, что я скоро буду такой же красивой, как Сэд? — спросила она по дороге.
Сосредоточенная на запоминании новой дороги Рипли не сразу поняла, что хочет спросить «девочка», но потом снова чуть не рассмеялась.
— Правда! И такой, как Сэд, и такой как Шеди.
— Нет, как Шеди не хочу — ее не любит ни один мужчина! — доверительно сообщила ей Скейлси. — Так Сэд говорила Кроу-бару. А у тебя есть мужчина, мама?
— Был, — неопределенно пожала плечами Рипли.
— А где он?
— Его больше нет.
— Он стал облаком и улетел?
— Да, — Рипли не хотелось вдаваться в подробности.
— Так ты поэтому такая грустная? Сэд, Сэд, я знаю, почему мама так грустит! — припустила по стене Скейлси. — Она мне сама рассказала!
Рипли вздохнула.
Ребенок, что тут скажешь…
8
Тонкая и мягкая шерсть травы переползала на выкрашенные в зеленый цвет асимметричные арки и местами — на округлую стену. Сложно было сказать, внутри ли помещения находился этот сад, или вне ее: никто не счел нужным дать Рипли архитектурные пояснения, а сама она определить это затруднялась. Здесь не было потолка как такового, но пластиковые петли арок торчали на каждом шагу, почти не оставляя места для открытого неба.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});