— Ты что заулыбался? Мечтаешь о Лилиан?
— Нет, — коротко отрезал тот.
— Ма-арик, — протянула мать, став нежной и ранимой. — Ра-асскажи.
— А ты побежишь и всё передашь отцу
— Как можно! — картинно ужаснулась она и расхохоталась. Марк любил её тихий смех, похожий на плеск воды. — Ты же мой любимый сынок. Мы та-ак похожи. Ты был бы королём фейри, если б не кровь Дракона.
Мать вздохнула и улыбнулась.
— Только ты при отце так не скажи! Не умей я обращаться, он бы и сына во мне не признал!
— Это он тебе такое сказал?! — Мать вскочила и принялась кружить по комнате. Платье фиалкового цвета мельтешило перед глазами Марка, у него закружилась голова.
— Мама, присядь! Конечно, нет! Но его раздражает моя страсть к воде.
— Я с ним поговорю, — ответила мать таким тоном, что это прозвучало как угроза. Она снова присела, и Марк заметил, что мать чуть было не обратилась: между пальцами, унизанными перстнями, появились непрозрачные перепонки, а цвет кожи приобрёл сероватый оттенок. — Ладно, хватит рассиживаться! Я, пожалуй, пойду. Теперь придётся срочно приводить себя в порядок!
У порога мать обернулась и ровным тоном произнесла:
— Не терплю высокомерия Истинных! Без нас вам не видать могущества и сильных сыновей. Хорошо, если Лилиан воспитана в уважении ко всем членам семьи, в которую она собирается войти.
Гранда выскользнула, оставив после себя лёгкий аромат лилий. Марка осенило. У него созрел план. Главное — устранить Лилиан, обесценить её как невесту, а там — он придумает и как обойти дефект Ады. За долгие дни у него впервые в сердце зажёгся огонёк надежды.
Ада! Девушка будет женой Дракона по праву! Не зря в нём заложено так много от хитрого народа лесов и рек!
Не теряя времени, Марк метнулся к письменному столу и принялся писать послание на лощёной белоснежной бумаге с золотым вензелем.
* * *
Марк был рад видеть братьев и сестру. Последняя после замужества жила далеко, за городом, и виделись они редко. Семейный ужин — хорошая традиция, Драконы дорожат кланом, но ветра времени вносят свои поправки в жизнь, о чём лично Марк жалел.
Сегодняшний вечер мог бы стать для него одним из самых спокойных и приятных в этом месяце, если бы не гостья, явившаяся точно ко времени в сопровождении кузена Эмиля.
Она церемониально поздоровалась со всем семейством, намеренно оставив жениха напоследок.
— Рада вас приветствовать, сиятельный! — сказала она, склонив голову ниже положенного по этикету.
— Благодарю за честь, оказанную нашему дому, грандина!
Лилиан зарделась и робко улыбнулась, всё ещё не поднимая глаз. Даже мужскому поверхностному взгляду было заметно, что девушка тщательно готовилась к встрече: нежно-голубой цвет платья должен был подчеркнуть её принадлежность к дому водяного Дракона, обычно забранные наверх волосы сегодня спадали на спину и плечи волопадом крупных локонов. Так обычно делали девушки накануне помолвки.
Марк начал злиться. Сбежать бы отсюда побыстрее, да этикет не позволит. И как назло, Лилиан задержится после ужина, чтобы переговорить о “важных вещах”. Магесса всегда строила из себя гранду, словно репетировала будущую роль жены и матери.
В просторной столовой было прохладно, из приоткрытых окон тянуло осенней свежестью. Мать обожала такую атмосферу, и старший Дракон, желая ей угодить, шёл навстречу мелким прихотям жены.
Марк был рад, что сестра сядет рядом, ему не хватало подруги детства, будучи почти ровесниками, они имели общие секреты и понимали друг друга с полуслова. Он твёрдо решил: после ужина предложить сестре прогуляться по саду и спросить, отчего сильфа стала худа и бледна, почти бесцветна. Так Марк поразит две цели: пообщается с сестрой и избежит общества Лилиан. Он всё оттягивал момент объяснения, не желая делать Магессе больно, она ведь не виновата, что не пришлась ко двору?
