После годичного отпуска вышла на работу Карла Бернини, и на нее произвело впечатление, сколь многого достигла Виктория с ее учениками. Она прониклась к Виктории уважением, невзирая на ее юный возраст, и между ними завязалась дружба. Иногда Карла брала на работу своего малыша, которого Виктория находила просто очаровательным. Это был резвый счастливый ребенок, напомнивший ее новорожденную младшую сестренку.
Она продолжала еженедельно ходить к доктору Уотсон. Ей казалось, что благодаря этим сеансам постепенно меняется ее взгляд на жизнь, на саму себя и на свои взаимоотношения с отцом и матерью. С раннего детства ее обижали, теперь она это отчетливо видела. И еще с тех пор, как стала ходить к психологу, Виктория приняла для себя несколько серьезных решений. Она опять стала строго соблюдать диету и ходить в спортзал. Случалось, что после очередных откровений у психолога Виктория ощущала в душе такое опустошение, что, придя домой, только и могла что утопить свое горе в разных вкусностях. Ее главным «наркотиком», а порой и лучшим другом в таких случаях всегда становилось мороженое. Но тогда на другой день она ела совсем мало и больше занималась на тренажерах — во искупление грехов. Доктор Уотсон порекомендовала ей врача‑диетолога, который дал много полезных советов относительно рациона питания. Еще Виктория попробовала гипноз, но сразу отказалась от сеансов — никакого эффекта она не заметила.
А больше всего ее радовали работа и ученики. Виктория многому училась, благодаря сеансам психотерапии она обрела уверенность в себе, хотя с проблемой питания ей еще предстояло совладать. Но она надеялась, что рано или поздно это произойдет, хотя и отдавала себе отчет, что ей никогда не стать такой, как мама или Грейси. Главным же было то, что благодаря работе с доктором Уотсон она преодолела вечное недовольство собой.
К началу следующего учебного года она подошла с хорошим внутренним настроем. В этом году в школе появился новый учитель, сменивший вышедшего на пенсию преподавателя химии. Новый химик был приятной наружности и, кажется, славный человек. Доброжелательный и вежливый, он понравился и коллегам‑учителям, и ученикам. С самого начала он покорил коллег тем, что сразу добросовестно выучил, как кого зовут. Однажды он зашел в преподавательскую, где, кроме Виктории, никого не было. Она как раз перекусывала салатом из ближайшего магазина, одновременно пытаясь закончить проверку тетрадей, которые сегодня же намеревалась вернуть ребятам. Время до следующего урока еще оставалось. Новый химик присел с ней рядом и развернул свой огромный сэндвич. У Виктории потекли слюнки. Вот что люди едят, а она, как заяц, салат жует… Она даже майонезную заправку себе не позволила, только сбрызнула листья лимоном. Виктория старалась не нарушать диету, тем более в преддверии завтрашнего сеанса психотерапии.
— Привет! Кажется, мы еще не знакомы. Я Джек Бейли, — представился он. Ему было слегка за тридцать, но волосы уже начали седеть, к тому же он носил бороду, что придавало ему более солидный вид в глазах учеников. Такого поневоле будешь воспринимать всерьез. Виктория улыбнулась и назвала себя.
— Я знаю, кто ты, — улыбнулся он. — Двенадцатиклассники тебя просто обожают. Когда мой урок следует за твоим, соответствовать нелегко. На твоих уроках им куда интереснее. Не представляю, как ты все это придумываешь. Ты здесь прямо‑таки звезда.
Виктория просияла, довольная похвалой.
— По правде говоря, они не всегда от меня в восторге, — возразила тем не менее она. — Особенно когда даю контрольную без предупреждения.
— В детстве я никак не мог решить, кем стать — физиком или поэтом. Думаю, ты сделала удачный выбор.
— Но я ведь не поэт, — смущенно сказала она. — Обычный учитель. Нравится тебе наша школа?
— Я в восторге! В прошлом году я работал в небольшой школе в Оклахоме. Здесь, конечно, уровень совсем другой. — Виктория уже знала, что Бейли получил блестящее образование — окончил Массачусетский технологический институт в Бостоне. — И еще я с удовольствием открываю для себя Нью‑Йорк, я ведь родом из Техаса. После диплома пару лет жил в Бостоне, потом перебрался в Оклахому. А этот город меня заворожил, — признался он, доедая сэндвич.
— Меня — тоже. Я из Лос‑Анджелеса. Здесь второй год, хотя сама еще многого здесь не видела.
— Может, вместе будем узнавать Нью‑Йорк? — оживился он, и Виктория почувствовала себя польщенной. Трудно сказать, говорил ли он серьезно или это была дань вежливости, но она была бы счастлива пойти куда‑то с таким мужчиной. Правда, за последнее время у нее было несколько свиданий. В Лос‑Анджелесе с одним бывшим одноклассником, но все это было не в счет. Личная жизнь у нее по‑прежнему практически отсутствовала, а среди коллег Джек Бейли был единственным достойным внимания. С самого его появления вся женская часть их коллектива только о нем и говорит. Иначе, как «наш Аполлон», химика за глаза не называют, Виктория сама слышала.
— Почему нет, — небрежно бросила она, не желая демонстрировать свой интерес. Вдруг он приглашает ее просто из вежливости?
— Ты театр любишь? — спросил он. Они поднялись и направились к двери. Бейли был намного выше Виктории, не меньше шести футов.
— Очень! Но мне это не по карману, — честно призналась Виктория. — Хотя иногда все‑таки хожу, чтобы себя побаловать.
— Есть одна авангардная пьеса, которую я очень хочу посмотреть. Говорят, довольно мрачная, но вещь отличная. Я знаком с автором, представляешь? Если ты не занята, может, сходим в эти выходные?
Не хотелось говорить ему, что она свободна не только в эти выходные, а всегда, тем более для него. Его интерес ей льстил.
— Звучит заманчиво, — ответила Виктория с лучезарной улыбкой, уверенная, что дальше приглашения дело не пойдет. Она уже привыкла, что мужчины сначала ведут с ней дружеские беседы, а потом пропадают. Да и знакомиться с холостыми мужчинами ей, в общем‑то, негде. И на работе, и в жизни ее окружение составляли женщины, дети, а если мужчины, то непременно либо геи, либо женатики. Подходящий по всем статьям холостяк — большая редкость. Недаром психолог советует чаще выходить на люди и заводить новые знакомства, причем не только с мужчинами. А так ее мир ограничен рамками школы.
— Свяжемся по электронной почте, — пообещал Джек, после чего оба разошлись по своим классам. У обоих сейчас был урок. Помахав рукой, он отправился в другое крыло, где находились лаборатории, а Виктория мимо кабинета Хелен прошла к себе. Та в этот момент говорила с Карлой Бернини, и при виде Виктории женщины заулыбались. Она на минуту задержалась в дверях.