— Сейчас подадут горячее и горячительное, вмиг согреемся, — словно извиняясь за прохладу, произнёс хозяин, когда все уселись за стол. Мать, занявшая место на другом конце стола, обворожительно улыбнулась и промолвила:
— Дарен, можно сказать домовикам, чтобы закрыли окна. Я не хочу, чтобы мои дети и уважаемые гости заболели.
Отец кивнул и позвонил в серебряный колокольчик.
Ужин начался. Марк рассеянно смотрел в тарелку, не вмешивался в разговоры о политике и хорошем урожае зерна. Он чувствовал прожигающий взгляд Лилиан, сидевшей напротив, и почти ничего не ел. Мать, если б не запрет отца, давно начала бы спрашивать, почему он не притрагивается к еде. Старшая гранда не понимала, что сын вырос, а точнее активно этому сопротивлялась. Иногда подобная забота Марка раздражала, но чаще всё ж умиляла.
Он радовался, что скоро покинет дом, где он обречён всегда быть маленьким, требующим неусыпной заботы, дракончиком. Но сначала необходимо воплотить в жизнь свой план. И убедить Аду перестать злиться. “Ещё не известно, что сложнее”, — подумал Марк.
Лилиан как назло молчала. Значит, пора её разговорить.
— Грандина, вы сегодня мало едите, — сказал он, улучив минуту.
Лилиан вспыхнула:
— Я волнуюсь. Уже осень, — многозначительно ответила она, вскинув на него влажные зелёные глаза.
Марк был уверен, что она специально их увлажняет, чтобы придать взгляду томность и поволоку. Эти уловки злили его. Лилиан уже всё решила, за всех подумала, тщательно рассчитала каждый шаг. Волнуется она!
— Не стоит заранее переживать о том, что может никогда не случится, — ответил он и, поймав взгляды присутствующих, добавил: — К счастью, мы живём в устойчивом обществе, и эта зима не принесёт сюрпризов. Я надеюсь.
Сестра улыбнулась ему своей прежней улыбкой: ехидной и лукавой. Сильфа всегда понимала его лучше остальных, даже лучше матери.
Ужин тянулся тоскливо и обещал быть бесконечным. Лилиан не попала ни в одну из расставленных Марком ловушек, он злился всё сильнее и отвечал резче допустимого, но в конце ужина ему всё-таки улыбнулась удача: мать принялась поздравлять будущую невестку с новой ролью жрицы.
Та склонила голову, пробормотав:
— Спасибо, это большая честь.
— Правда, что теперь тебе нельзя выходить замуж? Пока срок не окончится? — спросила сестра и обменялась с Марком лукавыми взглядами.
— Это так, — высокомерно ответила Магесса и, посмотрев на Марка, добавила вкрадчивым голосом: — Помолвка разрешена. Всего год службы.
Пока она выигрывала, но Марк не собирался сдаваться, упрямством он явно пошёл в отца, пятого Драка. Тот невольно пришла сыну на помощь, начав разговор с братьями и зятем о последних проектах Совета.
— У иномирянок и так много прав, — задумчиво произнёс старший брат. — Позволить им разводиться по собственной прихоти — просто блажь.
Его жена, высокая пепельная блондинка с горящим взглядом, опустила взгляд в тарелку. Марк понимал, что подобные беседы унижали присутствующих женщин, словно ставили их на ступень ниже, даже если те и не думали разводиться. Однако ради свободы мужчина был готов поступиться принципами. Мать была неравнодушна к подобным высказываниям, как и Лилиан. Только они придерживались разных взглядов.
— Иномирянки достойны уважения, никто не спорит, — ответила Лилиан, окрылённая вниманием Марка и тем, что он интересуется её мнением. — Просто Истинные расы сделали гораздо больше для процветания этой страны. Поэтому логично, что они имеют больше прав.
— Совершенно верно, — подтвердил Эмиль и снова принялся за еду.
Мать начала постукивать коготками по тарелке: верный признак злости и обиды.
— Не будем ссориться. Тема слишком щекотливая, — отец тут же перевёл разговор, видя реакцию жены. Марк поражался контрасту: суровый деятель Совета и покладистый семьянин. Во время любых ссор кричала только мать, в самых серьёзных случаях, отец попросту ночевал на работе, но никогда не повышал голос на жену, если не считать хлопаний дверьми.